Генеральный директорLouis VuittonПьетро Беккари в среду открыл в Сеуле новый «ритейлтейнмент»-суперстор — на следующий день после того, как был назначен на вторую, совершенно новую должность.
Лиса из Blackpink, суперзвезда Феликс и легендарный художник Такаши Мураками — все они пришли на открытие огромного магазина площадью 54 000 квадратных футов, в котором сочетаются исторический нарратив, кафе, ресторан и выдающиеся произведения искусства.
«Я верю в ритейлтейнмент, возможно, потому что в люксе у нас только что был период, когда мы все располнели и расслабились, а продажи шли сами собой… Нам не хватало инноваций. Louis Vuitton — не сугубо модный бренд. Поэтому, как лидеру рынка, нам нужно было сделать что-то, чтобы пробудить любопытство у людей», — объяснил Беккари, празднуя открытие шестиэтажного магазина под названием «LV The Place Seoul».
Магазин, расположенный в La Réserve — части роскошного комплекса универмагаShinsegae, — представляет ломающую устоявшиеся представления выставку «Louis Vuitton Visionary Journeys Seoul».
Кроме того, открытие состоялось через день после того, как гиперэнергичный Беккари был назначен генеральным директором Fashion GroupLVMH, в которую входят такие звездные и актуальные бренды, какFendi, Pucci,Givenchyи JW Anderson.
Visionary Journeys — это проницательная, мастерски выстроенная история Louis Vuitton, интеллектуальная прогулка по прошлому бренда, начинающаяся с изогнутого туннеля под названием «Trunkscape», где выставлены сундуки с монограммой, датируемые 1880‑ми годами, реклама XIX века, шляпные коробки, редкая документация — всё это демонстрирует глубокие корни, вдохновившие бренд на создание современных моделей. Например, сложный многосекционный обувной сундук 1905 года, который, кажется, почти напрямую вдохновил обувную коробку и кроссовки из канвы с камуфляжным покрытием из дебютной коллекции Фаррелла Уильямса для Vuitton.
Серия из шести разделов — от истоков и часов до персонализации и ателье — с азартом рассказывает историю бренда. Архивные предметы и objets d’art сочетаются с культовыми идеями дизайнеров LV — Марка Джейкобса, Кима Джонса, Вирджила Абло и, прежде всего, Николя Гескьера; богатая подборка сумок в монограмме, Damier или из кожи Epi представляет идеальные выражения эстетики LV.
«Покупатели молодого поколения становятся всё более скептичными. Поэтому им нужен сильный сторителлинг: им важно понимать, что стоит за брендом. Конечно, мы не можем делать это в каждом магазине в мире. Но здесь мы можем», — продолжил Беккари, отметив, что генеральный директор LVMH Бернар Арно должен посетить Корею в январе, чтобы лично познакомиться с новым суперстором.
Vuitton уже поразил своим концептуальным магазином The Louis в Шанхае, однако это новое пространство выводит ритейлтейнмент на другой уровень. The Louis привлекает 22 000 посетителей в неделю на свою версию Visionary Journeys, многие из них становятся новыми клиентами бренда.
Сопоставимые показатели ожидаются и для Louis Vuitton Visionary Journeys Seoul, где в день мягкого открытия побывали 1 700 человек.
«Корея — одна из пяти ключевых для Vuitton стран», — объяснил Беккари. Именно поэтому группа универмагов Shinsegae так верила в этот проект. Здание 1930 года, в котором ранее размещались 30 брендов и 15 ресторанов, теперь на 80% занято Vuitton. Здесь также представлены марки LVMHCelineиLoewe— часть Fashion Group, которой Беккари будет управлять.
LV The Place Seoul также может похвастаться новым рестораном на верхнем этаже под названием JP — в честь Джунгхьюна Парка (Junghyun Park), корейского шеф-повара отмеченного наградами нью-йоркского ресторана Atomix. Его меню включает маринованного в соевом соусе голубого краба, сопровождаемого шелковистым яичным кремом, с деликатным умами‑профилем, напоминающим изысканную прибрежную кухню. Есть и более смелые композиции — лобстер, усиленный корейской горчицей, или вырезка хану со свеклой и соусом кальби.
«Я подумал, что если когда-нибудь вернусь открывать в своей стране, то было бы здорово сделать это с лидером рынка. И это, безусловно, Louis Vuitton», — объяснил Пак на VIP‑коктейле в своем новом ресторане на крыше. Это элегантно отделанное пространство из ценных пород дерева, которое выходит на террасу с тремя фантастическими скульптурами — монументальными работами Энтони Гормли, Генри Мура и Луизы Буржуа из частной коллекции семьи Чон, владеющей Shinsegae.
В этом новом сеульском комплексе также есть кафе под кураторством Максима Фредерика, шеф‑кондитера Cheval Blanc в Париже, — таким образом число ресторанов и кафе в магазинах Vuitton по всему миру достигло 19.
На четырех этажах торгового пространства, кажется, представлен весь мир Vuitton. В разделе моды особое место занимает мощный ряд образов из драматической средневеково‑футуристической круизной коллекции Гескьера, показанной этой весной во Дворце Пап в Авиньоне. Один из образов Лиса из Blackpink надела на VIP‑коктейль по случаю открытия.
При этом недавний акцент дома на спорте — от создания сундуков для олимпийских медалей Парижа до дебютного спонсорства чемпионата «Формулы‑1» в этом году — нашел достойное отражение. Почти всё может получить LV‑апгрейд — скейтборды, футбольные столы, наборы для настольного тенниса, сумки для гольфа с монограммой или портативные рулеточные столы. В некотором смысле LV делает ставку на аппетит местных потребителей к роскоши, хотя это очень тщательно просчитанный риск — в подобных ставках у Беккари впечатляющий послужной список побед.
Прежде чем присоединиться к Vuitton в январе 2023 года, Беккари переосмыслил розничную торговлю во время своего пятилетнего пребывания на посту генерального директораDior. Полностью перестроив и преобразив флагман Dior на авеню Монтень, он превратил его в самый признанный в мире моды флагман — с кафе, рестораном, VIP‑салонами, суперсьютом и впечатляющей Galerie Dior, постоянной 13‑комнатной экспозицией истории бренда от «New Look» до наших дней.
«Людям очень интересно видеть глубокие корни такого великого бренда, как Dior. Люди выходят с выставки, тепло отзываясь о бренде. Это действительно важно. А затем они сразу идут в магазин и покупают что‑нибудь», — усмехнулся Беккари.
«Но если я чему‑то и научился в La Galerie Dior, так это тому, что выставки должны двигаться и развиваться», — добавил он, отметив, что пространство Dior только что открыло замечательную новую экспозицию моды Dior из частной коллекции покойного Аззедина Алайи.
Тем не менее компания Vuitton почти в два раза больше Dior, с годовым доходом более 20 миллиардов евро, и остается стержнем всей империи LVMH, на которую, по оценкам, приходится четверть продаж группы и около 40% прибыли.
Обозреватели и интернет‑комментаторы критиковали многие люксовые бренды за повышение цен на ключевые товары в последние годы — на фоне потребительского бума после пандемии COVID‑19.
Отвечая на это, Беккари сказал: «Да, цены повышались. Но не стоит забывать, что и на наше сырье была значительная инфляция. Эта спираль инфляции была для меня главным драйвером. Кроме того, волатильность доллара означала, что нам пришлось повышать цены на некоторых рынках, чтобы избежать перепродаж на международных рынках. Нам пришлось защищать наш отчёт о прибылях и убытках — это ключевая стратегия», — отметил он.
Заглядывая в будущее, Беккари с нетерпением ждёт двух крупных открытий, одно из которых состоится в 2027 году на Елисейских полях, где целый квартал сейчас превращён в гигантский сундук Vuitton, скрывающий масштабную строительную площадку. Открытие магазина также запланировано на Родео‑Драйв, где в тандеме будут работать культовые архитекторы Фрэнк Гери и Питер Марино. Правда, всё, что готов сообщить генеральный директор: «Ожидайте несколько сюрпризов».
Будучи в юности профессиональным футболистом, Пьетро рассматривает спорт как часть укрепления статуса Vuitton как культурного института.
«Мы хотим, чтобы нас признавали как культурный бренд. А спорт — часть современной культуры. Молодые люди любят спорт и занимаются им. Это ключевая часть их жизни. И для Vuitton — с тех пор, как мы создали футляр для Кубка мира в Южной Африке в 2010 году. Как мы любим говорить: “победа путешествует с Louis Vuitton”», — заключил он.
Арки Vuitton были предельно заметны на гонках «Формулы‑1» в течение всего этого сезона, и эта связь имеет ещё один полезный побочный эффект: LV может приглашать VIC‑клиентов в роскошные ложи на трибунах и даже в боксы во время пит‑стопов. «Как ни странно, пит‑бокс напоминает мне ателье — благодаря дотошному вниманию к деталям», — заметил он.
Что касается его новой работы — управления десятью другими марками, — он не скрывает восхищения своим опытным предшественником Сидни Толедано, который перейдёт на роль консильери к Бернару Арно.
«Когда я пришёл в Dior, это было похоже на то, как Сидни передал мне свой Dior, поскольку он был генеральным директором. Это было похоже на то, как отец отдаёт свою дочь новому зятю. Я постараюсь сделать всё возможное в новой обстановке и перед новым вызовом. Некоторые бренды я знаю очень хорошо, например Fendi, где я был генеральным директором. Так что мне придётся учиться, разбираться и стараться внести свой вклад. К счастью, Сидни выстроил отличные команды — генеральных и креативных директоров», — подчеркнул он, поднимаясь, чтобы поприветствовать россыпь звёзд, прибывших на открытие.
LVMH не раскрывает информацию о доходах модной группы, но считается, что они превышают 5 миллиардов евро.
Самый занятый руководитель в мире моды только что стал ещё более занятым.