Почему художниками не рождаются, в чём магия древнерусского искусства и что нужно отвечать тем, кому ты не нравишься, - об этом читайте в интервью с омским графиком.
В октябре в музее имени М. А. Врубеля открылась выставка "Ануфриев. Иванкин. Машанов. Кузьминых" (0+). В ней сплелись воедино христианские образы, графика, тексты древнерусских памятников и религиозные строки на иностранных языках, а также архаические мотивы. Поиск духовного единения с миром через связь времён - основная идея экспозиции, уверен график Андрей Машанов.
Андрей Машанов - заслуженный художник Российской Федерации, член омского отделения Союза художников России, член Российской академии художеств и профессор кафедры "Дизайн" ОмГТУ. Мы посетили мастерскую графика в омском Доме художника и узнали, в чём, на его взгляд, популярность новой выставки и влияет ли дружба художников на их совместную работу. А ещё выяснили, почему живописец в китайской притче рисовал петуха чиновнику целый месяц и как этот рассказ помогает Андрею Машанову в работе со студентами.
- Андрей Николаевич, как вы считаете, художниками рождаются или становятся?
- Мне кажется, что всё-таки ими становятся. По большому счёту при рождении в каждом из нас есть художник, потому что все мы любим рисовать. С самого детства дети много рисуют. А дальше уже, чтобы стать профессионалом, нужно учиться и развиваться в этом направлении. Заложенное в человеке нужно реализовать через обучение и практику.
- В какой момент и в каком возрасте вы поняли, что не можете жить без холста и кисти?
- Я рисовал, естественно, с самого детства. И, в общем, как и всем детям, мне хотелось рисовать везде. Например, у нас был круглый стол дома, так я разрисовывал его днище. Мама сильно ругалась, когда увидела, что я раскрашивал стол карандашами, делал какие-то наброски. Я окончил Омский государственный технический институт, но при этом всё время занимался художеством. При распределении меня направили на завод, и там я продолжил рисовать. Помню, начальник цеха, заметив этот мой интерес, предложил стать комсоргом. Тогда я увлёкся организационной работой, стенгазетами, оформлением красного уголка. Параллельно окончил художественную школу. После работы на заводе устроился художником-оформителем в торговый центр и поступил на художественно-графический факультет ОГПИ им. А. М. Горького.
Я начал участвовать в выставках. Дальнейшему развитию меня как художника поспособствовала поездка в Дом творчества "Челюскинская дача". Там собирались художники со всей страны, у которых было чему поучиться. Эта поездка дала мощный импульс для самореализации. Так у меня появилась серия картин "Древнерусские мастера".
- Как вы считаете, художник должен писать картины только тогда, когда на него находит вдохновение? Ведь вдохновения может не быть месяцы, годы. Или всё-таки мастер должен постоянно набивать руку, оттачивать технику, даже если в данный момент он не отягощен потребностью высказаться?
- Всегда нужно находиться в практике. Даже если я сейчас, скажем так, только обдумываю какую-то серию произведений, ещё к ней не приступил, я всё равно не прекращаю работать над собой. Например, делаю небольшие наброски. Практика помогает держать руку в тонусе. Своим студентам я всегда говорю, что в каллиграфии, так же как и в живописи, важна регулярность. Чтобы научиться красиво писать, нужно выделять хотя бы по пять минут в день в качестве зарядки и тренировать почерк. Часто люди недооценивают, какой труд скрыт за итоговым результатом. Ещё я часто рассказываю своим студентам одну притчу, которая помогает понять важность упорства.
В древнем Китае мандарин (чиновник,купец, - прим. ред.) решил заказать портрет петуха у художника. Пришёл он к нему и говорит: "Нарисуй мне петуха". Художник отвечает: "Дай деньги, я принесу картинку через неделю". Чиновник даёт мешок денег. Через неделю он приходит к художнику, требуя работу, но тот отвечает, что рисунок будет готов через неделю. Так продолжалось месяц. Однажды рассерженный чиновник вновь приходит к художнику и требует своего петуха. Художник достает лист бумаги и за две секунды на нём рисует петуха. Чиновник восклицает: "Как так? Месяц ты мучил меня, а нарисовал за две секунды". Художник ведёт мандарина к сундуку, в котором сотни разных набросков петухов, и говорит ему, что, чтобы нарисовать ему идеальную птицу, ему понадобилась целая стопка эскизов и листов с неудачными попытками. Эта история демонстрирует, что труд художника зачастую невидим. Все видят только финальный результат и думают, что это просто. А на самом деле, за каждым шедевром стоит много работы, терпения и постоянной практики.
- Как вы нашли свой стиль? Какая идея ведёт вашу руку в момент, когда вы пишете?
- Однажды в Центральном доме художника в честь юбилея Сергея Радонежского проходила большая выставка икон, которые привезли из разных регионов страны, не только из Третьяковской галереи. И я был поражён этой экспозицией. Тогда я задумался, какие же замечательные иконы, они настолько глубоко проникают в душу, а как выглядели иконописцы, мы и не знаем. Тогда мне захотелось создать работу, посвящённую этим древним мастерам.
- Какие работы стали самыми значимыми для вас за карьеру художника?
- Моя первая работа была "Феофан Грек". Я решил передать его стилистику через технику с использованием штукатурки, которая на всех листах кажется осыпавшейся, будто это стена древней церкви. Мне хотелось передать атмосферу того времени, его духовное и художественное наследие. В рамках этой серии я также создал портреты Андрея Рублёва и Дионисия. Позже серия стала расширяться, ведь на Руси было много славных мастеров, которых мы не знаем в лицо. Например, гончары, кукольники, скоморохи. Все эти профессии в той или иной мере мастерство. Даже человек, создающий деревянные ложки, тоже мастер. И я включил их в свою серию. Далее я решил дополнить её русской литературой: включил работы по древним памятникам письменности, таким как "Слово о полку Игореве" и "Повесть о Мамаевом побоище". Я не только интерпретировал их изобразительно, но и переписывал их тексты, создавая особый диалог между словом и рисунком. Затем у меня появилась серия "Музыка". Люблю слушать музыку, когда работаю, она помогает проникнуться настроением.
- На ваш взгляд, какую магию, способную цеплять и современного зрителя, хранит в себе древнерусское искусство?
- То время было очень непростым, даже если сейчас о нём говорят как о сказочном - красиво и романтично. В фильме Тарковского "Андрей Рублёв" (12+) представлен иной образ эпохи: более суровый, тяжёлый, насыщенный духовно. Именно в древнерусском искусстве я ощущаю особую искренность, чистоту помыслов и высокую духовность. Это время было наполнено стремлением к осмыслению своей сути и места на земле. Сейчас, возможно, этот образ переосмысливается - появляется современный культ русскости, христианства. Но для меня лично ценность в том, что эта духовная глубина, искренность и простота оставили след в истории и культуре, и именно это притягательно.
- В ваших работах явно прослеживаются библейские мотивы, христианская тематика, которая сочетается с каллиграфическими элементами. Почему решили соединить живопись, графику и каллиграфию? В какой момент слово для вас стало так же важно, как художественный образ?
- Я не скажу, что я равнодушен к живописи и к ней не прикасался. Я писал картины, но графические работы для меня - особая магия. Понимаете, большинство художников занимается пастелью, акварелью или другими видами рукотворных техник. А у меня - тиражная и печатная графика, офорт, литография. Процесс её создания - медитация. Я проваливаюсь в бездну этого мира и не могу оторваться. Царапаю на бумаге, пытаюсь понять каждую деталь, и этот трудоёмкий процесс завораживает меня. На сегодняшний день, по крайней мере в Омске, кроме меня, никто этим не занимается. Молодёжь больше работает в линогравюре - это проще и быстрее. А я и на металле.
По поводу библейских мотивов. Библия для меня - это "бестселлер" номер один. Это, конечно, не только религиозный текст, но также источник мудрости и философских и романтических идей. Художники и поэты веками обращаются к образам, описанным там, что говорит о её глубокой связи с человеческой природой.
- Художник всегда должен быть экспериментатором или не стоит хвататься за разные стили и нужно каждому найти свою тихую гавань?
- Каждый художник мыслит по-своему. Кто-то находит свою стилистику и не меняет её всю жизнь. А кто-то, наоборот, ищет новые горизонты. Я, например, люблю экспериментировать. Самый яркий пример для меня - Пабло Пикассо. У него было множество разностилевых периодов: розовый, голубой, кубизм. Не существует строгих правил: кто-то должен постоянно развивать свой стиль, а кто-то нет.
- Были ли в вашей жизни моменты, когда казалось, что пошли не той дорогой? И, если бы вы не выбрали творческую профессию, жизнь была бы стабильнее и размереннее?
- Я не жалею, что стал художником и преподавателем, да и никогда не жалел. Мне нравится преподавать, делиться опытом со студентами. Педагоги иногда жалуются на учеников, что те нерадивы, а я этого не чувствую. Наоборот, я смотрю на них как на источник вдохновения, потому что и они учат меня, только по-другому.
- Что бы вы посоветовали тем, кто боится связывать свою жизнь с творчеством, но чувствует, что без него не может?
- Если бояться и думать о том, что может не получиться, тогда действительно ничего не выйдет. Надо просто дерзать. Понятно, что дорога обычно не прямая, не вымощенная жёлтым кирпичом со славой и успехом. Нет! Всегда есть крутые повороты, ямы, камни преткновения, которые нужно обходить, перескакивать или проламывать. Это жизнь. Если постоянно оглядываться и думать: "Ой, я не понравлюсь им", то сто процентов не понравитесь. Поэтому нужно быть уверенным в себе и говорить: "Я художник. Я так вижу".
- Недавно прошло открытие вашей совместной выставки с ещё тремя художниками: Сергеем Ануфриевым, Вадимом Иванкиным и Константином Кузьминых. С Ануфриевым и Иванкиным вас связывают годы не только творческого сотрудничества, но и дружбы. Как появилась идея объединить сразу четверых художников в единую экспозицию?
- Мы с Сергеем Ануфриевым давно были знакомы, тесно общались, когда я был в Красноярске в творческих мастерских от Российской академии художеств. Позже, когда я стал председателем академии в Омске, а Вадим Иванкин и Сергей Ануфриев председателями в своих регионах - в Новосибирске и Красноярске, мы начали объединяться. Как-то у Сергея просто было плохое настроение из-за свалившейся на него работы, и я предложил сделать выставку вдвоём. Его работы отсылают к архаичным временам. Потом мы решили связаться с Вадимом Иванкиным. У него работы, как и у меня, отсылают к христианским мотивам, но если мои более классические, то у него современная и экспрессивная интерпретация образов. И мы сделали первую выставку - сначала в Новосибирске, а потом в Красноярске. Позже к нам присоединился ещё один художник из Комсомольска-на-Амуре, у которого потрясающая эмаль. И мы сделали выставку уже вчетвером. После смерти Сергея мы провели выставку втроём в Кемерово в память о нём. А недавно Вадим предложил мне сделать выставку в моём родном Омске в музее имени М. А. Врубеля к 65-летию Сергея уже с новыми работами. Были также привлечены новые участники. Например, Константин Кузьминых из Магадана. Эта выставка была сделана не только в память о нашем друге Сергее Ануфриеве, но и стала отражением нашей общей энергии и взаимного обмена эмоциями.
- Оказала ли эта дружба влияние на ваше творчество, изменилось ли оно?
- Не думаю. Наша дружба - это не только деловые отношения, но и творческое общение. Оно действует как катализатор, не в виде простого подражания. Она больше как источник вдохновения для новых идей.
- По какому принципу вы отбирали работы, чтобы выставка получилась целостной? Есть ли у неё ведущий лейтмотив? Как работы дополняют друг друга?
- Я считаю, что главный концепт нашей выставки - это путь от архаики до христианства. Вся экспозиция отражает развитие духовного восприятия мира через этот путь.
- Вы планируете продолжать совместные выставки. Есть ли уже идеи для следующей экспозиции? Как вы считаете, что вы как команда художников ещё не высказали своему зрителю?
- Идеи уже есть, но я не хочу пока раскрывать детали, чтобы не сглазить. Изначально я и Вадим Иванкин думали, что проект завершится. Но позднее пришла идея его продолжить, но немного в другом ключе, на более высоком уровне, возможно, с новыми аспектами и идеями.
- Андрей Николаевич, сибирский художник - какой? В чём его принципиальное отличие от художника из европейской части России или Урала?
- Такого явного разделения сейчас уже нет, особенно из-за интернета и взаимного сотрудничества. Раньше, без связи, была заметная разница, но сейчас всё переплетается. Если говорить о сибирских художниках, то их в первую очередь отличает отношение к природе - они описывают её необузданность. В европейской части страны художники чаще обращаются к образам церквей, храмов. У сибирских творцов же есть ощущение дикости и хаоса природы, что особенно видно в пейзажах.
Подробнонее о выставке "Ануфриев. Иванкин. Машанов. Кузьминых" вы можете узнать из сюжета программы "Свободное время" телеканала "Продвижение" в Омске.
Фото: Елизавета Медведева