Почему "Анна Каренина" - это не история о наказании, а трагедия женщины без выхода? Как рассказать её через тело, когда главным конкурентом становится слово великого писателя? В интервью для "Омск Здесь" артистка Омской драмы Юлия Пошелюжная накануне премьеры "Анны" (16+) рассказала, что скрывается за пластикой спектакля и что можно было бы сделать, чтобы история героини не закончилась трагедией.
- Работая над ролью, вы наверняка опирались не только на режиссёрский замысел, но и на своё личное понимание героев. Что вы открыли в Карениной и романе, чего не замечали раньше, до этого проекта?
- Когда-то давно, ещё студенткой, я воспринимала этот роман совсем невнятно, а перечитывая недавно вдруг поняла - по объёму текста история Левина занимает большую часть книги, по сравнению с историей Анны. Думаю, это связано с тем, что в период работы Толстой не вёл дневников и все свои мысли вкладывал в Константина Левина. Он даже в личных переписках шутил об этом. Для меня это стало откровением. В нашем спектакле мы, конечно, исследуем именно линию Анны - её чувственность, витальность. Но не исключаем и других персонажей, поиски Бога, смысла жизни - всё это вплетено в постановку. Просто вынуть историю Анны из романа нельзя - тогда получится плоская романтическая публицистика, а Толстой объёмен.
- Перед вами, как перед артистами драматического театра, стояла сверхзадача - найти альтернативу мощному слову Толстого, ведь спектакль пластический. Как вам удалось с этим справиться?
- У нас текст не стал вторичным - он и движение равноправны. Текста меньше, чем в романе или драматической постановке, но есть и монологи персонажей, и небольшие диалоги, в которых сохраняется язык автора. Однако большую часть времени говорит именно язык тела. Это попытка выразить через пластику и эмоции саму жизнь. Тело часто говорит громче слов - невербальное общение очень мощное. Мы просто привыкли много говорить и не всегда считываем эти сигналы. А тело - невероятно сильный инструмент. Я давно мечтала в профессии рассказать драматическую историю именно через пластику. Вот этим мы сейчас и занимаемся.
- Режиссёр Анна Закусова довольно часто работает с Омской драмой в качестве хореографа. Верно ли, что в "Синей бороде" вы впервые работали вместе над постановкой пластического жанра?
- Мы познакомились с Анной раньше, когда я только пришла в театр - в 2014 году. Кажется, в 2015-м мы уже запустили спектакль "Мама Рома", где она была хореографом-постановщиком. Меня сразу впечатлило, как она работает: это не просто постановка танцевальных номеров, а глубокое понимание театра. Она чувствует, как помочь актёру выразить историю через пластику. Очень тонко чувствует и понимает специфику драматической сцены.
- Но можно ли сказать, что премьера в каком-то смысле продолжит исследовать те же темы и образы, что и "Синяя борода": губительность человеческих страстей, измены?
- Вы знаете, нет. Но если говорить о таких вечных темах, как поиски смысла жизни, неверность или любовь - они всегда будут перекликаться от произведения к произведению. Это человеческие темы, которые волнуют всех и во все времена.
"Зойкина Квартира", реж. Георгий Цхвирава
- Вдохновлялись ли вы одной из известных экранизаций романа, например, фильмом 2012 года режиссёра Джо Райта (18+)?
- Я не задумывалась о сравнениях, но мне нравится этот фильм с Кирой Найтли. Импонирует его театральность, и он кажется очень точным, близким к роману. Я смотрела и узнавала книгу.
- Считается, что настоящая любовь в романе Льва Николаевича - это история Левина и Кити, а страсть Анны и Вронского - это роковая ошибка. Вы с этим согласны?
- Это вопрос, на который может быть тысяча ответов, и мы никогда не найдём единственно верный. Да, у Левина и Кити - любовь возвышенная, одухотворённая, туда Толстой вложил много личного. А история Анны - страстна. Но я не могу сказать, что это не любовь. Анна искренне жила этой страстью, и Вронский отвечал ей взаимностью. Просто их страсть оказалась губительной. Кто нам скажет, что есть настоящая любовь? Где истина?
"Жизнь", реж. Борис Павлович
- Удалось ли вам уже нащупать "химию" с партнёром? Ведь для любой "лавстори" это очень важно. Как вы вместе с исполнителем роли Вронского Тимуром Муллиным выстраивали пластический диалог главных героев?
- Да, конечно, "химию", кажется, поймали! У нас в коллективе прекрасная атмосфера союзничества. Все поддерживают друг друга, включены в работу и помогают. С Тимуром мы понимаем друг друга, видим и слышим - это замечательно. Анна Каренина - невероятно глубокая роль, в ней столько всего намешано. И партнёры прекрасные, когда видишь, как горят их глаза, как они проживают свои сцены, это заряжает и вдохновляет.
- А то, что артист молодой (Тимур поступил на службу в театр в 2024 году, - прим. ред.), это вызывает сложности или он держит планку?
- Нет, Тимур хорошо работает. Главное - честно. И вообще все участники спектакля работают искренне, с душой, и это очень ценно.
- "Анна Каренина" - роман, которому почти 150 лет. Сама режиссёр говорит, что, погружаясь в эту историю сегодня, важно помнить контекст того времени, и современным женщинам это сделать будет трудно. Как вы, играя героев из XIX века, находите в них отклик для себя и, как вам кажется, для современного зрителя?
- Несмотря на то что исторический контекст диктует свои условия, человеческие взаимоотношения остаются понятными для людей из любого времени. В нашем спектакле мы исследуем попытку героини прожить жизнь в соответствии со своими желаниями, которые идут вразрез с обстоятельствами и привычным укладом. Я думаю, эта тема не может не найти отклик у современного зрителя.
- Как относитесь к мнению, что Алексей Каренин (Владислав Пузырников) - на самом деле хороший муж?
- Знаете, мы с режиссёром тоже пришли к такому выводу. Он - хороший муж, хороший человек, уважает жену, строит карьеру, живёт по заданной траектории. В нём нет той витальности, что есть в Анне. Он не плохой - он просто не её человек, и поэтому не может дать Анне того, что ей нужно.
Юлия и Егор Уланов в спектакле "Орфей спускается в ад", реж. Андреас Мерц-Райков
- Но почему тогда отношения с Вронским, с главной любовью её жизни, не сложились?
- Она получила желаемое. Но в итоге оказалась в той же клетке, как когда вышла замуж за Каренина. Только в первом случае ей пришлось запереть на замок свою чувственность, а в истории с Вронским ей пришлось пожертвовать всем: социальным статусом, окружением, сыном. И остался один Вронский, на котором сконцентрировались все её чувства, вся энергия. А для него эта нерастраченная любовь стала большим испытанием. Чем больше она требовала, тем сильнее он отдалялся.
- Как вы считаете, финал романа - это наказание для Анны или освобождение?
- Не уверена, хотел ли автор освободить или наказать свою героиню. Тут гораздо интереснее вопрос - а был ли у неё другой выход? Бывают ситуации, когда ты так зажат со всех сторон, что не видишь способа изменить положения, и тебя душит эта ситуация. Страшная мысль пришла к ней в секунду - от отчаяния, от безвыходности положения. В последнее мгновение она даже подумала: "Где я? Что я делаю? Зачем?", но было уже поздно.
- Ваш спектакль предлагает варианты, как Анна могла избежать трагедии?
- Наш спектакль вариантов не предлагает, но на репетициях мы обсуждали, в какой момент всё могло повернуться иначе. Пришли к выводу - если бы она в юности вышла замуж за любимого человека. Тогда не случилось бы этого мощного выброса подавленных чувств.
- Есть ли в вашей Анне что-то от вас?
- Конечно. Не может не быть. Ты всегда приближаешь героя к себе, пытаешься понять его. Когда разбираешь мотивы поступков героя, неизбежно идёшь от себя, сравниваешь со своим опытом и пережитыми чувствами или выражаешь то, что хотелось бы испытать. Так что частичка меня в ней точно есть.
- Кажется, у вас намечается очень яркая сценография. Что именно вас впечатлило в сценическом решении?
- Мы пока видели только эскизы - декорации в работе. Увидим полноценную картину на выпуске. Но эскизы художницы Юлии Ветровой просто прекрасны. Анна Закусова рассказывала и о других планах: работа со светом, спецэффекты. Плюс музыка Кирилла Таушкина. Когда складываешь эти пазлы, понимаешь: визуально должно быть очень красиво и цепляюще.
- Озвучу один из зрительских страхов в преддверии премьеры: спектакль получится просто красивой картинкой, а смысл из-за сокращения текста пострадает. Как вы думаете, это здравое опасение? И что вы порекомендуете зрителю с такими опасениями?
- Давайте начнем с известной истины: красота спасёт мир (смеётся). А если говорить серьёзно, красивая картинка нас восхитила на этапе запуска, и мы делились этим. Сейчас же мы погрузились глубоко в историю, в её чувственную и эмоциональную часть. Язык тела - мощнейшее выразительное средство. У нас есть сцены, где текст заменён движением - не танцем, а почти бытовыми жестами с эмоциональным выбросом. И всё становится понятно без слов. Это пластическо-драматическая история, где есть место всему: драме, юмору, романтике. Приходите - уверена, никто не уйдёт с ощущением, что его обманули.
Фото: Елизавета Медведева, из спектаклей Андрей Кудрявцев (предоставлено Омской драмой)