Не случайно обучение на программе «Филология» в нижегородской Вышке называют «мозаикой возможностей». Филология дает хорошую базу и выпускники программы реализуют себя как высококлассные специалисты в самых разных сферах: есть те, кто нашел себя в академической деятельности как ученый или преподаватель, многие работают в онлайн-образовании – к примеру, в Яндекс.Практикум, есть те, кто работает в музеях или ушли в менеджмент, маркетинг, дизайн, фотографию. Выпускница программы «Филология», шеф-редактор журнала «Главная медицинская сестра» Елизавета Бурденева на примере своей карьеры доказала: войти в издательский бизнес реально и без связей и опыта. В интервью службе портала Елизавета рассказала, с чего начать этот путь, какие навыки прокачать и как превратить сухой текст в историю, которую будут читать.
© фото из личного архива Елизаветы Бурденевой
— Елизавета, вы филолог. Как вам удалось стать «своей» для экспертов в такой сложной сфере, как медицина?
— Не могу сказать, что стала «своей»: все-таки я только помогаю экспертам найти оптимальную форму для их мыслей, не вставая с ними в один ряд. Но чтобы понимать эти мысли, потребовался год самостоятельного изучения основ по специализированным справочникам и курсам, тысячи уточняющих вопросов экспертам и коллегам.
Думаю, что повезло и с форматом: миссия нашего журнала — разъяснять нововведения в медицине работникам здравоохранения и подсказывать, как лучше организовать работу. Благодаря «разъяснительному» формату статей, каждая из них становилась как бы еще одной главой справочника, по которому я знакомилась со специальностью.
Со стереотипами о «гуманитариях в науке» не сталкивалась, а вот с классическим конфликтом «вольный и возвышенный автор» и «злобный и придирчивый редактор» встречалась. В таких случаях стараюсь аккуратно и дружелюбно показать: я очень ценю материал автора и знаю, что он принесет много пользы читателям, а небольшие правки мы вносим, только чтобы понятнее донести мысль, избежать неоднозначных формулировок и недосказанности.
— Работа редактора — это постоянная борьба между «надо исправить» и «автор обидится». Признайтесь, в каких случаях хочется взять красную ручку и переписать всё с нуля, и как возможно договориться с авторами-экспертами, которые уверены, что их текст идеален?
— Честно говоря, я каждую статью пишу с нуля, опираясь на материал автора. Считаю, что только так можно добиться лаконичности, при которой в тексте нет лишних мыслей и слов. Исправлениями ограничиваюсь, только если смотрю текст после линейного редактора.
Договариваться с экспертами, которые разрешают публиковать их тексты только в авторской редакции без единой правки, действительно, очень непросто. Редактор оказывается между молотом и наковальней: дашь текст, который не соответствует формату и стандартам издательства — возникнут вопросы сверху, дашь отредактированный текст — потеряешь автора. Поэтому в таких ситуациях приходится долго и терпеливо искать компромиссы.
Альтернативный вариант, который я использую сейчас — трезво оценивать, действительно ли мне нужна статья этого автора. Если написать ее может более гибкий автор с сопоставимым уровнем экспертности, то попрошу его. Ведь спор со сложным автором тормозит работу всей команды. Верстальщики тратят время на поиск сложного технического решения, которое удовлетворит запрос автора. Редактор, который договаривается с ним, на время откладывает работу с другими экспертами. Главный редактор отвлекается на решение, насколько мы можем отойти от наших норм.
— Раскройте один ваш любимый редакторский секрет: как из сухого текста эксперта сделать историю, за которой не уснешь?
— Мой любимый секрет — воображаемый айтрекинг (eye tracking). Когда мы получаем статистику по электронному журналу, мы с точностью до абзаца видим, в каких местах статьи ослабевает внимание читателя. Иногда достаточно одного длинного предложения, чтобы читатель переключился с чтения на рассеянное пролистывание, а потом и вовсе закрыл текст. Поэтому, читая статью, я представляю, что на мне очки для айтрекинга. Отслеживаю: в какой момент я заскучала и перескочила к следующему абзацу, где задержалась, потому что долго пыталась понять смысл формулировки и так далее. Этот метод позволяет убирать из текста лишние детали либо, если они необходимы, ставить их в конец абзаца, чтобы читатель пропустил их без потери смысла.
— Какой был самый неочевидный, но критически важный шаг на пути от «рядового редактора» до «шеф-редактора»?
— Самый неочевидный шаг — приготовиться ошибаться. Когда мне предложили новую должность, я колебалась, потому что боялась - не справлюсь с такой ответственностью в 23 года. Ведь выпущенные мной тексты увидят тысячи специалистов, которые прекрасно разбираются в теме. Поэтому я договорилась с собой, что буду воспринимать ошибки как естественную часть обучения. Иначе страх перед ответственностью парализовал бы действие. И это сработало: команда нашего журнала часто получает благодарности читателей и побеждает в конкурсах, а об ошибках нам сообщали всего пару раз.
Неожиданно большую отдачу при переходе от рядового редактора к шеф–редактору дала привычка к фактчекингу. Работая редактором, я старалась выстраивать не столько формулировки, сколько смыслы, которые за ними стоят. А чтобы эта «конструкция» не рухнула, важно проверить, что эти смыслы соответствуют действительности и на них можно опереться. Такой подход очень выручает шеф-редактора: он помогает и глубоко разобраться в теме, и сразу объяснить сложные места, предвосхищая вопросы читателей. Он же — средство от ошибок и вдохновение для новых тем.
— Традиционный вопрос: что дала Вышка для нынешней работы?
— Годы в бакалавриате и магистратуре Вышки воспринимаю как вторую школу, с одной оговоркой: если школа дала базовые знания для жизни, то Вышка — все специальные знания и навыки, необходимые для профессиональной реализации. Главный для меня — умение работать с текстами на разных уровнях: от нюансов смыслов отдельных выражений до структуры и концепции текста. Понимание этих механизмов позволяет писать хорошие тексты, а также достоверно прогнозировать, как их прочитают, и управлять вниманием читателя. Этот навык лежит в основе моей работы, и я рада, что Вышка подарила мне не только шесть лет увлеченной учебы, но и три года интересной работы.
— Если бы ваша 20-летняя версия, студентка-филолог, увидела вас сегодня, что бы ее удивило больше всего?
— Думаю, что стрессоустойчивость и вера в то, что в любой ситуации можно найти выход. Может быть, соответствующий не всем ожиданиям и предполагающий потери, но все-таки выход. В 20 лет меня тревожило ощущение фатальности любой ошибки и неправильного выбора, а теперь есть спокойная готовность к тому, что в такой ситуации просто получишь не совсем то, что ожидал. И справишься с этим.
Отвечая на вопрос о романтических ожиданиях, Елизавета признается, что их практически не было — была уверенность, что в редакции царит культ слова, движимый вниманием и любовью. И в этом ее ожидания полностью совпали с реальностью. А вот карьерная траектория стала неожиданностью.
Насмотревшись фильмов, я думала, что первые пару лет буду бегать за кофе и разносить почту, а до управленческой должности дорасту годам к сорока. Но оказалось, что в редакции так много работы, что она просто не может позволить себе иметь отдельного человека для кофе и почты. Включаться в работу приходится сразу, и никто не будет держать тебя подальше от дел, потому что «еще не дорос».
—Так что же на самом деле входит в обязанности шеф-редактора?
— Приходится быть и менеджером, и психологом, и бухгалтером, и даже дизайнером инфографики иногда. Но в основном, конечно, менеджером. Думаю, что шеф-редактор – это в первую очередь менеджер процессов, которые включает в себя издание журнала.
Разочарований в профессии у меня не было, только возрастающее очарование. И главный источник этого очарования — командная работа, которая стала для меня самым большим и приятным сюрпризом.
А самая «неожиданная отдача» — это эмоции, которые придают работе особый смысл:
- Восхищение тем, что выпускающий придумал классное решение по верстке.
- Радость от чтения отлично составленного текста линейного редактора.
- Восторг от того, что редактор по работе с авторами сделал невозможное, получив согласование в последнюю минуту.
И, конечно, приятное чувство, что понимаете друг друга с полуслова.
Интервью подготовила Адиля Баширова, студентка 3 курса программы «Филология»
С чего начать? Карта редакционных профессий
Прежде чем штурмовать издательства, стоит понять структуру редакции. Елизавета подтверждает: для новичка без опыта лучше всего подходят стартовые позиции, где можно отточить мастерство.
Линейный редактор — идеальная точка входа для филолога. Это мастер работы с текстом, обладающий безупречной грамотностью, логикой и умением выражать сложное простыми словами.
Редактор по работе с авторами — выбор для тех, кто готов много общаться, договариваться и искать компромиссы. Это работа для коммуникабельных и стрессоустойчивых.
Выпускающий редактор — технический специалист, который готовит текст к печати, работая в программах верстки.
Шеф-редактор — уже управленец, который занимается планированием, аналитикой и общим руководством процессами.
Главный редактор — стратег, отвечающий за тренды, форматы и актуальность издания в целом.
«Линейный редактор — оптимальная должность для входа в издательский бизнес после обучения на филологической специальности», — советует Елизавета.
Как покорить редакцию: советы по резюме и тестовому заданию
Елизавета Бурденева дает несколько конкретных рекомендаций для тех, кто хочет пройти отбор:
1. Делайте акцент на текстах. В резюме важно показать, что умеете писать не только научные тексты, но и в разных форматах и стилях.
2. Не бойтесь новой темы. Если у вас нет опыта в специфике издания, укажите свой навык глубокого погружения в незнакомые темы.
3. Отнеситесь к тестовому серьезно. Обязательный этап — выполнение тестового задания по редактуре. Это ваш главный козырь.