Александр Ерохин и Вендел
Лимит на легионеров в российском футболе снова стал предметом жарких споров — министр спорта Михаил Дегтярёв требует ужесточения, а клубы и РФС призывают не торопиться. Отдел спорта «Фонтанки» с цифрами в руках разбирается, как работает действующая модель и что на самом деле происходит на поле и в клубных бюджетах.
Вечный спор о легионерах и своих воспитанниках
Тема лимита на легионеров в российском футболе снова оказалась на первых полосах. Министр спорта Михаил Дегтярёв на полях форума «Россия — спортивная держава» выступил с новой порцией критики в адрес клубов РПЛ: его тревожит не только количество иностранцев в составе, но и то, сколько они зарабатывают.
«Когда в топе зарплат — 9 из 10 иностранцы, и далеко не самого высокого класса, а матчи порой напоминают латиноамериканские турниры, у тренеров и молодых игроков опускаются руки», — заявил он.
По мнению министра, клубы всё чаще делают ставку на готовых иностранцев, а собственных футболистов воспитывают «по остаточному принципу».
«Развитие российского футбола не может быть передано на аутсорс», — подчеркнул Дегтярёв, добавив, что с 2028 года лимит будет ужесточён: максимум 10 легионеров в заявке и 5 на поле.
Посыл очевиден: министерство хочет сместить приоритет в сторону российских игроков. И это, считай, уже решенный вопрос. Но, по информации «Фонтанки», Российский футбольный союз (РФС) и часть клубов считают, что меры уже приняты и торопиться с новыми барьерами не стоит.
«Нужно говорить о результатах — у нас рост интереса к футболу, рост посещаемости, рост игрового времени у молодых россиян. Они завоёвывают место в составе в конкурентной борьбе», — говорил глава РФС Александр Дюков в середине октября.
Суть его слов проста: действующие правила не мешают молодым россиянам — они растут в конкуренции и получают своё игровое время. Так кто прав? Что говорят цифры? И действительно ли нынешний «мягкий лимит» даёт шанс российскому футболу развиваться без новых запретов? Давайте разбираться.
Молодёжь правда зажимают или это миф?
Главный довод в пользу ограничения числа иностранцев — забота о российских игроках. Логика простая: меньше легионеров — больше шансов у наших. Но статистика последних лет эту логику ставит под сомнение. В текущем сезоне футболисты с российским паспортом получили 56% общего игрового времени в РПЛ — почти столько же, сколько и при прежнем строгом лимите «6 иностранцев на поле» в сезоне-2017/18.
Проще говоря, смягчение лимита не вытеснило россиян с газонов. Да, доля иностранцев выросла, но совсем ненамного — с 39% в сезоне-2023/24 до 41% в сезоне-2024/25. Зато есть положительная динамика там, где это действительно важно: увеличилось время на поле для молодых игроков до 23 лет — с 10,2% в сезоне-2018/19 до 12,2% в текущем сезоне. Средний возраст дебютанта в РПЛ снизился с 20 до 19 лет за последние восемь сезонов.
Фактически талантливая молодёжь в условиях более свободного рынка не пропадает, а напротив, пробивается в состав раньше и получает опыт. Только теперь место в составе уже не получают за правильный паспорт — его нужно заслужить. И многие выигрывают. В топ-клубах РПЛ набираются сил сразу несколько новых лидеров с российским паспортом. Например, в «Зените» всё громче заявляют о себе Андрей Мостовой и Максим Глушенков, в ЦСКА ключевые роли играют Игорь Дивеев, Иван Обляков и 19-летний опорник Матвей Кисляк. Все они получили свой шанс и закрепились в основе, хотя конкурировали с легионерами на тех же позициях.
«Даже в ФНЛ найти одного футболиста до 21 года тяжело. Искусственно вводили, никто не заиграл. Скажу на нашем примере. Почему мы были неконкурентоспособны в Лиге чемпионов? У нас там играли Шамкин, Прохин. Это пошло им на пользу? Нет. Зачем такой лимит?» — объяснял пару недель назад свою логику главный тренер «Зенита» Сергей Семак.
Конкуренция с иностранцами — ломает или закаляет?
Критики лимита утверждают, что легионеры отнимают у российских игроков места в составах. При этом есть и положительные примеры, когда опытные иностранцы играют конструктивную роль в развитии молодых футболистов. Один из них — полузащитник ЦСКА Матвей Кисляк. В прошлом сезоне он регулярно выходил на поле вместе с ветераном Миралемом Пьяничем и говорил, что для него важно учиться у игрока с многолетним опытом выступлений на высоком уровне.
«Он всегда подсказывает, как и что делать. Много лет играл на моей позиции с лучшими футболистами мира — для меня этот опыт бесценен», — отмечал Кисляк.
Показателен пример нападающего «Зенита» Максима Глушенкова. Чтобы закрепиться в составе, ему пришлось значительно прибавить в ряде компонентов — в том числе в игре без мяча и оборонительных действиях.
Важно, что смягчение лимита не привело к массовому засилью иностранцев сомнительного качества. Эксперты указывают на то, что клубы стали избирательнее и стараются брать легионеров, которые либо усиливают игру, либо помогают молодёжи расти. Статистика говорит о том, что большинство команд РПЛ и сейчас выпускают в стартовом составе не более пяти иностранцев — даже без всяких новых правил. А примеры вроде влияния Пьянича на Кисляка показывают, что присутствие классного иностранца рядом только идет на пользу.
Как голосуют болельщики?
При всем при этом не стоит забывать, что Российская премьер-лига — это не только кузница кадров для сборной, но и самостоятельный продукт для болельщиков и спонсоров. И здесь вклад иностранных игроков сложно переоценить. Яркие легионеры повышают зрелищность матчей, добавляют интриги и привлекают на трибуны больше зрителей. И цифры это только подтверждают.
Средняя посещаемость РПЛ в текущем сезоне выросла примерно на 15% по сравнению с прошлым годом и достигла 14 тысяч зрителей за игру. Конечно, тут есть и другие факторы (например, выход в Премьер-лигу команд с большими стадионами, постепенное принятие Fan ID), но эксперты отмечают прямую связь между ростом интереса публики и повышением конкурентоспособности лиги. А конкурентоспособность во многом достигается за счёт качественной игры легионеров — матчи становятся банально интереснее смотреть.
Возьмём чемпионские сезоны «Зенита». Команда доминировала в лиге во многом благодаря блистательной игре легионеров — Вендел, Малком, Клаудиньо делали погоду в атаке. В «Краснодаре» ключевую роль в успехах сыграли иностранцы Джон Кордоба и Жоаозиньо. Болельщики ходят на стадион в том числе посмотреть на звёздных новичков. Рост посещаемости и интереса — прямая выгода от разумного количества легионеров. Клубы получают больше доходов от билетов, ТВ-прав и спонсоров и могут вкладывать эти средства в развитие инфраструктуры и детских академий.
Кроме того, легионеры позволяют России не выпадать из мировой футбольной повестки, даже несмотря на отстранение от Еврокубков. Например, защитник «Зенита» Дуглас Сантос и тот же Луис Энрике теперь регулярно вызываются в сборную Бразилии, а форвард «Краснодара» Джон Кордоба — основной нападающий сборной Колумбии. Когда футболист из РПЛ выходит на поле против топ-сборных, волей-неволей говорят о российском чемпионате. Да и сами клубы РПЛ благодаря легионерам поддерживают связи с зарубежными коллегами — сделки, товарищеские матчи, совместные проекты.
Финансовые и спортивные последствия
Михаил Дегтярёв ранее сообщил, что только за летнее трансферное окно 2025 года клубы РПЛ потратили более 13 млрд рублей на покупку иностранных игроков. Он сравнил эту сумму с годовыми бюджетами регионов и задался вопросом: насколько целесообразны такие траты с точки зрения развития собственной школы подготовки футболистов?
С другой стороны, за тот же период клубы РПЛ выручили свыше 9 млрд рублей от продажи легионеров за границу. По итогам летнего окна 2025 года все четыре самых дорогих трансфера на выход из РПЛ касались именно легионеров. Среди них — продажа Хорхе Карраскаля из «Динамо» во «Фламенго» за 12,5 млн евро, переход Келвена из ЦСКА в «Палмейрас» за 6 млн и сделка «Зенита» по Малкому: его купили за 40 млн евро, а продали в Саудовскую Аравию за 60 млн — с прибылью в 20 млн евро.
Все это на фоне очень ограниченного экспортного потенциала самих российских футболистов. Большинство воспитанников уходят за умеренные суммы или остаются в рамках внутреннего рынка. Исключения, такие как Матвей Сафонов или Александр Головин, единичны. По сути, на востребованных легионерах клубы и зарабатывают.
А что предлагают?
Министерство спорта настаивает на усилении роли российских игроков в клубных составах. Михаил Дегтярёв подчёркивает, что «развитие российского футбола не может быть передано на аутсорс» — легионеры, по его мнению, должны лишь дополнять команды, а не формировать их основу. С этой целью с 2028 года планируется переход к более жёсткому лимиту — не более 10 иностранцев в заявке и 5 на поле.
В то же время большинство клубов уже сегодня соответствуют формуле «10+5», хотя пока действует «13+8». По словам самого министра, только четыре клуба РПЛ выходят за рамки предлагаемого лимита.
По информации «Фонтанки», руководители ряда клубов выступают за комплексный подход: не ограничиваться формальными цифрами, а развивать систему стимулирования использования воспитанников, совершенствовать аренды и вкладываться в инфраструктуру молодёжного футбола. Уже сейчас почти половина клубов РПЛ имеет вторые команды, где молодые игроки получают игровую практику.
По их же мнению, текущая модель лимита сохраняет рабочий баланс: российские футболисты получают игровое время, конкурируют и прогрессируют. Механическое сокращение числа легионеров для них не выглядит как система поддержки собственных воспитанников. Этот спор стар, как сам современный российский футбол с открытыми (хотя бы частично) границами. Судя по всему, очередной эксперимент нас ждет совсем скоро.
Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»