В екатеринбургском театре "Урал Опера" состоялась премьера "Севильского цирюльника" - вероятно, самой популярной из опер, по слову Пушкина, "упоительного Россини".
Иван Мохнаткин / Театр "Урал Опера Балет"
Внешне легкая, даже легкомысленная, очень смешная опера на самом деле серьезнейшее испытание для самой опытной труппы: здесь сложные вокальные партии и ансамбли, требующие от солистов и хора виртуозного мастерства. "Урал Опера" давно доказала, что Россини ей давний друг: и "Севильский" здесь почти всегда был в репертуаре, и многие годы здесь шел раритетный, но блистательный "Граф Ори", которого театр триумфально показывал в Москве.
Фото: Иван Мохнаткин / Театр "Урал Опера Балет"
Новую постановку осуществила режиссер Надежда Столбова. Это ее первый опыт в жанре комической оперы, и режиссер, по ее собственным словам, учится у Россини легкости восприятия жизни.
Дирижер-постановщик спектакля Константин Чудовский говорит об этой опере с особой нежностью: с "Севильского цирюльника" в театре "Геликон-опера" начиналась его карьера. Партию Розины авторы спектакля решили передать, как и предписывал Россини, меццо-сопрано. И это, считает Чудовский, драматургически важный момент: колоратурные сопрано, чаще всего исполняющие эту партию, не так соответствуют задуманному композитором образу. В екатеринбургском спектакле роль Розины поручена Елене Бирюзовой и Вере Позолотиной.
Фото: Иван Мохнаткин / Театр "Урал Опера Балет"
Сценограф Ксения Кочубей считает, что жанр комической оперы требует игрового решения декораций, и ведущий образ спектакля - шкатулка с секретами, она же шкаф со скелетами, она же шкатулка с крутящейся фигуркой балерины.
Автор восторженной рецензии в "Петербургском театральном журнале" характеризует спектакль уральцев как "вкусное многокомпонентное блюдо", соединяющее свойства демократической привлекательности и доступности с изысканными обертонами сценического деликатеса… Спектакль с первой до последней минуты держит зрителей в состоянии мажорного эстетического возбуждения, изумления от новизны и свежести давно знакомой вещи, вдохновляющего и увлеченного сопереживания свершающейся у нас на глазах жизни-игры.