В нынешнем сентябре двум кировских предпринимателям — 52-летнему Константину Тяжельникову и 54-летнему Вадиму Окатьеву, Омутнинский районный суд, опираясь на мнение суда присяжных, вынес обвинительный приговор за, как постановил суд, совершенные ими 27 лет назад убийство и разбой — 19 и 18 лет соответственно. При рассмотрении дела суд не принял во внимание давно истекшие «сроки давности».
При том, что по мнению адвоката Павла Розувана, в деле нет ни одного доказательства, позволяющего хотя бы косвенно заподозрить кировчан в зверском убийстве женщины и похищении незначительной суммы денег.
Зато, опираясь на материалы уголовного дела, вытащенного из анналов «висяков» четвертьвековой давности, расследования, возобновленного СКР в нынешнем январе, и результатов судебного следствия привел более десятка примеров, позволяющих, если не категорично судить о непричастности приговоренных за убийство, то хотя бы трактовать имеющиеся сомнения в пользу обвиняемых.
Об этом Павел Алексеевич рассказал 16 октября на съемках одной из программ Андрея Малахова, которая с большой долей вероятности выйдет в эфир на текущей неделе (с 27 октября).
Как пояснил адвокат, направляя жалобу в апелляционную инстанцию, он прекрасно понимал, какой сложной, если не бесперспективной, будет борьба за правосудное решение, так как в день вступления приговора в законную силу, по ходатайству прокуратуры, будут уничтожены все вещдоки, спокойно пролежавшие на складе более 27 лет.
25 лет назад. Из материалов дела
В ночь с 25 на 26 июня 1998 года около двух часов ночи в Омутнинскую ЦРБ с жалобами на тяжелые травмы и рассказом о попытке убийства поступила 23-летняя жительница районного центра Ольга Смирнова.
Как рассказала потерпевшая, в ее дом, где она проживала с ребенком и мужем, а также его родителями, ворвались двое неизвестных. Ворвавшиеся мужчины убили ее свекровь, битами проломив череп. А она осталась живой только потому, что, согласно разным протоколам, то теряла сознание, то прикинулась мертвой. При этом отчетливо слышала голос одного из убийц: «Кончай ее».
Супруг Ольги и свекор не пострадали, так как в ту ночь вдвоем уехали на рыбалку.
По мнению Смирновой, целью убийц было похищение 72 тысяч рублей, вырученных от продажи квартиры в Нижнем Новгороде. Деньги были равно поделены между кровными членами семьи Смирновых: мать, отец, сын и дочь. Правда мужская половина, сложившись наследством, тут же в Нижнем купила автомобиль. А мать семейства отдала свою долю дочери. Так что в доме хранилась «какая-то мелочь, оставшаяся от продажи авто».
Опергруппа появилась на месте преступления через полтора часа, обнаружив в доме тело 49-летней Антонины Смирновой, смерть которой наступила от открытой черепно-мозговой травмы в области затылка. В перечне травм также значился перелом костей лицевой части, носа и множественные синяки и ссадины, причиненные «различными тяжелыми предметами».
Фото: Предоставлено читателями
Нашли виновных «методом тыка в небо»?
Дело передали следователю омутнинской прокуратуры, которая через три недели по подозрению в убийстве арестовала двух кировчан — Вадима Окатьева и Константина Тяжельникова. Оба — тогда начинающие предприниматели 25 и 27 лет отроду, перебравшись из Оричей в Киров, работали в кафе «Погребок». Причиной для ареста стало опознание обоих потерпевшей, которая кроме их рук в строительных перчатках (то с пупырышками, то без) прекрасно запомнила их лица — вплоть до цвета волос, глаз и носогубных складок.
Но через три месяца с подозреваемых были сняты все обвинения. Так как следователь не только «не верила подозреваемой», но и нашла прямые доказательства их «железного алиби».
Кстати, ответа на вопрос о том, почему в 1998-м именно эти молодые парни, не имеющих никакого отношения к Омутнинску — ни родни, ни знакомых — поехали за 200 километров в районный центр, при том что качество дороги не позволяло тогда добраться от Кирова до Омутнинска быстрее, чем за четыре часа, попросту не было.
И лишь в 2025-м, когда защита требовала уточнения, откуда именно Окатьев и Тяжельников узнали о проданной Смирновыми квартире, кто подсказал, что деньги будут храниться в доме, откуда знали всю семью по именам и были в курсе, что отец и сын уедут на рыбалку, в деле появился сотрудник оричевской полиции (пенсионер уголовного розыска), который пояснил, почему выбор пал именно на его земляков.
Так, согласно протокола, еще летом 1998 года он увидел ориентировку, на которой узнал оричевских знакомых. О чем доложил руководству, которое сегодня опросить невозможно, так как руководства уже «нет в живых».
Найти ту самую ориентировку, сегодня определившую судьбу двух человек в виде двух десятков лет «строгого режима», чтобы банально сравнить ее на узнаваемость с Окатьевым и Тяжельниковым, не удалось. В материалах дела 27-летней давности ее не было, и в нынешних она не появилась, так как «вероятно была потеряна».
Примечательно, что в «первом деле» отсутствует информация о том, что фоторобот предполагаемых убийц, объявленных в розыск, был разослан по силовым подразделениям.
Проверили железо на прочность
Как рассказал Павел Розуван, перед очной ставкой с подозреваемыми Ольга Смирнова сообщила следователю приватно и «заговорщическим тоном», что на опознании узнала Окатьева и Тяжельникова, которых ей... «уже показали». После чего к теме опознания больше не возвращалась, так как поняла, что сотрудница прокуратуры в «предварительном узнавании» участия не принимала.
Также теперь уже бывший следователь не поверила новым, измененным свидетельским показаниям, так как лично 27 лет назад опрашивала трех малолетних воришек, обокравших «Погребок» 24 июня 1998 года, и их родителей. Опрошенные сообщили, что 25 числа Окатьев и Тяжельников искали и нашли воров, накануне укравших из кафе алкоголь, сигареты и «жвачки».
«Это было то самое алиби, которое позволило в ноябре 1998 года отпустить арестованных в связи с непричастностью к преступлению. Тогда, изучив тетрадь рабочего учета «Погребка», следователь поняла, что 25 июня подозреваемые действительно были заняты, что подтвердили малолетние жулики, проживавшие в Троллейбусном переулке. И, если спросите меня или себя, что делал в свой день рождения 27 лет назад, то ответа точно не получите. Зато, выросшие во взрослых маргиналов подростки, вспомнили все до малейших деталей», - рассказывает адвокат о том, как, по его мнению, «подгонялись доказательства по убийству» .
Ведь через 27 лет тогдашние малолетки, сегодня не избавившиеся от проблем с законом, вдруг «отчетливо вспомнили», что ограбили заведение на день раньше — 23 июня. Так что 25 июня подозреваемые вполне могли оказаться в Омутнинске. Причем, на своем красном «Опеле», который свидетели описывают как «красную трехдверную девятку», несколько дней — с 21 по 23 июня — подъезжавшую к местной больнице.
Результаты осмотра и экспертизы
Если внимательно изучить материалы осмотра места происшествия, то невозможно не обратить внимание на то, что в деле фигурирует описание трех кровавых следов, оставленных обувью 42, 43, и 44 размера. Тогда как у подозреваемых 41 и 45, а у потерпевшей, которая настаивает на присутствии всего двух убийц, размер обуви 37.
Сложно поверить в то, что время смерти Антонины Смирновой указано словами «была холодной», что более чем удовлетворило Следственный комитет, возобновивший расследование, и суд, который отказал адвокату в удовлетворении ходатайства об установлении хотя бы примерного времени гибели. Это противоречит и здравому смыслу, и простому человеческому любопытству, так как после смерти температура тела падает на один градус в час.
И, если принять во внимание, что Антонина Полуэктовна была в одежде, а июньская ночь не холоднее +17 градусов, то «ощупывание остывшей покойной» должно было происходить хотя бы на пять-шесть часов позже никому неизвестного «времени убийства», принятого следствием за аксиому. Равно как и тот факт, что через полтора часа после прибытия на место преступления на теле умершей не могло быть зафиксировано трупных пятен. А они, если доверять протоколу осмотра, были.
Отдельно о версии потерпевшей
В уголовном деле об убийстве Антонины Смирновой содержится немало протоколов допроса ее снохи Ольги, которая, по ее словам, была очевидцем убийства свекрови. Правда в криминальном сюжете, рассказанном ей, картина преступления разнится от предыдущей и последующей, будто Смирнова-младшая каждый раз ищет новый сценарий, снижающий степень ее участия в убийстве мамы мужа.
По одной версии свекровь и сноха уже спали, когда впервые постучал (или позвонил) их сосед Андрей Устинов. По другой, обе женщины, у которых частенько не хватало меж собой мира — старшая не отказывала себе в удовольствии назвать младшую проституткой (кстати, в суде прозвучало, что «по пьяни» сын маму поколачивал), мирно чаевничали. А затем то ли обе, то ли по отдельности, открыли дверь преступнику (или преступникам), который настойчиво искал «Витальку» (сына убиенной).
При этом, по одному сценарию, Ольга вместе со свекровью вышла в сени, и обеих женщин начали избивать одновременно. По другому, она была одна и когда упала после удара, прибежала свекровь, где разбойники забили ее насмерть. Все описанное далее понять еще сложнее, так как, когда убийцы вроде бы ушли, Ольга побежала в комнату к спящему сыну, где ее и настигли. И, связав руки скотчем, допрашивали, где хранятся оставшиеся деньги.
Вероятно, в это время молодая женщина потеряла сознание или (кто бы знал правду) прикинулась мертвой, так что «кончать ее» преступникам не имело смысла. Спас связанную маму ее... двухгодовалый сын, который отважно выбрался из кроватки, нашел нож и разрезал путы. После чего Ольга побежала в дом родителей, видимо, птицей вылетев из сеней на улицу — ведь кровавых следов 37 размера найдено не было, хотя именно в сенях в луже крови лежала убитая свекровь. Из родительского дома с жалобами на полученные травмы головы, переломы рук и ног (как же бежала к спящему сыну?) и многочисленные гематомы: «Все руки и ноги синие», Ольга пришла в больницу.
При этом , для получения максимально сильного впечатления, можно обратиться к заключению медиков, которые зафиксировали у пострадавшей «три линейные (с ровными краями) раны на затылке», которые, если говорить не языком криминалистов, больше схожи с порезами или царапинами. А также рассеченную бровь, вероятно возникшую от удара лбом об косяк. Ничего похожего на следы от избиения битой эксперты не обнаружили. И даже на тех самых «синих руках и ногах» не зафиксировали ни одного синяка или гематомы.
Но вопросы о том, как бита оставила на затылке потерпевшей царапины и «повредила бровь», суд не интересовали. Равно как и те версии, согласно которым дамочка то ли теряла сознание, то ли прикидывалась мертвой, но до мельчайших деталей запомнила лица убийц, разжившихся 500 долларами, оставшимися от продажи квартиры.
Также интересно, что тот самый сосед Андрей Устинов, голос которого, по версии нынешнего следствия, весьма успешно имитировали Окатьев или Тяжельников, называя поименно членов семьи — саму Ольгу и ее мужа, имел алиби на то время, когда совершалось преступление.
Где нашли убитую?
При изучении материалов уголовного дела больше всего сбивают с толка имеющиеся в нем фотографии. Так на фото №1 указано, что убитая обнаружена во дворе дома №30 по улице Бисерской, что в Омутнинске. Затем тело оказывается в сенях, при этом, как посоветовал источник, имеющий отношение к криминалистике, следует обратить внимание на то, что в луже крови находятся ноги трупа, хотя «смертельное повреждение с кровотечением только на затылке»:
«Также отчетливо видно, что под головой убитой лежит коврик, а это в совокупности позволяет говорить со стопроцентной уверенностью, что тело передвигали. Так что, несмотря на более чем суровые приговоры Окатьеву и Тяжельникову, можно быть уверенным лишь в том, что Антонина Смирнова была убита. Ведь ни время смерти, ни место преступления так и не установлены».
Кстати, в самом Омутнинске считают, что к смерти Смирновой «причастны местные». И не просто соседи, которые знали, что семья едет в Нижний продавать квартиру, но и кто-то из своих. Так как о совместной ночной рыбалке знали только отец с сыном и их женщины. А двое преступников, при этом оставившие следы трех пар ног, даже вооруженные битами, вряд ли рискнули бы сунуться в частный дом, не будучи уверенными в том, что не застанут там мужскую половину семьи.
Сегодня семьи Смирновых нет: вдовец умер, как говорят в поселке, от вина и горя. Сама Ольга, согласно больничным документам, очень спешно выписавшись из клиники по «личной настоятельной просьбе», в дом покойной свекрови не вернулась и ушла жить к матери. Вскоре снова вышла замуж, а затем овдовела. Ее сыну скоро 30 лет. Виталий, первый муж потерпевшей, крепко запил, не простив жене, что «открыла дверь», и тоже ушел из жизни.