В 1850-ом году на полуострове Кенай, входящем в состав российских колоний на Аляске, горный инженер Петр Дорошин обнаружил первые признаки золотоносности. Полученные содержания показались правлению Русской Америки слишком низкими, и оно приняло судьбоносное решение остановить поиски. Тем временем в Калифорнии разворачивалась знаменитая «золотая лихорадка»…
Петр Дорошин родился в Петрозаводске в 1823 году в семье потомственного горняка – шихтмейстера. Юноша окончил полный курс обучения в Институте Корпуса горных инженеров. После кратковременной работы в Нерчинском горном округе, подающего надежды молодого специалиста в срочном порядке вызвали в Петербург и поручили ответственную миссию. Ему предстояло отправиться во владения Российской империи в Северной Америке на поиски строительного сырья и каменного угля для постройки портов, а также по возможности провести разведку на золото и серебро.
Ранее полугосударственная Российско-Американская компания (РАК), которая на привилегированных условиях занималась освоением и колонизацией Нового Света, никогда прицельно не занималась организацией широких геологоразведочных работ на предоставленных территориях.
«При недостатке в рабочих людях, скудном снабжении Колоний нужными товарами и припасами, при малолюдстве Алеут и непокорности Колош, здешнее начальство имеет основательные причины сомневаться в полезности отыскания металлов», - писал главный правитель колоний барон Федор Врангель. Начать золотодобычу руководство РАК планировало только при уверенности в ее рентабельности.
В 1848 году Дорошин на судне «Ахта» прибыл в Ново-Архангельск, столицу Русской Америки, и приступил к исследованию острова Ситха (ныне остров Баранова). Экспедицию прервала вспышка кори, которая разбушевалась среди рабочих.
Оттуда Петр Петрович отправился на шхуне «Тунгус» на полуостров Кенай и остров Кадьяк для геологических изысканий, посетил район озера Илямна и реки Накнек на полуострове Аляска, Бристольский залив, селения Катмай, Бельковское и остров Унга. Горному инженеру удалось обнаружить мощные пласты угля напротив Английской бухты в заливе Угольный. Но более важным открытием стало обнаружение признаков золотого песка в рыхлых речных наносах (аллювии) реки Какну (Кенай).
Серьезной проблемой для детальной разведки и последующей разработки месторождений стала необходимость привлечения большого количества рабочей силы (более 60 человек) и специалистов (около 30 человек). Однако по запросу горного инженера они не были предоставлены.
В этот момент из Калифорнии пришла новость об открытии на берегах реки Сакраменто богатейших золотых россыпей. Петр Петрович организовал исследовательскую экспедицию на юг США, в Сан-Франциско. Там с группой рабочих из 4 русских и 6 нанятых индейцев-тлинкитов в окрестности речушки Юбь, притока Сакраменто, он нашел убедительные подтверждения потенциала местных россыпей.
Партия Дорошина пробыла на приисках недолго – туда хлынули сотни, если не тысячи старателей. Из-за их наплыва цены на все товары скакнули вверх, провизия и выделенные финансовые средства стремительно заканчивались. Кроме того, служащие то и дело пытались сбежать на собственные поиски. Несмотря на то, что содержание золота превосходило все ожидания (в одном кубическом метре оказалось 25 граммов благородного металла), и намыв за полтора месяца составил более 4,2 кг золотого песка, Дорошин был вынужден свернуть работы и возвратиться обратно в Ново-Архангельск.
Так или иначе, задачей горного инженера было убедиться в потенциале западного побережья материка, а не разворачивать масштабные работы на принадлежавших американцам землях. Результаты поездки сделали свое дело - они помогли добиться от колониального начальства Русской Америки разрешения активнее изучать недра Аляски на предмет содержания благородного металла. Петр Петрович возглавил смелый поход вглубь Кенайского полуострова на 100 км. При нехватке помощников, в тяжелых условиях удаленных и практически необитаемых территорий он потратил на поиски два полевых сезона– 1850 и 1851 годов.
Из-за затруднительных подъемов по рекам, медленных переносов провизии и инструментов на спинах рабочих собственно разведкой партия была занята в первый год 49 дней, и во второй – 66. Признаки золота обнаружились повсюду, хотя первые результаты значительно уступали калифорнийскому размаху - 16 долей (0,7 гр) на 100 пудов песка (1638 кг).
В своих дневниках Дорошин отмечал, что местные индейцы-танаины, видимо, ничего не знали о драгоценном металле, так как в их языке даже отсутствовало слово для его обозначения.
«Как бы ни скудны были результаты моих двухгодичных разведок в Кенайских горах, они представляют самое положительное основание дальнейшим усилиям и надеждам к отысканию россыпей с уважительным содержанием благородного металла», — писал горный инженер.
Петр Петрович справедливо указывал на ничтожность изученной им территории в масштабах всей Аляски: «Следовательно, разведка золота в колониях лишь начата, а при обстоятельствах, которыми я должен был довольствоваться, она не может быть окончена и в несколько десятков лет».
Дорошин подал отчет в правление РАК, в котором ратовал за дальнейшие геологические исследования в колониях, отмечая активную разработку англичанами жильного золота на острове Королевы Шарлоты к югу от русских колоний.
Однако правление компании не пожелало выделять людей и финансы. Первоначальные скромные результаты охладили азарт «главного правителя колонии» Михаила Тебенькова к золоту. Он распорядился прекратить работы, объясняя свое решение «неотложными проблемами, связанными с организацией пушного промысла — основы экономики Русской Америки». Доходы падали, и руководство РАК боялось, что поиски металла еще больше ослабят «колониальные дела».
Но опасение отрывать рабочих от пушного промысла был лишь предлогом. В 1868 году истекал очередной срок исключительных привилегий Российско-Американской Компании на эксплуатацию природных богатств Аляски. Если бы там обнаружили благородный металл, РАК не смогла бы сохранить за собой монополию на освоение далекой территории. Земли были бы изъяты и переданы в казну.
Существовала еще одна причина. РАК и царское правительство, посмотрев на то, что творилось в Калифорнии, опасались потенциального нашествия на Аляску зарубежных старателей в случае обнаружения крупных месторождений - англичан из соседних британских владений в Канаде и американцев. Искатели золота и приключений потихоньку продвигались вдоль тихоокеанского побережья от Калифорнии к границам Русской Америки, и правление компании страшилось не только потерять контроль над ситуацией в колониях, но и сами колонии.
С каждым днем этот сценарий становился все более реалистичным. Например, когда в 1858 году в Британской Колумбии нашли богатые золотые россыпи на реке Фрейзер, в районы приисков хлынули тысячи агрессивных американских старателей, многие из которых открыто требовали присоединения территории к США.
Вскоре ситуация повторилась, но уже применительно к нам. В верховьях реки Стикин (в русских документах — Стахин), чье устье находилось в российских владениях, а основное течение - в Британской Колумбии, было найдено золото. Тотчас в газете «Британский колонист» появилась статья, в которой говорилось, что хотя русские и владеют прибрежной полосой земли, это не может быть препятствием для британских золотоискателей в силу англо-русской конвенции 1825 года о границах в Северной Америке:
«Если Ново-Архангельск будет мешать транзиту старателей по Стикину, британская сторона сможет прибегнуть к военно-морской силе и заставить русского грифона вести себя совершенно любезно. Имея страну, богатую золотом, англичане должны владеть и соседним с ней берегом даже путем аннексии в состав Британской Колумбии».
Подобные эскапады произвели должное впечатление на царскую власть и руководство колоний. Как сегодня пишут историки, «правительство не только знало о наличии золотых россыпей на Аляске, но оно именно этого и боялось, ибо вслед за армией вооруженных лопатами золотоискателей могла прийти армия вооруженных ружьями солдат».
Прогнозы Петра Дорошина полностью подтвердились. В колониях были открыты золото, медь и каменный угль,но и даже нефть, выделяющаяся из земли в бухте Студеной. Однако это только подстегнуло идею продажи Аляски США.
Невозможность защитить заокеанские земли в случае военной агрессии и экономической экспансии иностранных браконьеров и контрабандистов стала главной причиной принятия решения о переуступки территории американцам за 7,2 миллиона долларов в 1867 году. В 2025 году эта сумма эквивалентна 150 миллионов долларов США - годовой выручке средней компании, занимающейся ИИ.
Продолжение этой истории широко известно - доход от добычи драгоценного металла в бывшей русской колонии в несколько десятков раз превысил сумму, затраченную США на покупку Аляски. Согласно официальной статистике, только за период с 1867-1913 года американцы добыли на Аляске золота на 228,5 миллионов долларов (в ценах 1914 года), не считая многомиллионных прибылей от добычи меди, пушнины, рыбы.
Петр Дорошин провел в Новом Свете 7 лет. В ходе путешествий он собрал обширную этнографическую коллекцию (стрелы кенайцев, алеутов, колошей, томагавки, модели байдарок аборигенов, их одежды), которая сейчас хранится в Кунсткамере. Материалами, собранными им, позже пользовались Пандер, Гревинк и другие знаменитые ученые. Кроме того, он опубликовал в «Горном журнале» ряд статей по геологии и этнографии Аляски.
В 1853 году инженер покинул Ново-Архангельск и в марте 1854 года, проехав сухопутным маршрутом через всю Российскую империю, вновь попал в Петербург. Вернувшись во время Крымской войны, Дорошин приступил к разведке каменного угля под Тулой. Копь под его руководством стала первой в подмосковном угольном бассейне, устроенной по всем новейшим правилам техники. В 1856 году ученый изобрел генератор для получения газов из каменного угля. Затем он исследовал каменноугольные месторождения Княжества Сербия и залежи бурого угля на полуострове Мангышлак на восточном побережье Каспийского моря.
С 1860 года Петр Петрович стал управителем Нижнетуринского завода и Гороблагодатских золотых промыслов, осуществлял надзор за частными уральскими заводами от Главного горного управления и служил главным инженером горного округа Московских губерний. Однако делом жизни для него навсегда осталась Аляска. Он никогда не мог равнодушно говорить о её продаже. За год до своей смерти Дорошин с горечью писал:
«…Находить и добывать золото мы умеем, если нам не препятствуют это делать».
Первооткрыватель умер в 1875 году. Его имя увековечено в Аляскинском горном Зале славы. Также на полуострове в честь Дорошина названы озеро, ледник, бухта озера Скилак, улица в городе Анкорид и улица в Петрозаводске.
Горный инженер Петр Дорошин был первым и, пожалуй, единственным русским профессиональным геологом, специально занимавшимся разведкой золотых месторождений на Аляске. Первооткрыватель умер в 1875 году. Его имя увековечено в Аляскинском горном Зале славы. Также на полуострове в честь Дорошина названы озеро, ледник, бухта озера Скилак, улица в городе Анкорид и улица в Петрозаводске.