«Меня уволили на 15 минут»: Настя Крайнова — о «Тутси», продюсерах, дружбе с Бузовой и о том, почему ее тянет в реалити-шоу

Об одном из последних — «Выживалити. Змееловы» — она рассказала в Красноярске

Анастасия Крайнова — участница реалити-шоу «Фабрика звезд», группы «Тутси», но уже продолжительное время — самостоятельная артистка и продюсер. А в последние годы еще и участница экстремальных реалити-шоу. Одно из последних, где ее можно увидеть, — «Виживалити. Змееловы». Настя прилетела в Красноярск на презентацию первого выпуска шоу и дала интервью NGS24.RU. С ходу ее поразил оркестр в аэропорту и -2 градуса на улице. Про дружбу с Бузовой, разлад в «Тутси» и адреналиновые задания «Выживалити. Змееловы» — в интервью.

В лобби гостиницы многолюдно. Вдруг толпа начинает расходиться, освобождая пространство — как будто для всей харизмы Насти. К нам выходит хрупкая блондинка — с характером, взгляд смеется.

— Только не говорите, что вы выросли на моих песнях! — сразу восклицает она, заслышав вопрос про «Фабрику звезд».

— Я слушала немного другие песни, но с одноклассниками всегда приходилось это обсуждать. Итак, «Фабрика звезд». Хороший же опыт участия в реалити-шоу?

— Честно сказать, «Фабрика звезд» для меня — это такой незакрытый гештальт. Я была тогда совсем малая, глупая, дуреха. Наивная девчонка, которая всем верила: кругом розовые облака, пушистые зайчики. И я понятия не имела, что такое шоу-бизнес на самом деле. И, конечно, мне было крайне сложно. Я тогда обожала рок, хотела петь в стиле поп-рок, такая а-ля Аврил Лавин… и в итоге ударилась лбом о стену в лице нашего продюсера. Продюсер был жуткий, он меня просто довел до слёз. А потом, собственно, не было никаких видимых причин меня выгонять. Но я чуть-чуть не отозвалась на его, скажем так, любовный посыл… Ну и полетела в тартарары. Я была такой активисткой, правдорубом и в итоге не смогла продержаться в проекте больше месяца, к сожалению. Вылетела, по-моему, третьей. Было, конечно, очень обидно. Я не была реализована как персонаж, меня не раскрыли. И когда я потом пошла на кастинг «Выживалити», я четко понимала: для меня это шанс раскрыть себя не просто как некий персонаж, а как человека. И я думаю, что у меня даже неплохо получилось.

— Анастасия, вот как раз про продюсеров. Вы сама себе продюсер, тяжело ли продвигать себя?

— Ну сейчас интернет дает возможность выкладывать песни, продвигать их. Не совсем просто иногда бывает контролировать, потому что вот, например, за лето у меня было порядка 80 концертов, и как будто бы самой это всё контролировать [непросто]. У меня есть команда: директор, пиар-менеджер… Но вот прям полностью всё контролировать сложновато. Хотя мне это нравится! Потому что надо мной не стоит никакой продюсер, который бы диктовал: «Иди туда, иди сюда». У меня была один раз история в группе, когда меня уволили из-за того, что не хотела там петь одну строчку. Правда, вернули обратно минут через 15. А в итоге из этого коллектива («Тутси». — Прим. ред.) я ушла сама, по собственному желанию. Так что мне это всё не в тягость, мне это по кайфу. Ну, как и в любой работе, бывают нюансы, но они все решаемые.

— Продюсером у «Тутси» был Дробыш, тяжело было с ним работать?

— Тут была причина не в том, что нам было тяжело или легко. Просто наш коллектив был очень разноперый. Я была такой активисткой — мне постоянно надо было репетировать, и вокально, и танцевально. А девочки были немножко хитрее: если что-то им не нравилось, они меня чуть-чуть подначивали, а я шла к Дробышу — вся на дрожжах такой своей силы воли. Ну и, естественно, получала как крайняя. Это такой хитренький ход, но это тоже некая «выживалка в клетке». Сам Виктор Яковлевич — прекрасный человек и композитор, мы все знаем его песни. К сожалению, для группы «Тутси» он ничего не написал, но так уж вышло, что мы от Иосифа Пригожина перешли к нему. Можно сказать, что нас ему просто подарили.

— А почему вам угрожали судебными исками после ухода из группы, когда вы уже занялись сольной карьерой?

— Дело в том, что я и не уходила, коллектив группы, как проект, был завершен продюсером в 2011 году. То есть нас Виктор Яковлевич всех собрал и сказал: «Девочки, я считаю, что нет никакого смысла продолжать. Наш концерт уже не стоит таких денег. Да и мне неинтересно вкладываться в это». На этом группа прекратила существование.

А потом у меня были долгие отношения, и, когда они закончились, я осталась с огромными долгами. Девочки из группы в это время занимались своими делами: кто семьей обзавелся, кто ребенка родил… А я оказалась в ситуации, когда нужно работать и расплачиваться.

И так вышло, что я нашла прекрасного директора. Он начал организовывать мне концерты. Как раз в тот момент поднялась волна ностальгии по 90-м, и мы поехали по всей стране — такими сборными коллективами, «солянкой». И у меня было очень много выступлений.

Как-то девочки собрались, увидели, что у меня очень много концертов, и предложили: «Ой, давайте соберемся!» Но уже за это время, это было где-то, наверное, в 2019 году, я уже три года делала свою сольную карьеру, ездила самостоятельно, пела песни, к которым имею прямое отношение, — и «Самый-самый», и «Горький шоколад», и «Незамужняя», и «Чашка капучино» — они все находятся в РАО, и я, как и любой человек в России, могу исполнять эти песни. Только стоит делать отчисление в РАО. И вот тут начался конфликт, когда девочки решили объединиться. Я вроде сначала сказала «да», а потом, когда послушала песню, которую они подготовили, передумала. То есть, если коллектив собирается, он должен сделать что-то провокационное, что-то более новое, интересное. А как будто бы надевать те же старые тапки, в которых мы шли долгое время, с 2003 года, получается, по 2011-й, это глупо и ни к чему не приведет. Ну, как вы видите, это ни к чему и не привело. Мы так долго работали над тем, чтобы я была Настя Крайнова, а не экс-участница группы «Тутси». Заходить в ту же самую реку, ну не знаю, наверное, это уже не работает. И я оказалась права абсолютно. Девочки, конечно, всё еще выступают, но повторить такой успех, как с песней «Самый-самый» или «Горький шоколад», к сожалению, у них не получилось.

— Как вы думаете, почему это стало неинтересно людям?

— Вы знаете, мне кажется, что сейчас время, когда в принципе коллективы женские или мужские не особо интересны. То есть сейчас такое время, как бы это прискорбно ни звучало, вспышек однодневок. Вот вылетела какая-то песня, за этой песней стоит только песня, [люди] не знают, кто этот человек, как он внешне выглядит, не знают, что это за персонаж. Если я вам говорю: «Сергей Лазарев», вы сразу же понимаете, кто такой Сергей Лазарев. У него есть история, он был в коллективе, у него есть шоу, он сейчас еще и ведущий. То есть это большая глыба. Я вам скажу: «Коля Басков» — понятно, что он поет сейчас. А там, не знаю, «Ню». Знаете, кто такие «Ню»? Когда мне сказали, что они собирают какие-то огромные залы с одной песней, я была просто в шоке. Я думаю: «Блин, ну как так?» И сейчас еще в связи с тем, что появился этот искусственный интеллект и каждый пытается сделать песню «на коленке». Просто чтобы проверить, выстрелит или нет.

— Насколько я знаю, вы дружите с Ольгой Бузовой. Тяжело дружить в шоу-бизнесе?

— Мы с Олей знакомы уже очень давно. Мне кажется, с 2015 года. И слушайте, ну она классная девчонка. Она очень многому меня научила. Тот хейт, который сыплется на нее, это несравненно. И этой вот толстокожести, целеустремленности можно только позавидовать. У нее в новом альбоме очень много клевых песен, которые я непосредственно предложила ей. Оля — трендмейкер, который делает новости в прямом смысле этого слова. И самое главное в дружбе — это не завидовать. Поэтому я всегда радуюсь ее успехам, мне очень нравится смотреть ее реалити, где она ведущая, она действительно безумно талантливая ведущая, у нее было невероятное шоу — костюмы, танцы. И я думаю, что Ольга во мне ценит то, что я всегда говорю правду. Мы общаемся, но, к сожалению, очень-очень редко видимся. Ну, так, периодически у нас в социальных сетях: «Ой, нифига! Ты такая худая! Ой, ничего себе! Какой у тебя образ прикольный!» Мы девочки, господи, что у нас может быть? Платьишки, губные помады, тени, румяна и всё остальное. Понятно, да?

— Опыт в шоу-бизнесе дал преимущества в экстремальных реалити-шоу?

— «Выживалити. Змееловы» — это значительно сложнее. Когда находишься в проекте восемь недель, к концу начинаются нервные срывы. Участники начинают раздражать, потому что ты видишь их каждый день, конкурируешь с ними, сталкиваешься с интригами и постоянными конфликтами. Я слышала отзывы от ребят, которые, например, не принимали участие в «Выживалити» (другое реалити-шоу. — Прим. ред.). Натан, например, — он до сих пор в полном шоке. И я думаю, что таких ребят было много. Для меня, конечно, которая прошла в «Выживалити» в первый сезон, это было такое классное путешествие назад — снова окунуться в съемочный процесс и испытания. И знаете, когда тебя восемь недель подряд на «Выживалити» выкидывают из вертолета головой вниз, поджигают и топят в машине, выдержать недельку на «Выживалити. Змееловы» как-то возможно. Это было захватывающе, это было интересно. Сама идея «Выживалити. Змееловы» — она немножечко другая, тут была роль «змеи», и вот кому она достанется из шестерых, кто врет, кто не врет, зрителю будет интересно.

Чтобы вы представляли, нас загнали в клетку, подняли на кране и опустили в этой клетке в море. Затем ее начали сильно раскачивать. Внутри этой клетки ты ударяешься шлемом о стенки. При этом нам нужно выполнять задания, чтобы добыть ключи для выхода. Нам постоянно приходилось нырять под воду. Мы выныривали всего на секунду, чтобы взять воздуха. А когда наконец мы выбрались из клетки, то нам нужно было проплыть до берега еще сто метров.

— Как вы на это решились?

— Звучит как паническая атака, — добавляет фотокорреспондент Мария Ленц.

— Я не знаю, что должно произойти, чтобы я боялась. Я плела паутину на высоте 13-этажного здания, когда подо мной не было ничего. И думала: «Провалюсь, не провалюсь» — интересно. Мы падали с 15-этажного здания спиной вниз. Ехали, исполняли испытания на двигающейся фуре со скоростью 80 километров в час. И как будто бы — чего? Тебя может еще что-то испугать? Ну, конечно же, нет. Но в любом случае инстинкт самосохранения — он в принципе работает там. Еще «змея» где-то ползает и пытается сорвать испытания.

Я вам скажу, вот мы начали с вами очень правильно, да, с самого начала моего пути. «Фабрика звезд» — это был проект, который был для меня незакрытым гештальтом. И у меня не было этого ощущения реалити. Поэтому мне хотелось через это пройти. Мне хотелось доказать парням, что они не самые крутые, что девчонки могут быть круче. Ну и так оказалось, собственно, я — единственная девочка в финале. Я первая взяла иммунитет на этом шоу, я не раз была первая, поэтому, конечно, это раздражало и бесило парней. И было плевать на самом деле, будут топить, поджигать или еще что-то.

— При этом нужна же физическая подготовка.

— Вы знаете, не всегда бывают стабильные тренировки, но перед каждым реалити, когда я понимаю, что там будет физическая нагрузка, я всегда готовлюсь. К «Выживалити. Змееловы» я готовилась. Занималась с тренером и на воде, и на суше. И я бы никогда не могла подумать, что плавание — это так сложно. Я после первой тренировки думала, что выплюну свои легкие, правда. Но мне это помогло! Знаете, вот эту вот стометровочку, которую я плыла, я прям думала: «Господи, спасибо тебе, мой тренер Валентин!»

— Гештальт закрыт. А дальше что будете делать?

— Не совсем. Еще остался один. Мне надо победить. Везде где-то была эта «вот-вот победа».

— А в Красноярске успели что-то посмотреть? У нас погода, можно сказать, «выживалити».

— Я успела проехаться на машине. Во-первых, я в Красноярске не первый раз, а второй. Первый раз были с «Фабрикой». Знаете, меня в этот раз удивил выход в аэропорту, когда я выходила из зоны получения багажа, на выходе играл оркестр. Я сначала не поняла, думаю: «Надо же, как меня встречают!» Интересное очень наблюдение. Запомню теперь я точно Красноярск. Ну и я не ожидала, что на улице будет -2 градуса.