FP: Европа утратила свою фактическую независимость от Вашингтона
© AP Photo / Geert Vanden Wijngaert
Когда лидеры Евросоюза лебезят перед президентом США, это верный признак того, что с фактической независимостью Европы покончено, пишет колумнист FP. По его мнению, поведение лидеров ЕС демонстрирует простой факт: объединение теряет актуальность из-за своего подхода к политике, и если это не изменится, Старый свет окажется на обочине мировых процессов.
Джон Кампфнер (John Kampfner)
Как европейский континент стал вторым сортом на мировой арене.
Когда глава крупнейшего в мире военного альянса называет президента США “папочкой”, это верный знак, что с фактической независимостью, а тем более с достоинством у “детишек”, покончено.
Пожалуй, самым красочным воплощением добровольного отказа Европы от власти стал мастер-класс, как надо правильно лебезить перед президентом США Дональдом Трампом, который минувшим летом закатил генеральный секретарь НАТО и бывший премьер-министр Нидерландов Марк Рютте. Европейцам остается лишь надеяться, что в дальнейшем их ждет нечто более радостное — например, поиск новых подходов в мире, где все больше делается напоказ.
В первый год второго президентского срока Трампа было немало моментов под стать июньскому, когда европейские члены НАТО всерьез опасались, что США, если их не осыпать обожанием, пустятся во все тяжкие и отвернутся от альянса, который обеспечивал безопасность Запада на протяжении вот уже почти восьми десятилетий.
Вот почему Рютте сделал то, что сделал, вот почему президент Франции Эммануэль Макрон положил руку Трампу на колено и вот почему британская королевская семья поступила как полагается и бросилась осыпать Трампа комплиментами во время его пышного государственного визита — второго по счету, что беспрецедентно.
Что же скрывается за этими ритуалами культа личности? Недавние события на Ближнем Востоке свидетельствуют о том, что ослабление Европы не шутка, и идет оно полным ходом.
Трамп несколько раз походя унизил европейских лидеров во время своего “круга почета” в египетском Шарм-эш-Шейхе, спустя считанные часы после того, как ХАМАС освободил 20 израильских заложников по договоренности о прекращении огня. Он подозвал премьер-министра Великобритании Кира Стармера к трибуне, а затем демонстративно отвернулся и отвел обратно к шеренге поклонниц. Он назвал премьер-министра Италии Джорджию Мелони “красоткой” и прошелся по Макрону и премьер-министру Канады Марку Карни. Канцлера Германии Фридриха Мерца он и вовсе не удостоил внимания — причем неясно, к лучшему это или к худшему.
Если проявить некоторое великодушие, то такие выходки Трампа можно назвать доброжелательными шутками. Однако они подтвердили, что Трамп получает то, чего требует. Если ему в итоге присудят Нобелевскую премию мира, он добьется наивысшего признания, которого так жаждет. Ничто другое и рядом не лежало, хотя остается еще немало потенциальных деловых сделок.
Так как же лучше всего вести себя Стармеру, Макрону, Мерцу и другим? Самый очевидный ответ — сохранять хладнокровие, чем они и занимаются. Они признают (если не во всеуслышание, то, как минимум с глазу на глаз), что, скорее всего, не получат от Белого дома внимания или благосклонности больше, чем лидеры других средних держав — например, Саудовской Аравии, Катара и Турции.
Не прошло незамеченным, как Трамп расточал похвалы своему египетскому коллеге и одному из организаторов мирного саммита в Газе Абдель Фаттаху ас-Сиси. Он сообщил “своему другу” ас-Сиси, что “США были с ним до конца” в подавлении беспорядков (читай: оппозиции), и заявил: “Я спрашиваю о преступности, а они даже не понимают, о чем я вообще”.
В эпоху прагматических сделок Трамп ищет единомышленников — и не только во внешней политике. Недавно я слушал интервью с председателем правления и генеральным директором Axel Springer SE Матиасом Дёпфнером и поразился. Дёпфнер слывет врагом народа номер один для определенного сорта немецких либералов (хотя, надо признать, этот титул он носит с гордостью), но при этом у него крепкие связи с определенным сортом консерваторов в Вашингтоне.
Суть его доводов в том, что Европа теряет актуальность из-за самого подхода к политике. Она бюрократична, предпочитает жесткое регулирование передовым инновациям и отстает в технологиях — особенно в области ИИ. Более того, она одержима “культурными войнами” во имя воук-идеологии или “пробудизма”, не уважает свободу мнений и заражена эндемичным антисемитизмом.
Последние три замечания вызвали у меня бурю негодования, но сейчас не время разбирать их подробно. Однако я выяснил, что инстинктивно согласен с первыми тремя — или, по крайней мере, не возражаю. Вот почему администрация Трампа на пушечный выстрел не приближается к многосторонним институтам, включая Европейский союз: она попросту не видит причин преодолевать трудности в работе со всеми 27 странами и их сложной бюрократией. Национальное государство вернулось — а, точнее, личные отношения с лидерами.
Европе остается делать то, что ей по силам, там, где это возможно. Подобно ученикам, тянущим руки перед учителем, страны стремятся взять на себя определенные задачи в грандиозном мирном плане Трампа для Ближнего Востока из 20 пунктов. Британцы утверждают, что их опыт работы с Северной Ирландией дал им уникальное ноу-хау в миростроительстве, тогда как французы и немцы предложили взять на себя ведущую роль в восстановлении Газы.
Европейцам кажется, что их хрупкое и ограниченное влияние сильнее всего на Украине. Обещание (пусть туманное и с оговорками) нарастить расходы на оборону до 5% ВВП, похоже, успокоило Трампа.
Однако разочарование Трампа тем, что президент Владимир Путин не поддался на его уговоры на саммите на Аляске, вынудило его осознать, что добиться мира на Украине гораздо сложнее. Одно время казалось, что он дал надежду Владимиру Зеленскому и европейцам, что он, наконец, начал понимать их позицию.
Но вскоре последовала засада, которую он устроил Зеленскому в прошлую пятницу в Белом доме. После того, как Трамп объявил о грядущем саммите с Россией не где-нибудь, а в Венгрии — единственной стране Европейском союза, которая подчеркнуто дружелюбна к Кремлю, сложилось впечатление, что он снова встал на путинские позиции. Трамп может заниматься политическим лавированием, но это не предвещает ничего хорошего. Похоже, он окончательно убедил себя в том, что этот конфликт может решить лишь он — исключительно силой своего характера.
Но всему есть предел: самые экзотические заявления из уст Трампа — о контроле над Гренландией, Канадой и Панамским каналом — понемногу отправились в долгий ящик. В сложившихся обстоятельствах этого добиться нелегко. Стало понятно, что дать ему отпор возможно, но это следует делать решительно и предельно вежливо.
Лишь изредка лидеры осмеливаются идти на открытое неповиновение — как, например, премьер-министр Испании Педро Санчес, который отказался наращивать расходы на оборону, как того требует Америка, и во всеуслышание ратует за более открытый подход к иммиграции. Доселе Санчес твердо сопротивлялся угрозам Трампа: тот до сих пор не ввел ни единой пошлины.
Как только премьер-министр Карни лишь отмахнулся от смехотворной мысли, что Канада станет 51-м штатом США, на него посыпались издевки и пошлины. Но его решимость не ослабла. Что же до Франции и Великобритании, то своим признанием государства Палестина они изрядно прогневали израильское правительство, однако реакция самого Трампа, несмотря на жесткую риторику членов его администрации, была заметно более сдержанной. Возможно, в этом и кроется разгадка. Не ввязывайтесь в драку на пустом месте, не опускайтесь до грубостей и оскорблений, сохраняйте самообладание и будьте готовы к длительному противостоянию.
До недавнего времени в европейских канцеляриях было принято считать, что все это пройдет и что Трамп рано или поздно утратит интерес и расхочет перекраивать мир по своему образу и подобию. Но былой уверенности уже нет. Трамп не только не теряет интереса — более того, складывается ощущение, что ему удалось упрочить позиции “Великой Америки”. Начиная с вице-президента США Джей Ди Вэнса и далее, движение никуда не денется, а постдемократический сдвиг в американской власти кажется неизбежностью.
Времена, когда новый президент США неизменно наносил первые визиты в Лондон, Париж или Берлин и клялся в вечной дружбе, давно прошли.
Джон Кампфнер — автор книги “Почему у немцев получается лучше: записки взрослого человека”