Анна Новикова
Помните, как Олег Газманов пел: «Я рожден в Советском Союзе, сделан я в СССР»? Уже выросли несколько поколений, для которых эти строчки ничего не значат. На долю же тех, кто застал тот самый «Союз нерушимый республик свободных», выпало немало испытаний. Граждане когда-то великой империи нищали и становились «туземцами» для мало что из себя представляющих европейских гостей. На фоне процветающих уличных «контор» разваливались предприятия, а врачи и учителя превращались в хабалистых челноков. Государство дробилось, республики захотели независимости, но не смогли при этом ничего предложить людям. Многие советские люди бросились искать счастья за границей. Так случилось с этническим немцем Эдуардом Иостом. Вместе с супругой Людмилой и четырьмя детьми он уехал из Казахстана в Германию в 1995 году. Все 30 лет пара мечтала вернуться на Родину. Нет, не в Казахстан. В Россию. И вот — супруги Иост в Мордовии. Они купили небольшой домик в рузаевской Татарской Пишле и счастливы.
Мы с Данилой Назаровым приехали к 69-летнему Эдуарду и 66-летней Людмиле в день, когда лето прощалось с Мордовией до следующего сезона, — 23 сентября. «Давайте только пока не будем заходить в дом — у нас сейчас идет ремонт», — сказал хозяин и предложил устроиться на лавочке под навесом. «Тут как раз тенек и виды красивые», — поддержала хозяйка. Прямо из двора можно наблюдать действительно потрясающую картину — холмы и рузаевские хвойные и лиственные леса. «Мы как приехали, так сразу и влюбились в это место, — улыбнулась Людмила. — Какие деревья! Особенно хорошо в такую теплую погоду». «Будто художник нарисовал», — добавил Эдуард.
Супругам предоставлено разрешение на временное проживание на территории России. Основанием для этого послужил Указ Президента Владимира Путина «Об организации гуманитарной поддержки лицам, разделяющим традиционные российские духовно-нравственные ценности». «Воспитывались мы в русскоязычных семьях — в русских традициях, — начал Эдуард. — Жили с Людмилой на одной улице. После того как отслужил в армии, понял, что она мне нравится. Ну, и начали встречаться, потом поженились. Работал трактористом, механиком». «Да, жили-жили, а потом пришлось уехать в Германию, — вступила Людмила. — Время такое было — 1995-й. А у нас — четверо детей, хотелось, чтобы им было лучше. Для них все это делали». «Мы просто не видели никакого будущего в Казахстане, — продолжил хозяин. — В Германии прошли курсы немецкого языка, и я стал трудиться разнорабочим — на огородах, потом — по фермам, жена сидела с малышами и ухаживала за моей мамой — инвалидом Великой Отечественной войны. Дети в школу там пошли, позже пятый сын родился». «Люди в Германии нормальные, но по душам не с кем было поговорить, — отметила хозяйка. — Относились к нам неплохо, конечно, но без особого тепла. Это здесь, в России, смотришь — бабушка идет, остановишься, обсудишь что-нибудь, и так легко на душе становится, а там я такого не ощущала».
По словам собеседников, несмотря на то что им удалось получить гражданство Германии, особой поддержки как многодетная семья они не получали. Платили так называемые детские пособия, но очень скромные. «Сами выкручивались, — пояснил Эдуард. — Там вообще с воспитанием детей непросто. Если органы опеки захотят, то всегда найдут причину, чтобы забрать ребенка». «Мы старались все это обговаривать с ребятами, — подтвердила Людмила. — Говорили, чтобы они никогда не афишировали то, что происходит дома. Разговаривали, разумеется, по-русски. Сейчас у нас уже и внуки есть — те тоже знают русский». «А европейскую идею о нескольких полах мы просто душевно не принимаем, — заявил этнический немец. — Если кто-то затрагивал такие темы, то я просто прекращал диалог, чтобы не спорить. В детские сады приглашают людей, которые рассказывают малышам о возможности смены пола. Зачем это детям? Зачем им знать, что и как они могут сменить? Они же еще толком ничего не понимают! Своим всегда доказываю: «Ты — мальчик, становись мужчиной, ты — девочка, становись женщиной, будущей матерью. Будьте такими, какими вас создал Бог».
Супруги всегда знали, что однажды обязательно вернутся на Родину. «Я все время об этом мечтала, — призналась Людмила. — С самого начала сказала мужу, что придет время, когда мы снова будем жить в России. И в один прекрасный момент нас обоих словно потянуло. Решили — надо ехать. Видимо, время пришло. Мне было все равно — в какой именно регион, лишь бы в Россию». «Я понял — я хочу домой, — продолжил Эдуард. — Сначала приехали сюда в гости. Посмотрели, все понравилось — природа, люди. Тем более началась спецоперация. Это хоть и немного, но тоже повлияло на наше решение». «Рядовым германцам все это тоже не нравится, — сказала супруга. — Поддержка Украины… Это же финансы, ситуация отразилась на уровне жизни — у людей уменьшились зарплаты». «Все стало дорожать, — добавил хозяин. — Правительство Германии будто начало искать какие-то лазейки, чтобы найти больше средств… А мы же родились в Советском Союзе, я никогда не думал, что русские будут воевать с украинцами. У меня самого родственники на Украине. Еще до начала спецоперации они перестали со мной общаться. Поменялись, приняли странную политику. Зачем им это — не представляю. Я хоть и немец, но в душе — русский. Я так чувствую, поэтому не могу их понять. Видимо, там народу просто до того промыли мозги, что те повернулись в другую сторону. А когда-то мы все были братьями — казахи, украинцы, русские, кавказцы… В Мордовии хорошо — дышится легко. Домик вот старенький купили, обустраиваемся. Планируем оформить российское гражданство и наслаждаться жизнью. Хотим здесь остаться. По детям, конечно, скучаем. Они пока остались в Германии. Надеюсь, вскоре приедут. Я верю, что вернутся все, когда придет время. Каждый самостоятельно должен созреть до такого решения».
Пока дом семьи Иост, конечно, не выглядит элитной резиденцией граждан Германии. Старенькая избушка находится на краю Татарской Пишли. Поблизости нет магазинов, и за продуктами приходится ездить в Рузаевку. Однако хозяева с такой любовью относятся к своему новому жилищу, что нет сомнений в том, что в скором времени оно станет уютным и комфортным. Может быть, кто-то осудит супругов, но их поступок, их чистая русская речь, их глаза, которые полны желания жить, лишний раз показывают, что россиянин — это не про национальность и не про место прописки. Возможно, когда-нибудь вновь наступит время, когда братские народы воссоединятся и этот союз будет по-настоящему нерушимым. А дальше и на всей планете победит разум, и люди перестанут представлять себя теми, кем они не являются, вторгаться в детские умы, выдавать ошибочные нейронные связи и слабоумие за креатив, заставлять здоровых чувствовать себя недостаточно особенными… Когда я разговаривала с Эдуардом Иостом, почему-то вспомнила фразу, которую произнес один из героев фильма «Брат»: «Знаешь поговорку: «Что русскому хорошо, то немцу смерть»? Так вот, я живу, чтобы ее опровергнуть».