Национальные базы уходят в прошлое: Бутан показал, как государства теряют контроль

сбор данных

© Designed by Freepik is licensed under Public domain

BBS: ID-система Бутана интегрируется с Ethereum

Королевство Бутан делает шаг, который может изменить представление о цифровом суверенитете государств. Национальная система цифровой идентификации (NDI), запущенная на базе Polygon, теперь переходит на Ethereum. Решение принято не ради моды: ставка сделана на безопасность и устойчивость данных.

От Polygon к Ethereum: что изменится

По данным BBS, власти Бутана начали интеграцию системы NDI с Ethereum. Полный переход запланирован на первый квартал 2026 года. Платформа, основанная на технологии самосуверенной идентификации, позволяет почти 800 000 граждан хранить и передавать свои цифровые данные без участия посредников.

"Переходя на Ethereum, мы еще больше усиливаем безопасность нашей цифровой идентификации", — заявил секретарь агентства GovTech Джигме Тензинг.

Polygon послужил стартовой площадкой для проекта, который заработал в августе 2024 года. Но теперь ставка делается на более зрелую экосистему Ethereum с её глубокой инфраструктурой, широким сообществом разработчиков и доказанной устойчивостью к атакам.

Почему именно Ethereum? Потому что сеть давно вышла за рамки криптовалюты и стала глобальным уровнем доверия — платформой, на которой строятся финансовые, правовые и управленческие сервисы.

Самосуверенная идентичность и её принципы

Концепция self-sovereign identity (SSI) строится на идее, что человек сам управляет своими данными. В отличие от традиционных систем, где государство или корпорация хранят всю информацию, SSI передаёт контроль пользователю.

В рамках NDI житель Бутана получает цифровой "кошелёк идентичности", куда вносятся документы — паспорт, диплом, медицинская карта. Он решает, кому и когда их показывать. При этом подтверждение личности происходит с помощью криптографических ключей, а не через базу данных, доступную чиновникам.

Технологически это снижает риск утечек, но требует высокой дисциплины пользователей: потеря ключа равна потере доступа. Поэтому власти Бутана разрабатывают систему восстановления, которая не нарушает принцип децентрализации.

Контекст: Бутан и блокчейн-экономика

Для страны, известной ставкой на "валовой национальный счастье" вместо ВВП, цифровые реформы не выглядят парадоксом. Бутан одним из первых в Азии начал внедрять блокчейн в государственное управление.

Согласно BitcoinTreasuries, страна занимает шестое место в мире по объему биткоин-резервов — на её балансе 6371 BTC. В июле 2025 года правительство перевело 512 BTC на Binance, что вызвало интерес аналитиков: зачем государству, не афиширующему свою криптоактивность, перемещать средства на биржу?

Сравнение с другими странами показывает, что подход Бутана уникален: если большинство государств ограничиваются экспериментами в сфере CBDC, то здесь блокчейн стал частью цифровой инфраструктуры, включая идентификацию граждан.

Символическое присутствие Ethereum Foundation

На церемонии запуска NDI на Ethereum присутствовали сооснователь Ethereum Виталик Бутерин и президент Ethereum Foundation Айя Миягучи. Миягучи назвала Бутан первой страной, которая "закрепила свою национальную систему цифровой идентификации на Ethereum".

Этот шаг стал для криптосообщества знаковым: впервые государственная система признала Ethereum как уровень доверия для управления личными данными граждан. Для самой сети это не просто престиж, но и проверка зрелости архитектуры, способной выдержать нагрузку от национального реестра.

Можно ли считать это началом новой эры цифровых государств? Да, если пример Бутана окажется успешным и другие страны рискнут последовать его пути.

Технические и этические аспекты перехода

Переход с Polygon на Ethereum не просто смена блокчейна. Это масштабная миграция данных и смарт-контрактов, требующая аудита безопасности, адаптации интерфейсов и обучения персонала.

Основные этапы включают:

Что будет, если процесс затянется или даст сбой? Возможны перебои в работе онлайн-сервисов, временная недоступность удостоверений, рост нагрузки на службу поддержки. Но альтернативой было бы остаться в инфраструктуре, чья безопасность ниже.

Ошибка многих правительств — держать цифровую идентичность на локальных серверах, считая это надёжнее. На практике это делает данные уязвимыми для коррупции и внутреннего вмешательства.

Бутан выбрал иной путь: полная прозрачность на публичном блокчейне при сохранении анонимности данных пользователей.

Баланс между открытостью и суверенитетом

Самая тонкая часть проекта — поиск равновесия между технологическим суверенитетом и глобальной интеграцией. Ethereum — открытая сеть, и у некоторых чиновников вызывает опасения, что данные граждан окажутся "на виду". Однако в реальности доступ к личной информации контролируется самим владельцем, а блокчейн фиксирует лишь факт подтверждения, не раскрывая содержимого.

Такой подход уже используется в Европе при реализации проекта eIDAS 2.0 и в пилотах Индии по цифровым удостоверениям. Разница в том, что Бутан пошёл дальше — вывел систему на публичную сеть без опоры на частные блокчейны.

А что если крупные государства последуют примеру Бутана? Тогда границы между "национальным" и "глобальным" цифровым правом начнут размываться, а понятие доверия сместится от институтов к коду.

Возможные последствия для мира и региона

Для соседних стран — Индии, Непала и Бангладеш — этот шаг может стать вызовом. Бутан демонстрирует, что цифровая трансформация возможна даже без гигантских бюджетов, если есть стратегическая цель.

Кроме того, интеграция NDI с Ethereum может ускорить развитие финансовых и образовательных платформ на базе смарт-контрактов. Уже обсуждаются сценарии, при которых дипломы, водительские права и налоговые отчёты будут проверяться мгновенно через блокчейн.

Но есть и риски: повышение зависимости от глобальных сетей и разработчиков, необходимость постоянного аудита смарт-контрактов, вопросы о юрисдикции при спорах.

Можно ли считать шаг Бутана экспериментом с высоким риском? Да, но именно такие эксперименты двигают вперёд идею цифрового доверия, на которой может строиться государственность XXI века.