Новая картина Пола Томаса Андерсона "Битва за битвой" взорвала мир кино. На экранах планеты она бьет рекорды по кассовым сборам. О ней спорят, но большинство уже назвало ее лучшим творением года и главным претендентом на премию "Оскар".
kinopoisk.ru
Она действительно необычна уже тем, что в эпоху скучного бытоподобия или, как альтернатива, самодовлеющих видеоэффектов вернула нам классическое Кино с большой буквы, включив в него все наработки новых времен. Ее смотришь взахлеб, она динамична, эксцентрична, невероятно живописна, в ней весь арсенал кино, включая стилистику "Великого немого" с его гротеском и уже забытую условность кадра "нос к носу", когда лица в горячем диалоге расположены так близко друг к другу, как в жизни не бывает. В ней есть даже ухватки видеоигры, отчего сцены погонь обрели невиданную выразительность. Есть рваные ритмы комикса и стилизация под спагетти-вестерн.
Фото: kinopoisk.ru
При всем этом стилевом буйстве автор сумел сюжет романа Томаса Пинчона "Вайнленд" из 1980-х годов незаметно телепортировать в наш обезумевший сегодняшний хаос. Без прямых указаний на это - но так фильм воспринимается: суета людских потасовок не смолкает никогда. И в этом смысле название фильма - аналог нашему неуемному "Покой нам только снится". Только уже не без горькой иронии.
Фильм делится на два неравных "акта". В первом группа сопротивления в лице боевиков-революционеров освобождает узников лагеря для иммигрантов на границе США с Мексикой. Среди них "герой войны" Томас Фергюсон и его любовница Перфидия Беверли-Хиллс - крутая чернокожая вумэн с автоматом и решимостью бороться до конца. Она даже умудряется унизить видавшего виды полковника Локджо так умело, что он не владеет собой, запав на ее формы и хватку - он одержим черной красоткой, у него род сексуального психоза. Результат отважного броска - новорожденная Вилла, дитя то ли Фергюсона, то ли Локджо - это мы выясним очень нескоро.
Фото: kinopoisk.ru
Во втором главном "акте" действие перемещается на 16 лет вперед. Фергюсон теперь наркоман и пьянчуга, живет как в тумане - мозг разъеден травкой и спиртным. Перфидии давно нет на свете, и он утешается, воспитывая дочку Виллу, унаследовавшую от мамы независимый нрав. И все было бы тихо-мирно, но на беду вновь возникнет полковник Локджо. Он по убеждениям натуральный расист и мечтает присоединиться к клубу себе подобных. Но там жесткий контроль, и ему придется ответить на вопрос, не имел ли он связей с чернокожими. Так что гипотетическая дочка от черной любовницы ему теперь помеха.
Все это только увертюра к кульминационному действу - охоте на Виллу, ее похищению и попыткам обезумевшего Фергюсона ее найти. Именно там фильм, и прежде не обделенный динамикой, достигает непревзойденного накала.
Сюжетов о поисках отцом исчезнувшей дочери в кино было много. В кино вообще, кажется, все уже было. Художественное новаторство фильма в том, как это сделано - здесь у "Битвы" нет соперников. Гипертрофированно густой стилевой замес. Пестрый до головокружения. Наивный и ушлый одновременно. Нет звериной серьезности типового боевика - на серьезное восприятие фильм не рассчитан. Он иногда игра, иногда почти пародия, все чуть чрезмерно.
Леонардо ДиКаприо в роли опустившегося Фергюсона играет почти клоунаду - бегает по городу в шутовском домашнем халате вечно на грани истерики. Почти мультипликационный Шон Пенн в роли полковника Локджо работает на гримасках: выпяченная, как у Муссолини, нижняя губа, из-под нее стальным клинком разят зубы-жвачки, кожа лица живет отдельно от физиономии, своя жизнь и у скальпа - человек собран на скорую руку, как недоделанный Терминатор. Иногда заметно, как актеры старательно выполняют режиссерский показ: чуть слишком нарочито вращают глазами. Но и это, вполне игровое, входит в ненормальную, все на свете вобравшую эстетику фильма.
Апофеоз милитаризованной чувственности - Перфидия (Тияна Тейлор). Каждое движение до зубов вооруженной дамы - эротический вызов, каждое - таит ловушку. И прямым вызовом здравому смыслу, еще одним напоминанием об игровой природе фильма, становится кадр-постер, где она самозабвенно палит во врага, положив ствол автомата на девятимесячный обнаженный живот. Ее гены должны по эстафете передаться дочке Вилле, которую играет Чейз Инфинити, умудрившаяся изобразить девушку на десять лет моложе и при этом реально стать наследницей черт своей "мамы" по всем статьям: взгляд, пластика, упрямство…
В течение всего фильма вас словно бьет тревожная лихорадка - такого рода саспенса не мог добиться сам Хичкок. Главную партию здесь играет, кроме виртуозного оператора Майкла Баумана, музыка Джонни Гринвуда из группы Radiohead - она то разливается мелодраматическим рыданием, то уходит в стон скорбных духовых, то съеживается до нервного фортепианного звяканья, капающего, как вода по лысине - самая изощренная из пыток, как известно.
В сегодняшнем конвейерном кино, которое уже воспринимается как нагрузка к попкорну, Полу Томасу Андерсону удалось добиться такой возгонки вызывающе несерьезного, что возникает обратный эффект: фильм становится самым что ни на есть глубоким и честным отражением сегодняшней реальности. Так цирковая клоунада вдруг способна повергнуть зал в тишину и слезы. Этим искусством владели гении немого кино - их уроки здесь тоже сгодились.
Фильм воспринимается как актуальное послание - в частности, о вышедшем из подполья и быстро наглеющем фашизме. Послание это хорошо закамуфлировано в грохоте погонь и головокружительных кручах пустынных дорог Аризоны, в эффектнейших кадрах, снятых в забытой было системе VistaVision, в сюжете, исправно косящем под высокобюджетный боевик. Но оно ясно ощущается, считывается и остается главным послевкусием самой необычной и емкой картины года.