В период президентства Джозефа Байдена турецкий президент так и не получил личную аудиенцию в Белом доме. Отношения складывались крайне напряженно. Одним из своих первых решений демократ признал массовую гибель армян в Османской империи «геноцидом». На Реджепа Тайипа Эрдогана оказывалось давление по внутриполитическим вопросам. США критиковали ситуацию с правами человека в Турции, а американский посол перед президентскими выборами 2023 г. провел встречу с лидером оппозиционной Народно-республиканской партии (CHP) Кемалем Кылычдароглу, вызвав гнев бывшего главы МВД Сулеймана Сойлу, редко сдерживавшего себя в критике США. В 2022 г. после теракта в Стамбуле Сойлу поставил под сомнение искренность соболезнований Белого дома.
Во внешней политике трений между двумя союзниками тоже хватало. Эрдоган обвинял Вашингтон в поддержке курдских боевиков в Сирии (YPG), из-за позиции Байдена турецкая армия так и не могла завершить операцию «Источник мира» и взять под полный контроль северную границу Сирии, хотя Эрдоган постоянно угрожал началом боевых действий. Символом разногласий стал сбитый Пентагоном в октябре 2023 г. турецкий БПЛА в небе над Сирией. Еще одним поводом к расколу стала российская СВО. Минфин США сначала угрожал, а затем ввел санкции против ряда турецких компаний. Под ударом оказался стратегический проект АЭС «Аккую». Бывший глава МИД Мевлют Чавушоглу обвинял Запад в затягивании конфликта на Украине. Начало войны в Газе в 2024 г. стало еще одним поводом для упреков. Эрдоган заступался не только за палестинцев и ХАМАС, но и хуситов. После ударов США по Йемену он заявил, что Вашингтон и Лондон «пытаются превратить Красное море в море крови».
После переизбрания в 2023 г. Эрдоган попытался выправить отношения с администрацией Байдена, объявив на саммите НАТО в Вильнюсе о новом этапе отношений с США. Байден поблагодарил коллегу за «такт, мужество и лидерство» в связи с его согласием на вступление Финляндии и Швеции в НАТО. Советник президента США Джейк Салливан объявил о поддержке вступления Анкары в ЕС, а Байден в начале 2024 г. призвал Конгресс одобрить продажу истребителей F-16 Турции. При этом, в марте 2024 г. новый глава МИД Турции Хакан Фидан, ставший фактически символом перезапуска отношений с НАТО, вылетел в США, чтобы подготовить визит своего шефа. Однако уже в мае Эрдоган отменил запланированный визит в Белый дом формально из-за «плотного графика» Байдена.
Перезагрузка с прошлой администрацией не увенчалась успехом. Стратегические расхождения на двустороннем треке, по Сирии, Украине и Южному Кавказу (Госдеп оказывал давление на союзника Турции Азербайджан по карабахскому вопросу) сохранялись. Поэтому приход к власти Дональда Трампа в Анкаре восприняли с облегчением. На него возлагались большие надежды в плане достижения консенсуса по снятию санкций в рамках CAATSA, урегулированию курдского вопроса в Сирии и решению украинского конфликта, бросавшего тень на посреднические амбиции Стамбула и угрожавшего финансовыми потерями для турецких компаний и банков. Эрдоган в числе первых мировых лидеров поздравил республиканца с победой на выборах президента.
Трамп сразу обозначил готовность сотрудничать с Турцией, назвав Эрдогана своим другом и человеком, которого он «уважает». Смена власти в Дамаске в декабре 2024 г. заставила республиканца еще больше «уважать» коллегу по НАТО, и с тех пор он неоднократно в выступлениях напоминал о том, что Эрдогану удалось захватить власть в Дамаске, подразумевая приход к власти в Сирии протурецкой оппозиции. Подтверждением этому служит тот факт, что во время визита Биньямина Нетаньяху в Белый дом самый произраильский президент США вместо поддержки в «разборках» с Турцией, призвал израильского премьера к «разуму». Госдеп через посла США в Турции Тома Баррака координировал ближневосточную политику с ведомством Фидана как во время ирано-израильского конфликта, так и на фоне военных действий ЦАХАЛ против Сирии из-за конфликта вокруг друзов.
Миротворческие инициативы Трампа по Украине были тепло восприняты Эрдоганом. Хотя Стамбул сначала оказался отодвинут в сторону и первые консультации МИД РФ и Госдепа прошли в Эр-Рияде, но совсем скоро Турция вернула себе посреднический статус. Два раунда переговоров по восстановлению дипотношений США и России прошли в Стамбуле. И там же, начиная с мая 2025 г., состоялись три раунда российско-украинских переговоров. Вдохновленный этим Эрдоган после второй встречи делегаций России и Украины заявил, что его «самое большое желание — собрать обе стороны, как господина Владимира Путина, так и Зеленского, в Стамбуле или Анкаре, и даже пригласить к ним господина Трампа».
Вот с таким достаточном позитивным багажом Эрдоган 25 сентября 2025 г. прибыл со своим первым за долгое время визитом в Белый дом. Если Байден за четыре года не нашел времени для лидера второй армии НАТО, то Трампу понадобилось меньше года.
Визиты Эрдогана в США редко обходятся без скандалов. Как-то его охранники подрались с курдскими активистами. На этот раз дорогу турецкому лидеру на Генассамблею преградил кортеж Трампа. А перед самой встречей в Вашингтоне разразился небольшой дипломатический кризис. Комментируя интервью Эрдогана для Fox News, в котором он усомнился в способности 47-го президента США решить конфликты на Украине и в Газе, госсекретарь Марко Рубио заявил, что иностранные лидеры «могут говорить что угодно, но в итоге, когда им нужно решить какую-либо проблему, они хотят приехать в Белый дом — как, например, президент Эрдоган, который тоже собирается встретиться с президентом». Турецкая администрация позже решила смягчить ситуацию: перевод был неточным, Эрдоган не упрекал Трампа, а указывал на сложности в достижения мира и призывал к активным усилиям по урегулированию конфликтов.
Начало переговоров внушало большой оптимизм. Хозяин Белого дома продолжил добрую традицию, хваля гостя. «Это жесткий человек. Это парень, который очень самоуверен. Обычно мне не нравятся самоуверенные люди, но этот мне нравился всегда», — отметил он. Трамп снова отметил победу Эрдогана в Сирии, оценил его вклад в урегулирование конфликта между Арменией и Азербайджаном, а также Россией и Украиной, которые его «уважают». Весьма показательным стало заявление Трампа о том, что он снял санкции с Сирии по просьбе Эрдогана, что доказывает растущее значение Анкары на Ближнем Востоке.
Оптимизм для турецкой стороны вызвали заявление Трампа по санкциям, введенным им же самим за покупку Анкарой российских систем ПВО С-400. «Может произойти очень скоро, почти немедленно, если у нас пройдет хорошая встреча», — заявил Дональд Трамп, отвечая на вопрос о возможности снятия санкций. Турецкие журналисты обратили внимание на значок самолета, надетого на лацкан пиджака Трампа. Как будто он намекал на возврат Турции в программу строительства истребители F-35 или хотя бы на поставку F-16.
Однако уже сразу после двухчасовой беседы стало ясно, что серьезных договоренностей достичь не удалось. Еще на пресс-конференции Трамп обозначил, что для заключения сделки по F-35 Эрдоган должен сделать «что-то для нас». Это «что-то» имеет конкретное измерение. «Лучшее, что он мог бы сделать — перестать покупать нефть у России», — продолжил республиканец. В Турции еще с июля, когда Трамп ввел 50-дневный ультиматум, забеспокоились о судьбе своей энергобезопасности. Турция полностью импортирует газ, доля российского газа составляет около 40%, а нефти — около 90%. В ситуации пусть и смягчившегося, но продолжающегося финансового кризиса и инфляции, а также обострившейся борьбы властей с оппозиционной Народно-республиканской партией экономические и политические последствия для Эрдогана переоценить невозможно.
По геополитическим вопросам, несмотря на консенсус по достижению перемирия по Газе (на что указал Эрдоган уже на борту самолета), координация США и Турции столкнется с большими вызовами. Если турецкий президент настаивает на сохранении ХАМАС и мирном решении конфликта в Газе, то Трампа устраивает и военный сценарий. Позиция президента США к ХАМАС постепенно трансформировалась. Если раньше он выступал за диалог с палестинской группировкой, то сейчас он дал карт-бланш на ее ликвидацию и негласно поддерживает израильскую операцию по оккупации Газы. Не случайно с трибуны Генассамблеи ООН Трамп раскритиковал решение 10 западных стран признать независимость Палестины. Эрдоган, напротив, приветствовал такие действия.
Тема Палестины для Эрдогана важна по идеологическим и внутриполитическим соображениям. Движение ХАМАС воспринимается как родственное исламистской Партии справедливости и развития (AKP). Лидер оппозиционной CHP Озгюр Озель постоянно обвиняет Эрдогана в слишком сдержанном курсе в отношении Израиля. Заявление МИД Турции о приостановке всех отношений с Израилем в ответ на признание Нетаньяху геноцида армян было воспринято Озелем за слабость. Пока Эрдоган проводил встречу с произраильским Трампом, Озель устроил показательную демонстрацию в поддержку Палестины.
По украинскому вопросу, несмотря на признание Трампом заслуг Эрдогана, новые подходы Белого дома в отношении России могут насторожить Анкару. Администрация президента США уже оказывает давление на Европу, Индию и Китай по поставкам российской нефти. Если Трамп поставит на «мир через силу» и на этом треке, а Турцию перед выбором, Стамбул не только потеряет статус посредника, но и рискует испортить едва восстановленные отношения Турции и США.
Единственным более-менее осязаемым позитивным результатом переговоров в Белом доме можно назвать меморандум о гражданском ядерном сотрудничестве. Министр энергетики Турции заявил: «Мы инициировали новый процесс, который еще больше углубит многомерное партнерство между Турцией и США в области ядерной энергетики», — сказал турецкий министр энергетики Алпарслан Байрактар. Первую АЭС в Турции реализует «Росатом». Проект «Аккую» планируется к сдаче уже в 2026 г. Однако турецкие власти намерены построить еще две АЭС во Фракии и Синопе. Интерес к ним проявляют южнокорейские компании и «Росатом». Пока решение по двум проектам не принято у американских компаний появляется шанс составить конкуренцию Москве и Сеулу.
По итогам переговоров и Трамп, и Эрдоган дали положительные оценки. Первый назвал их «очень убедительными» по целому ряду вопросов, а второй заявил, что беседа прошла в «искренней, конструктивной и продуктивной атмосфере». Анкара и Вашингтон нацелены на прогресс во всех сферах сотрудничества. Турецкий президент поставил амбициозную цель в товарообороте — поднять с текущих 35 млрд до 100 млрд долл. США. Отношения Трампа и Эрдогана действительно складываются весьма неплохо, особенно если сравнить с периодом Байдена. Однако добиться серьезных результатов будет весьма непросто. Через три дня после встречи Фидан заявил о том, что «в ходе встречи было достигнуто согласие о том, что такие вопросы, как санкции CAATSA, которые мешают нашему дальнейшему укреплению отношений, должны быть решены». Настрой на снятия санкций, который был и у Байдена, еще не гарантирует успех.
Трамп фактически увязал возможность передачи истребителей Турции с введением ей нефтяного эмбарго против России. Если это так, то никакой сделки как минимум по Украине ожидать не приходится. Перспективы укрепления отношений между США и Турцией во многом зависят от судьбы региональных конфликтов. Прогресс на украинском направлении реабилитирует посреднический статус Стамбула, который республиканец ценит, и автоматически аннулирует его санкционные требования. Деэскалация конфликта в Палестине, перспективы которой на деле весьма туманны, позволит Анкаре и Вашингтону теснее сотрудничать по Ближнему Востоку.