О возрожденном «Кризисе жанра», утраченных золотых часах «Павелъ Буре», страшном ночном маршруте от Волжского бульвара до «Текстилей», преданности стадиону на Песчаной улице и самокатчиках-камикадзе.
Я родился…
Из роддома меня привезли в коммуналку на «Динамо». Мои родные — художники, у отца скульптурная мастерская в легендарном творческом комплексе на Верхней Масловке. Папа, весельчак и поэт, катал меня в коляске и распевал песню собственного сочинения, привязанную к местной топонимике: «Ой да по Петровской, да по Разумовской, ой да по аллее я иду! Ой да по аллее, там, где поправее, там, где полевее, я иду!»
Мой детский сад-пятидневка от Московского союза художников располагался на «Беговой». Туда похвастаться перед шестилетними корешами я однажды принес из дома золотые швейцарские часы «Павелъ Буре», доставшиеся отцу по наследству от дедушки, и благополучно потерял их в песочнице, пока рыл лопаткой туннель в метро, чтобы сбежать к маме. Но вот папе тогда почему-то смешной ситуация не показалась.
Потом мы переехали на улицу Академика Варги на «Теплом Стане», где и поныне живут мои родители. С этим родным местом связано много юношеских воспоминаний — от ежедневных футбольных баталий на лесном поле в Тропарево-Никулино и разборок с пацанами из Солнцево и Мосрентгена до походов в «Театр на Юго-Западе» с одноклассницами из лицея Ямбурга на спектакли культовых Авилова, Беляковича и Гришечкина.
Сейчас живу…
Несколько лет мы с семьей жили на Брянской улице — в квартире с окнами на шумный «Европейский», но зато с аккуратным зеленым двориком и «посаженными» в нем каменными декоративными скульптурами. Сейчас я живу на Гоголевском бульваре, недалеко от своей работы в Малом Знаменском переулке.
Люблю гулять…
Мой излюбленный и годами апробированный вечерний моцион с классикой в наушниках — от дома по Волхонке, Моховой и Большой Никитской. По пути иногда захожу в храм Святой мученицы Татианы, где работают мои друзья и который я помогал готовить к восстановлению 30 лет назад. В теплую погоду люблю посидеть на лавочке около памятника Есенину на Тверском бульваре, почитать что-то душеспасительное в смартфоне.
Любимый район…
Иногда в поезде метро я смотрю на множество станций, обозначенных на схеме, и практически с каждой из них связаны определенные воспоминания. Но в центре города мне теперь все привычнее. Кроме походов в любимые Пушкинский, Третьяковку и литературные музеи это, конечно, Бульварное кольцо и прогулки с женой по набережной до «Фрунзенской» или Зарядья.
Нелюбимый район…
В начале 1990-х я практиковал страшноватый ночной пешеходный маршрут от Волжского бульвара до «Текстилей» — успеть на последний поезд метро из-за поздних проводов подруги. И моя мама тогда сильно (и не напрасно) беспокоилась. Сейчас все московские районы выглядят прилично. И невооруженным глазом видно, что ведется планомерная работа по поиску и внедрению архитектурной индивидуальности для каждого — на окраинах появляются памятники, скверы, проводятся локальные мероприятия.
О московских ресторанах и барах…
Это скорее не гастрономическая, а ситуативная привязанность. Есть несколько заведений, расположенных друг за другом на Никитском бульваре. В частности, спортбар Busby Bar&Beer, которому (когда он назывался «Джон Донн») я подарил несколько шарфов заграничных футбольных клубов, они лет пятнадцать висели там на стене. Иногда по пятницам мы с друзьями перемещаемся оттуда на Покровку в «Милк» (который раньше назывался Imagine Café, а еще раньше «Кризис жанра») послушать, как там, по выражению Нэша Тавхелидзе, «уже 20 лет бьется сердце рок-н-ролла». Назову еще пару грузинских ресторанов: Bagebi рядом с Академией художеств, где я отмечал окончание аспирантуры и защиту диссертации, и «Эларджи» неподалеку.
Давно мечтаю съездить, но никак не получается…
До сих пор не побывал в «Аптекарском огороде». Обязательно сходим всей семьей в ближайшее время.
Кроме дома и работы меняможно встретить…
В выходные на службе в храме Илии Пророка во 2-м Обыденском переулке и на трибуне футбольного стадиона на Песчаной улице. Несколько лет подряд — до отъезда на работу в Рязанскую область (Борис Иогансон возглавлял Государственный музей-заповедник С. А. Есенина. — «Москвич Mag») — я покупал абонементы на домашние матчи «армейцев». И сейчас туда захаживаю, поскольку вот уже больше 40 лет сопереживаю любимой команде.
Мое чувство к Москве только крепло…
Моя любовь к родному городу испытана регулярными многодневными разлуками, так что это чувство только крепло с годами. По долгу службы я часто бывал с лекциями и выставками в командировках в разных регионах, но, как правило, несмотря на любовь к путешествиям, трех-четырех положенных контрактом дней хватало, чтобы соскучиться по родным местам.
Москвичи отличаются от жителей других городов…
В России у людей присутствует сильное чувство национальной гордости, связанное с историей нашей страны, ее культурными традициями и достижениями. Я долго жил и работал в провинции и могу сказать, что люди там скромнее, но даже если человек незнаком, они могут открыться и проявить теплоту. Важным моментом является искреннее желание помочь и поддержать. В Москве, к сожалению, этого заметно меньше.
В Москве лучше, чем в Нью-Йорке, Лондоне, Париже или Берлине…
Да, у нас проблемы имеются (если навскидку, неаккуратные самокатчики-камикадзе или почти искорененное, но пока тлеющее вольное обращение с объектами культурного наследия), но качество жизни в Москве очень высокое.
Мне не нравится в Москве…
Что власти не доверяют деятельности творческих союзов. Власти должны осознать ценность этого важного общественного ресурса, его высокий потенциал, деликатно решать возникающие вопросы, идти навстречу при разрешении проблем и помогать сохранять институции, которым без малого сто лет, и сделать работу с ними приоритетом в культурной политике.
Мне не хватает…
Потребности у москвичей в приобретении качественных предметов изобразительного искусства. У нас сотни талантливых художников различных направлений. Призываю горожан обратить внимание на натюрморты и родные московские пейзажи, заказывать портреты для себя и близких — эти произведения гарантированно украсят любую комнату, квартиру или дом.
Если не Москва, то…
Конечно, Санкт-Петербург — культурная гордость нашей страны, где я имел счастье учиться в институте Репина и где в многочисленных учреждениях культуры работают знакомые яркие и талантливые специалисты. Еще Рязань, где живут мои друзья и коллеги — музейщики, художники, общественники, чиновники, с которыми мы качественно потрудились в Константиново. Родительский дом в деревне под Переславлем-Залесским, куда я всегда приезжаю летом навестить родных и искупаться в Плещеевом озере.
Фото: предоставлено пресс-службой музея