10 сентября на строительной базе в Карагае погиб второкурсник Кудымкарского агротеха Роман Сторожев. 17-летнего подростка перемололо в шнековой машине для цементного раствора. Как он туда попал, и почему машина в это время работала – вопросы для следователей. Мама погибшего добивается качественного расследования.
– Как же я его отдам? Как? – из деревянного дома при въезде в деревню Васюкова вслед за батюшкой Игорем в слезах выходит мама Романа Елена Истомина. К стене дома прислонён крест, перед входными дверями стоит Ромин мотоцикл. Вокруг много людей, много подростков. Много машин и мотоциклов. Когда из дома выносят гроб, парни заводят мотоциклы и одновременно громко газуют. Мама говорит, что приехать на мотоциклах Роминых друзей попросила сама, потому что Рома очень любил свой мотоцикл, «до ума его довёл», «идеально собрал».
Попрощаться и проводить в последний путь Рому – «светлого, как солнышко», «весёлого, ответственного, отзывчивого, доброго», «на лице всегда улыбка», «шутил, прикалывался», «помогал мне всегда, не отказал ни разу» – пришло около двухсот человек. Но на похоронах не было двух его одногруппников – Василия* и Николая* – именно тех, с кем он дружил, с кем вместе работал в Карагае. Тех, кто больше всех знает о том, как он погиб.
Практика или нет? Роман перешёл на второй курс Агротехникума по специальности «Эксплуатация и ремонт сельскохозяйственной техники и оборудования». Приехал на учёбу и заселился в общежитие 31 августа, но вместо того, чтоб сесть 1 сентября за парту, он с двумя друзьями-одногруппниками поехал работать в Карагай к индивидуальному предпринимателю Ромику Карапетяну. По информации пресс-служб следственного комитета и прокуратуры, подростки проходили практику, однако руководство техникума это отрицает. Директор Владимир Беляков заявил маме Романа, что ни на какую практику от техникума учащихся не отправляли и парни самовольно уехали, решив подзаработать.
– Почему сейчас руководство отнекивается? Отвечать никто не хочет? – задаёт резонные вопросы мама погибшего Романа Елена Истомина. – Сейчас скажут, что он не учился, а я плохая мать, не следила за ним? Как ребёнка на парах 10 дней не было и мне ни разу никто не позвонил за это время, не поинтересовался? На первом курсе он когда на выходные домой уезжал, мне каждый раз воспитатель звонила, спрашивала, действительно ли он едет домой и когда вернётся в общежитие. А тут ребёнка ни на учёбе нет, ни в общежитии – и тишина, никто не ищет? В общежитии каждый вечер обход по комнатам, проверяют, чтоб все на месте были, а тут никому дела нет – ни воспитателям, ни куратору, ни директору.
Куратор Татьяна Шадрина на вопрос, как трое парней из её группы в начале учебного года оказались на практике, говорит: «В связи с проведением следственных мероприятий на эти вопросы я не могу ответить». Рому Татьяна Шадрина характеризует только положительно: весёлый, везде участвовал, ни от каких мероприятий не отказывался, светлый, как солнышко, со всеми дружил. С её слов, никаких конфликтов и неприязненных отношений с уехавшими вместе с Ромой Василием и Николаем не было – отношения хорошие, всем делились друг с другом.
До директора техникума Владимира Белякова дозвониться не удалось.
Ситуация На территории производственной базы в Карагае в большом ангаре стоит старая, ещё с советских времён, крупногабаритная шнековая машина для приготовления цементного раствора. Шнеки – по сути ножи-мешалки для приготовления раствора, работающие со скоростью вращения три оборота в секунду. Вечером 10 сентября Рома эту машину очищал от застывшего бетона перфоратором, и его перемололо шнеками. Его друзья говорят, что в ангаре Рома был в этот момент один, а сами они ужинали в бытовке, которая находится метрах в 50. Прибежали в ангар лишь когда услышали, что гудит машина, – Ромы нигде нет. А когда выключили машину, услышали из неё стоны. Вася с Колей вытащили Рому, он был ещё живой, приехавшая скорая спасти не смогла.
– У него правая нога выше колена – бедро раздроблено, таз раздроблен, живот до подвздошной артерии, – рассказывает мама. – На голове шишка небольшая, никаких порезов нет, причина смерти – шок травматический, травма подвздошной артерии.
Сомнения Елена не верит, что Рома был один, и у неё есть логичные объяснения. Во-первых, Рома бы не смог подняться на верх машины с перфоратором один – кто-то ему должен был его подать. Во-вторых, скорость оборотов ножей такова, что, пока бы парни бежали из бытовки, чтоб остановить работу машины, тело Ромы перемололо бы в кашу так, что и хоронить было бы нечего.
– Там, получается, всего какие-то секунды прошли, как кто-то нажал кнопку и выключил машину, – говорит Елена. – И Вася, и Николай как по вызубренной бумажке, слово в слово, повторяют, что работали с 10 утра до пяти вечера, Рома один был, они ничего не видели. Но этого быть не может, неправда это. Вася заикаться почему-то стал.
На следующий день после смерти Ромы, 11 сентября, Василий и Николай приехали в Кудымкар с вещами, живут в общежитии и ходят на пары. 13 сентября Елена похоронила сына.
На месте отца – Я похоронила его на месте, которое Женя (Евгений – отец Ромы, сейчас находится в зоне СВО – прим. автора) для себя выбрал, – рассказывает Елена. – Перед тем, как он пошёл на штурм, в первый бой, мы всё-всё-всё с ним по телефону проговорили, все варианты, потому что всякое же может случиться. Я спросила, где хоронить, мне же знать надо – у него родственники в Белоево на кладбище, у меня в Куве. И вот я на это место Рому сейчас похоронила.
Папа Ромы Евгений Сторожев был серьёзно ранен в начале этого года при штурме Покровска, сейчас он находится в медчасти на территории Луганской Народной Республики, на похороны сына его не отпустили.
Предприниматель Следственный комитет возбудил дело по факту нарушения требований охраны труда, повлёкшего по неосторожности смерть человека (ч. 2 ст. 143 УК РФ). Владельца базы Ромика Карапетяна суд отправил под домашний арест на время следствия. Вину свою он признаёт. Оплатил расходы на похороны, собрав все чеки, которые адвокат позже предъявил в суде.
– Конечно, он таким образом с хорошей стороны себя показать хочет – следствию помогает, на похороны денег даёт, сказал, что помогать мне будет, что памятник мраморный оплатит, что как о своих сыновьях о парнях заботился, – говорит Елена. – А как он мне поможет? Будет каждую неделю приезжать ко мне и навоз убирать? Сына он мне не вернёт никак!
Труд Привыкшая к труду, Елена год назад оформила соцконтракт на личное подсобное хозяйство, купила куриц. На каждые выходные в учебный период Роман приезжал домой помочь по хозяйству: чистил камин в доме и выносил золу, убирал навоз за живностью (сейчас в хозяйстве 50 кур, цыплята и свинья), выносил мешки с кормом, чтоб на неделю хватило, сажал огород.
– Он же всегда на хозяйстве у меня, всё на нём! – мама снова не может сдержать слёз. – Я с города еду с сумками огроменными всегда, он меня уже с автобуса встречает, сумки сам несёт, никогда не скажет, что что-то не хочу или не буду. Без хозяина когда мы в доме остались, ему 14 лет было, гвоздя забить не умел, а сейчас и проводку сам в своём мотоцикле сделал, первые сварочные швы освоил. Всё вместе мы с ним учились делать. Уходит – всегда поцелует, приходит – поцелует. Нету у меня сына больше, нету, как я жить-то дальше буду…
* Имена подростков изменены, указывать реальные данные редакция не имеет права в соответствии с законом.
Елена Истомина добивается полноценного и качественного расследования, обращается к руководителю СК России Александру Бастрыкину с просьбой передать дело о гибели её сына в отдел по расследованию особо важных дел в Перми.
Редакция «ПН» выражает глубокие соболезнования нашему корреспонденту Елене Истоминой в связи с трагической смертью любимого сына Ромы.
Все мы переживаем за тебя и твою семью в этот сложный период. Никаких наших слов утешения не хватит. Дай Бог вам сил преодолеть этот тяжелейший этап жизни.
Мы всегда готовы помочь и будем добиваться качественного расследования всеми нашими силами.
Яна Яновская