В третьем десятилетии XXI в. в России наблюдается дискуссия о модели, по которой преимущественно будет развиваться история и политология международных исследований. Как представляется, существуют три направления исследований: системно-структурное, конкретно-историческое и «множественных интерпретаций истории». Первое больше сосредоточено в МГИМО, ИМЭМО, МГУ и ВШЭ, а второе и третье — в институтах истории (ИВИ, ИРИ РАН, РГГУ, МГУ, ИВРАН, ИСКРАН, ИЛА РАН и ИСАА).
1.
Системно-структурная школа международной науки. Метод поддерживали в своих исследованиях д. полит. н. М.А. Хрусталев, д. ф. н. Ю.М. Лотман, д. полит. н. А.Д. Богатуров, д. полит. н. Д.А. Дегтерев [1], к. э. н. Н.А. Косолапов и академик РАН В.Г. Барановский. Системные взгляды отражены также в работах к. и. н. Р.А. Сетова (МГУ), д. полит. н. А.Д. Воскресенского, д. полит. н. Б.Ф. Мартынова (ИЛА и МГИМО), исторических работах д. полит. н. А.В. Фененко (МГУ), политологических книгах д. полит. н. Ю.В. Боровского (МГИМО), к. полит. н. И.А. Истомина (МГИМО), к. полит. н. А.А. Байкова и к. полит. н. М.В. Харкевича [2] (МГИМО). В русле системного подхода пишет свои работы и к. и. н. А.В. Кортунов [3].
Особое место в области теоретических исследований принадлежит классику науки о международных отношениях д. филос. н. П.А. Цыганкову, а также д. полит. н. М.М. Лебедевой, д. полит. н. Т.А. Шаклеиной и к. полит. н. И.Н. Тимофееву, основавших изучение науки о политико-социальных и международных исследованиях в этой области.
Есть в Москве и другие центры исследований гуманитарных наук.
Конкретно-историческая наука. Существует более «классический», «традиционный» подход конкретно-исторической науки как плюрализма в едином комплексе международных исследований. В сравнительно-историческом методе постижения истины внимание уделяется общественной борьбе за правильность той или иной концепции. Широко мыслит академик РАН А.О. Чубарьян (ИВИ РАН), за ним следуют чл.-корр. РАН П.П. Черкасов (ИВИ РАН), чл.-корр. РАН П.Ю. Уваров (ИВИ РАН), чл.-корр. РАН М.А. Липкин (ИВИ РАН), д.и.н. В.О. Печатнов (ИСКРАН, МГИМО), д. и. н. А.С. Маныкин (МГУ), д. и. н. М.М. Наринский, д. полит. н. Т.А. Алексеева (МГИМО), д. и. н. В.В. Согрин, к. и. н. А.В. Загорский (МГИМО, ИМЭМО), д. и. н. А.А. Улунян (ИВИ РАН), д. и. н. Е.Ю. Сергеев (ИВИ РАН), д. и. н. А.М. Филитов (ИВИ РАН), д. и. н. А.А. Щелчков (ИВИ РАН) и д. полит. н. Э.В. Баталов (МГУ, ИСКРАН) [4], которые поддерживали в своих работах этот тип исследования. Это академически безупречные историки-исследователи.
Метод множественных интерпретаций истории. Поборниками этого метода являются чл.-корр. РАН Л.П. Репина (РГГУ, ИВИ РАН), д. и. н. И.Н. Данилевский (РГГУ, ИВИ РАН), этнолог и семиотик д. филол. н. С.Ю. Неклюдов (РГГУ), академик РАН В.В. Наумкин (ИВ РАН), д. и. н. А.Б. Каменский (РГГУ, ВШЭ), д. и. н. С.С. Секиринский, д. и. н. Ю.П. Зарецкий (РГГУ). Указанная группа больше направлена на внутриисторический анализ России, а также окружающих ее стран (Франция, Британия, Германия, Италия, Испания, Польша, государства Востока, государства Латинской Америки) и меньше озабочена международными отношениями. Исследования сосредоточены на выявлении особенностей историко-культурных описаний в книгах и рукописях, относящихся к историческому освещению истории, до такой меры, когда абстракция начинает заслонять конкретику отечественных и мировых картин истории и филологических приемов очерков жизни народов. И эту группу также оценишь не иначе как честных, добросовестных историков, пытающихся мыслить о современных проблемах, подходах и историческом знании. Можно только радоваться за них.
Во всех случаях было издано множество книг по истории и политологии международных отношений [5]. Между учеными идут дискуссии около 35 лет.
2.
В России в области прикладной теории международных отношений (ТМО), как представляется, выигрывает системно-структурная форма изложения.
Первое, системно-структурная форма предполагает единство образа взаимодействия мира — международного, экономического, политического, военного, культурного, природного [6]. Единство определяет взаимосвязь его отдельных частей — Евразии, Запада и Востока. Кроме того, она предполагает наличие законов общей системности, в частности, взаимодействие ее общих и частных свойств [7], единство мира и взаимодействие его частей.
Второе, насколько можно судить по событиям второго десятилетия XXI в., она разворачивает разные и разнородные политические тенденции — евразийские, западные и восточные. Историческая целостность и разность создают их противоречивые соприкосновения, которые через войны и периоды мирного развития дают миру его историческое движение вперед.
Третье, система помогает абстрагироваться от исторических событий в России и окружающем ее мире и сконцентрироваться на конкретных проблемах исторического процесса, выводя неожиданные заключения.
Политическая наука как плюрализм единого комплекса международных исследований не должна вести тебя на заведомо нереальный вывод. Общественная борьба по твоим темам и чужие темы не должны совсем исключаться из оценки, но твои оценки должны превалировать.
Примерно так определяют, насколько известно, свои главные методы представители системного и сравнительно-исторического подходов, а также множественной интерпретации. Системно-структурная система международных отношений существует в качестве абстрактно-общей рамки, а описывать содержимое — дело сугубо конкретного сравнительно-исторического подхода, а также множественных интерпретаций истории.
Начиная с 2014 г., стала формироваться «избирательно-прагматическая парадигма истории», для которой имеет значение раздел всемирного расклада на Запад и Восток. Для этого направления характерен акцент на Восток (Азию, Африку и с поправками на точную принадлежность к Западу Латинскую Америку), а потом уже на другие регионы. Но конкретно сегодня идет соревнование более классических, старых подходов («структурно-системного», «конкретно-исторического» и «множественных интерпретаций») в области исторических, политологических, военных, международных филологических и философских явлений.
Системность международных отношений предполагает единство образа взаимодействия мира. [8] Она предполагает наличие законов общей системности, в частности, взаимодействие ее общих и частных свойств, [9] то есть единство мира и постоянное взаимодействие его частей.
Сравнительно-исторический метод развития далек от подобных обобщений. [10] Его попытки более традиционны, сначала факты, потом концепция, затем сравнение местных и зарубежных образцов в их версиях обобщения на заданную тему. Выводы могут быть разными. Они буду зависеть от российского видения Москвы и других версий российских городов. Политическая наука как плюрализм единого комплекса международных исследований не должна вести на заведомо нереальный вывод. Общественная борьба по выбранным темам не должна совсем исключаться из оценки, но ваши оценки (ИВИ, МГИМО, ИМЭМО, МГУ) должны превалировать — такова позиция этой группы ученых.
Сторонники метода множественных интерпретаций считают себя свободными от предвзятости подобных утверждений о международных отношениях. При этом идет не сравнение с умственной картиной ожидания исследующего, а поглощение той самой спецификой развития стран и человечества, которая их произвела на свет. Конкретное отступает от абстрактного. Концепция интересна, она дает шансы для надежды на грядущие нестандартные выводы. Так определяют, насколько известно, методы множественных интерпретаций.
Системно-структурный подход существует в качестве общей рамки международных исследований, а описывать содержимое и есть дело сугубо конкретного — методов сравнительно-исторического и множественных интерпретаций истории. Заметим, историки, международники, социологи, политологи, философы, культурологи в подсознании в принципе не возражают против системно-структурного подхода, но освещать его частности не хотят и, кажется, не все могут.
Мир изменился сегодня. Появилась вероятность всеобщей ядерной войны.
3.
«Масштабные личности» образуют тот круг общения, в котором вынашиваются, зреют и готовятся к объявлению новые тезисы для международных отношений. Взгляды стакиваются, одни убеждают других в своей правоте, страсти разгораются, искры летят, звучат горячие обсуждения… Историко-политические условия создают атмосферу для объявления кого-то из первого ряда академической науки политическим лидером в области международных отношений.
Эти лидеры не упускают возможности поучаствовать в правительственных заседаниях, ведомственных совещаниях и встречах опытных деятелей того или иного аспекта национальной безопасности. Все выверено и доступно к изменениям в зависимости от мнения первых и непервых лиц в администрации президента России и правительства. Складываются мнения о носителях знания лидеров науки.
Возникает вопрос, кто же являлся в России редактором новых концепций в области теории международных отношений? Чубарьян? Репина? Хрусталев? Цыганков? Богатуров? Маныкин?
Все концепции были в России не только ими придуманы. Но именно эти люди их внедрили, прошли через множество обидных слов, зависти, интриг и прочего. А в результате? Ими изданные книги сами по себе утверждают правоту ими выдвинутых идеей! Они довели свои концепции до логического конца, в этом их значение в истории и политологии международных отношений. И в этом же добились признания или успеха или неуспеха их варианта концепций. Люди воплощают единство мнений определенного круга ученых, а самих себя определяют как сторонников того или иного вида рассуждения.
Все восточные и полувосточные страны жадно ловят текущие изменения, вдумываются в новые американские, британские и французские решения по поводу международных отношений и пытаются выйти на самостоятельные магистрали, приспособленные к решению восточных задач, пытаясь использовать индийские, японские, российские, китайские, турецкие или асеановские концепции. Восточным странам стоит рискнуть посмотреть на происходящие изменения незападным видением.
В чем разница между западным и восточным видением? Как отличаются представления о несвободе и свободе, соответствующие традиционным восточным и западным представлениям, которыми буквально пропитаны эти понятия? Сила и представления о мере ее использования на Востоке и Западе — как и где теперь найти взаимоприемлемые критерии того, что возможно, а что неприемлемо?
ООН была создана решениями трех стран — победителей во Второй мировой войне (1939–1945 гг.). Решения ООН в рамках Нью-Йорка допустимы. А если бы они принимались где-нибудь в Азии? Вот в чем суть назревшего конфликта! В наше время Запад игнорирует права Востока. Может быть, пришла пора поставить вопрос о создании в Азии международно-признанного центра цивилизации и передать ему какую-то часть функций ООН, базирующейся в Америке?
Целостность и разность в мире создает противоречивые соприкосновения, которые через войны и периоды мирного развития дают миру его непрерывное развитие вперед через движение и взаимодействие Востока и Запада. Очевидно, неравномерности развития стран порождали изменения основ их процветания — Востока с опережением в Средние века и Запада, который догнал и опередил Восток в XX в. В XXI в. характерно ускоренное развитие Востока (Китай, Индия и Россия) и реакция на это со стороны Запада (Северная Америка и ЕС). Добавим к этому факт наличия трех «переходных» от Европы к Азии стран («стран пограничной Евразии») — Россия, Турция и Казахстан. Запад реагирует на эти изменения болезненно, растерянно и недовольно.
***
Системно-структурный подход позволяет сегодня «охладить» мышление о мировых отношениях, а также вычленить ядерный аспект из всех иных измерений мировой войны. Единый, целостный мир накрепко связан главными центрами-государствами, расположенными на противоположных частях планеты. Страны соединены каналами международных, экономических, культурных, политических, военных и еще неизвестно каких отношений. Современная интерпретация всеобщего мира воплощает его видение через российский системно-структурный подход.
1. Докторская диссертация является, представляется, лучшей работой по ТМО, которые выходили в России за последние годы. См.: Дегтерев Д.А. Количественные методы в прикладном анализе международных отношений. Дисс. док. политических наук. МГУ. М.: 2019; его же: Теоретико-игровой анализ международных отношений. М.: Аспект-пресс, 2017.
2. Харкевич М.В. Глобальное управление в эпоху обострения конкуренции между великими державами. 5 декабря 2023. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/globalnoe-upravlenie-v-epokhu-obostreniya-konkurentsii-mezhdu-velikimi-derzhavami/
3. Кортунов А.В. Москве надо готовится к длительному противостоянию с Вашингтоном // Независимая газета. 29 мая 2022; его же: Многополярность и многосторонность — два измерения будущего миропорядка // Независимая газета. 28 июня 2024.
4. Основы общей теории международных отношений. Отв. ред. Маныкин А.С. М.: МГУ, 2009.
5. Системная история международных отношений. 1918-2003 гг. В четырех томах. М.: Московский рабочий, 2000; Научно-образовательный форум по международным отношениям (НОФМО), 2004. Под. ред. Богатурова А.Д.; История международных отношений в трех томах. Под. ред. Торкунова А.В. и Наринского М.М. М.: Аспект-пресс, 2012-2017; Системная история международных отношений. Опять разделенный мир. Отв. ред. Богатуров А.Д. М.: Юрайт, 2019.
6. Шеллинг Т. Стратегия конфликта. Пер. Т. Даниловой, под ред. Ю. Кузнецова и Ю. Сонина. М.: ИРИСЭН, 2007.
7. Богатуров А.Д. Прикладной анализ международной политики. Ситуации и конфликты. 1992-2021. С. 160-165.
8. Шеллинг Т. Стратегия конфликта. Пер. Т. Даниловой, под ред. Ю. Кузнецова и Ю. Сонина. М.: ИРИСЭН, 2007.
9. Богатуров А.Д. Прикладной анализ международной политики. Ситуации и конфликты. 1992-2021. С. 160-165.
10. Богатуров А.Д. Анализ и теория в международных отношениях. – В кн.: Логика новой мироустроительной архитектоники и стратегии держав. Под ред. А.Д. Воскресенского. М.: Стратегические изыскания, 2021. С. 566-567.