Турция за последние две недели подписала соглашения о закупке природного газа, покрывающие более 30% годового спроса страны.
Последние приобретения, в первую очередь, контракты на поставку сжиженного природного газа (СПГ) с поставщиками из США и другими трансатлантическими партнёрами, свидетельствуют о фундаментальном повороте в энергетической стратегии Анкары.
Так как трубопровод связан с Россией и Ираном, а срок действия обоих контрактов истекает в 2025–2026 годах, страна интегрируется в трансатлантическую систему Запада.
В сочетании с добычей на черноморском месторождении Сакарья, газовыми потоками Азербайджана и действующими контрактами на поставку СПГ, Анкара стремится устранить свою зависимость от Москвы и Тегерана, потенциально создавая избыточные мощности для экспорта.
На фоне возможного мирного урегулирования российско-украинского конфликта Турция переосмысливает свои энергетические и геополитические позиции.
Более тесные связи с Вашингтоном лежат в основе переориентации Турции. Министр энергетики и природных ресурсов Алпарслан Байрактар провел первую встречу с недавно назначенным министром энергетики США Крисом Райтом, обсудив вопросы сотрудничества в области разведки нефти и газа, торговли СПГ, атомной энергетики и добычи важнейших полезных ископаемых.
Байрактар отметил, что эти переговоры соответствуют целям, поставленным президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом и президентом США Дональдом Трампом. Турецкие официальные лица также встречались с руководителями Edison, ConocoPhillips и Chevron, что отражает более широкий курс на углубление корпоративного взаимодействия с американскими энергетическими гигантами.
Газовое месторождение Сакарья, крупнейшее на сегодняшний день энергетическое открытие Турции, находится в центре этого сдвига. С 2021 года его разработка ведется поэтапно консорциумом во главе с американскими, британскими и итальянскими компаниями.
Проект имеет как стратегическое, так и символическое значение, так как означает переход Турции от трубопроводной зависимости к сотрудничеству с западными партнерами в области высокотехнологичной морской энергетики.
Ранее в этом месяце Турецкий центр нефтегазовых технологий (TP-OTC) подписал соглашение с итальянской компанией Saipem о строительстве 183-километрового (113,7 мили) глубоководного трубопровода в рамках третьей фазы проекта Сакарья.
Трубопровод соединит морскую добычу с наземной сетью Турции, закрепив роль месторождения как стратегического источника поставок.
В рамках конференции Gastech 2025 турецкий государственный трубопроводный оператор BOTAS заключил пять новых контрактов на поставку СПГ.
Соглашения общим объемом 5,7 млрд кубометров были подписаны для обеспечения будущих поставок энергии от различных международных партнеров.
Сделки включают двухлетний контракт с британской компанией Hartree на поставку 600 млн кубометров, однолетнее соглашение с американской компанией Cheniere на поставку 1,2 млрд кубометров и трёхлетнее соглашение с немецкой компанией SEFE на 1,8 млрд кубометров.
Новый портфель также включает однолетний контракт с японской компанией JERA на 600 млн кубометров и трёхлетнее соглашение с норвежской компанией Equinor на 1,5 млрд кубометров.
Вместе с ранее заключёнными контрактами с BP, ENI и Shell, Турция обеспечила себе поставки около 15 млрд кубометров в период с 2026 по 2028 год.
Ожидается, что поставки СПГ начнутся этой зимой, что повысит гибкость Турции в период пикового потребления.
Чиновники энергетического сектора представляют эти контракты как нечто большее, чем краткосрочные решения по поставкам: они позиционируются как шаги на пути к многоисточниковому, гибкому и ориентированному на рынок портфелю, способному поддерживать как внутреннее потребление, так и потенциальный европейский экспорт.
Несмотря на стремительный поворот, Турция по-прежнему связана несколькими старыми соглашениями. Срок действия российского газопровода «Голубой поток» истекает в конце 2025 года, а иранского — в середине 2026 года.
Тем не менее, российские поставки по «Западной ветке» («Турецкий поток») и азербайджанские поставки со второй фазы месторождения Шах-Дениз продолжаются.
Другие региональные источники, такие как месторождения на севере Ирака и в Восточном Средиземноморье, вряд ли внесут свой вклад в краткосрочной и среднесрочной перспективе. На данный момент диверсификация Турции основана на СПГ и Сакарье.
Огромный объём недавних контрактов — 14,4 млрд кубометров всего за две недели — породил предположения о том, что Анкара, возможно, закупает больше, чем ей необходимо для внутреннего потребления.
Для сравнения, в 2024 году Турция импортировала из Ирана около 10 млрд кубометров газа.
Аналитики предполагают, что новые приобретения направлены не только на удовлетворение спроса, но и на позиционирование Турции как поставщика на европейские рынки, стремящегося снизить зависимость от российского газа. Это знаменует собой возможную трансформацию роли Турции из потребителя в трейдера.
«Существует довольно много доступных мощностей для продажи. Цены на СПГ в настоящее время весьма привлекательны. Я считаю, что у Турции будет больше газа для продажи в ЕС. На существующих трубопроводах через Болгарию и Румынию есть свободные мощности. Спрос в Центральной Европе может увеличиться, особенно если США и Европейский союз вынудят Венгрию и Словакию отключиться от российского газа. Учитывая мнение политиков, такой сценарий представляется более вероятным», — отметил аналитик Erste Investment по нефти и газу Тамаш Плецер, добавив, что американский СПГ обеспечивает Турции ценовое преимущество как для внутреннего потребления, так и для реэкспорта.
Энергетическая стратегия Турции развивается вразрез с ожиданиями потенциального завершения российско-украинского конфликта путём переговоров.
Для Анкары такой исход не только изменит ситуацию с военной безопасностью, но и формат сотрудничества в Чёрном море и Восточном Средиземноморье.
Официальные лица утверждают, что, хотя Турция не сможет извлечь серьёзных выгод из восточного региона, она может создать множество инструментов для ведения переговоров с Западом, если правильно воспользуется моментом. Поэтапное развитие Сакарьи, основанное на западных технологиях, наряду с новыми потоками СПГ из США и Европы, укрепят позиции Анкары в этой меняющейся динамике.
Один из упущенных из виду компонентов может исходить с востока. В докладе Союза торговых палат и товарных бирж Турции (TOBB) подчёркивается возможность поставок туркменского газа в Турцию и Европу через Иран в течение следующих пяти лет.
Значительная часть газа, импортируемого в настоящее время через Иран, уже содержит туркменский газ, смешанный с транзитным.
Специальное соглашение о транзите формализовало бы этот поток, позволив Турции стать воротами для туркменских поставок на европейские рынки. В случае реализации, это может стать важным шагом в более широкой стратегии Анкары по перестройке региональных энергетических маршрутов.
Хотя политические последствия событий на Украине будут определяющими, судя по тому, что сейчас кажется, энергетическая перестройка Турции — это нечто большее, чем просто цифры в контракте.
Это отражает целенаправленную стратегию, направленную на ослабление контроля Москвы и Тегерана, встраивание в западную энергетическую систему и открытие новых возможностей для коммерческого и геополитического влияния.