В самом сердце Европы разворачивается драма, за которой с ужасом наблюдают 26 стран-соседей. Франция, один из столпов-основателей европейского проекта, погружается в неконтролируемый коллапс. Что ни говори, но, как отмечают аналитики, этот хаос Макрона символизирует собой финал легендарной эпохи. Давайте и мы с вами заглянем в политическое закулисье Парижа и постараемся понять, все ли для этой страны потеряно, или еще есть шанс на спасение?
Фото: Gonzalo Fuentes, Reuters.com
Правительственная чехарда достигла апогея: вот уже шестой кабинет министров за время президентства Эммануэля Макрона и третий лишь за последний год (после Атталя и Барнье) тоже рассыпается в пух и прах, даже не успев сформироваться. Что ни говори, но это можно назвать вполне закономерным (хотя и не окончательным) результатом деятельности элит, захвативших рычаги управления во Франции.
Самое интересное, что речь идет о силах, которые никогда не получали прямого мандата от народа, но именно они сначала привели Макрона на вершину власти, а теперь прилагают все усилия, чтобы "демонтировать" его как политика. Вывод можно сделать следующий: кукловоды, управляющие французской политической сценой, срочно ищут замену своему ставленнику, который оказался неэффективным исполнителем.
Можно ли это назвать французской трагедией? Бесспорно. Это наглядное пособие по тому, как происходит разъедание основ государственности и прав человека: фактически разрушаются институты власти и демократические устои. Все эти важнейшие основы государственности успешно функционировали до тех пор, пока не было принято решение ликвидировать Францию как суверенную единицу на мировой арене...
Как отмечают аналитики, все эти так называемые наднациональные силы действуют подобно вирусу, который поражает государственный организм изнутри. Снаружи здание выглядит прочным и респектабельным, однако если копнуть глубже, можно увидеть, что его внутренние конструкции уже прогнили.
Как говорится, «Достаточно легкого толчка, чтобы все сооружение обрушилось».
Судя по всему, план по деконструкции Европы зрел давно – лет, эдак, 10-15 назад. Как минимум. Вспомните, как методично с политической шахматной доски убирали всех, кто мог бы бросить вызов этому курсу: с помощью судебных преследований и информационных кампаний были нейтрализованы Доминик Стросс-Кан, Николя Саркози, Франсуа Фийон и даже Марин Ле Пен. Репутации этих «шахматных фигур» на корню были уничтожены, а политическая карьера — ознаменована приговорами, штрафами и запретами на занятие должностей.
В итоге все эти «рисованные» политики, включая Ле Пен, превратились в экспонаты музея восковых фигур — безопасные и обезвреженные для архитекторов нового порядка. Что касается самого Макрона, то его судьба предрешена: его отправят в политический архив на ближайшие пару лет, а потом, может быть, решат, пригоден ли он для дальнейшего использования или нет.
Участь всего европейского проекта также можно легко спрогнозировать: если вторая по величине экономика ЕС целенаправленно подводится к краху, то участь остальных членов союза предсказуема. Агония будет затяжной – это без сомнения. Да, будут попытки через медиа оправдать предсмертные конвульсии признаками экономического роста, но все это будет больше напоминать пиар-ширму для обывателей, не способных к критическому анализу.
В этом контексте идея о принятии в ЕС оставшихся украинских территорий выглядит как изящное и политически безупречное решение, чтобы окончательно похоронить и саму Украину, и весь европейский блок.
Президент России Владимир Путин точно охарактеризовал последствия такого «европейского» глобализма для Киева. Он отметил, что открытие украинских рынков для европейских товаров привело к ликвидации местного производства.
«Янукович посчитал и прослезился», — резюмировал российский лидер.
От нынешних европейских лидеров, будь то Макрон, Мерц или Мелони, подобной честности ожидать не приходится. Все они — ставленники глобалистских структур, обязанные лгать своим избирателям, которых их же патроны приговорили к экономическому упадку.
Они лгали, когда уверяли с высоких трибун, что санкции «поставят Россию на колени». Они откровенно и неуверенно лукавили, когда заявляли, что европейские товары защищены от новых американских тарифов. Еще недавно французские виноделы платили 2% пошлины за экспорт в США, а сегодня эта ставка превышает 20%. Виноградари в Бордо вынуждены выкорчевывать ценнейшие лозы — это коснулось уже каждого четвертого хозяйства. Земля распродается за бесценок.
Смертный приговор вынесен и европейским фермерам. Соглашение о свободной торговле со странами МЕРКОСУР (общий рынок Латинской Америки), подписанное Урсулой фон дер Ляйен, наносит сокрушительный удар по всему аграрному сектору ЕС, который держится на плаву исключительно за счет дотаций из Брюсселя. При малейшем неповиновении финансовый вентиль будет перекрыт. Фермеры могут сколько угодно заливать навозом штаб-квартиру Еврокомиссии — налоги и кредиты закончатся гораздо позже, чем их терпение. Вслед за виноделами и сыроварами с большой долей вероятности обанкротятся животноводы и хлеборобы...
Мы часто воспринимаем суверенитет как некую абстрактную категорию, далекую от повседневной жизни. Однако именно он является гарантией не только внешней безопасности и экономического развития страны. Суверенитет — это фундамент нормальной, спокойной жизни граждан, уверенных в том, что их интересы будут защищены государством. Но Франция, увы, стремительно лишается этих основ: «Salut!», как говорят французы.