Французский исследователь проанализировал почти тысячу птичьих костей, раскопанных в мустьерских слоях пещеры Рамандил, и обнаружил следы того, что неандертальцы из этого памятника, вероятно, иногда разделывали птиц на мясо. Помимо этого, в двух случаях порезы сохранились на остатках, которые вряд ли связаны с приготовлением пищи. Так, они присутствовали на челюсти галки и фаланге когтя орлана-белохвоста. Ранее неандертальцев из других памятников уже уличали в том, что, видимо, они использовали когти хищных животных в качестве украшений. Статья опубликована в International Journal of Osteoarchaeology.
Как правило, исследователи рассматривают неандертальцев в первую очередь как специализированных охотников на животных крупных и средних размеров. Однако с каждым годом появляется все больше свидетельств, что порой они не брезговали и добычей поменьше. Они ловили крабов и черепах, собирали морских моллюсков и даже охотились на птиц.
За последние несколько лет археологи и палеозоологи опубликовали результаты исследования птичьих костей из ряда европейских памятников эпохи среднего палеолита, связанных с неандертальцами. Например, во французской пещере Ля-Крузад ученые выявили остатки съеденных голубей и галок, в немецкой пещере Холе-Фельс исследователи нашли кости разделанных белых куропаток. Кроме того, в некоторых случаях неандертальцы, вероятно, использовали птичьи когти и перья, чтобы изготовить украшения.
На этот раз Томас Гарсия-Фермет (Thomas Garcia-Fermet) из Университета Перпиньяна представил результаты исследования материалов из пещеры Рамандил, расположенной на средиземноморском побережье Франции. На этом памятнике, открытом сто лет назад, археологи выявили пять культурных слоев эпохи среднего палеолита, самый ранний из них относится примерно к 94 ± 7 тысячам лет назад, а самый поздний — приблизительно к 77 ± 6 тысячам лет назад.
Помимо трех человеческих зубов, ученые обнаружили там около 30 тысяч каменных артефактов мустьерской культуры, а также множество костей животных, причем не только крупных млекопитающих, но и черепах и кроликов. Но Гарсия-Фермет сосредоточил свое внимание на других остатках — птичьих костях. Всего в исследование он включил 981 фрагмент птичьих скелетов, раскопанных между 1983 и 1994 годами. Больше половины из них происходили из древнейшего культурного слоя.
Поверхности всех костей Гарсия-Фермет исследовал на предмет возможных антропогенных изменений. В целом сохранность остатков оставляла желать лучшего, что затруднило анализ. Тем не менее на 2,5 процента костей исследователь заметил следы от огня, но лишь в редких случаях, по его мнению, их можно считать следствием приготовления пищи (в остальных случаях кости вполне могли обгореть случайно). Кроме того, менее чем на десяти костях присутствовали вероятные порезы, сделанные каменными орудиями, или переломы. Остатки с антропогенными следами принадлежали лысухе (небольшой водоплавающей птице), крякве, клушице, галке, кеклику, орлану-белохвосту и, возможно, представителям каких-то еще видов.
В некоторых случаях порезы и переломы, возможно, связаны с разделкой птиц на мясо. Еще в одном случае насечка от орудия присутствовала на челюсти галки, что вряд ли связано с приготовлением пищи. Кроме того, в случае орлана-белохвоста отметина присутствовала на фаланге когтя. Ранее археологи уже находили когти хищных птиц с антропогенными следами на неандертальских памятниках, самый известный из которых — это Крапина (Хорватия). Вполне вероятно, что архаичные люди использовали их в качестве личных украшений, например в виде элементов ожерелий или браслетов.
Археологи не только исследуют кости древних животных, но и проводят эксперименты с современными. Например, в прошлом году на N + 1 рассказывали, как ученые приготовили птиц по-неандертальски. Они разделали две сырых тушки, а еще три предварительно пожарили на углях.