Российская экономика по итогам года ожидаемо столкнется с существенным замедлением роста после впечатляющих показателей 2023-2024 годов. Главным образом, это произойдет из-за жесткой денежно-кредитной политики Банка России, считает генеральный директор Национального Рейтингового Агентства (НРА) Татьяна Григорьева. В интервью РИА Новости в преддверии X Восточного экономического форума (ВЭФ) она рассказала, что поможет экономике РФ вернуться к устойчивому росту, насколько критична ситуация госдолгом в разных странах мира, и чего ожидать от российской торговли и курса рубля в этом году. Беседовала Наталья Разумова.
– Мировая экономика сейчас находится в турбулентном состоянии: торговые войны, меняющийся климат. Одной из проблем становится и мировой госдолг, который уже составляет около 100% мирового ВВП. Насколько такая ситуация устойчива? Нет ли рисков массовых дефолтов стран?
– Ситуация с госдолгом хоть и вызывает серьезную озабоченность, но оценивается как нейтральная и управляемая в среднесрочной перспективе, прежде всего, для развитых экономик. У экономик стран "Большой семерки" уровень госдолга высокий, у большинства выше 100% от ВВП, но он считается управляемым. Ключевой стабилизирующий фактор – их способность обслуживать долг за счет экономического роста, контроля над инфляцией и, что критически важно, возможности рефинансирования обязательств в национальных валютах, эмиссия которых находится под их суверенным контролем. При этом риск массовых дефолтов стран считается низким. Однако устойчивость этой модели зависит от сохранения доверия инвесторов. Это требует от правительств проведения взвешенной фискальной политики и предотвращения дальнейшего безудержного наращивания долговой нагрузки, которое в долгосрочном периоде подрывает потенциал роста и увеличивает уязвимость к финансовым шокам.
– А как дела обстоят у стран БРИКС+ и Глобального Юга?
– Здесь ситуация более неоднородна и более уязвима. Хотя у таких стран, как Россия (госдолг примерно 20% к ВВП) и Саудовская Аравия с примерно 30%, долговая нагрузка невысока, многие другие развивающиеся экономики сталкиваются с серьезным давлением. Так, у Китая, по некоторым оценкам, высокий уровень регионального госдолга, а Бразилия и Южная Африка балансируют на грани долгового кризиса.
– Какие страны сейчас наиболее уязвимы?
– Развивающиеся рынки с двойным дефицитом, как бюджетным, как и текущего счета, которые зависят от внешнего финансирования. При этом Пакистан, Эфиопия, Кения, Тунис, Гана, Египет уже оказались в состоянии перманентного риска дефолта.
По нашему мнению, эта группа стран наиболее уязвима из-за сочетания структурных слабостей: зависимости от внешнего финансирования, низкой диверсификации экспорта и политической нестабильности. Именно здесь сконцентрированы риски цепочки дефолтов, способных вызвать региональные кризисы, тогда как в развитом мире угрозы носят скорее долгосрочный характер — замедление роста и сокращение бюджетной маневренности в условиях старения населения и растущих социальных расходов.
– Помимо проблем с долгами мировой экономике продолжают угрожать торговые войны, меняющийся климат, волатильные цены на ресурсы. С учетом этого что вы ждете от глобальной экономики по итогам года?
– Мы ожидаем, что мировая экономика покажет устойчивый, но невысокий рост по итогам 2025 года, на уровне приблизительно 3,3%-3,5%. Это ниже средних исторических показателей, наблюдаемых в период высокого роста за пять лет до чем период до пандемии COVID-19. Ключевой фактор, определяющий эти темпы роста для таких показателей – наследие периода высокой инфляции, возникшей на фоне мягкой денежно-кредитной политики в пандемию. Оно вынуждает центральные банки развитых экономик сохранять ограничительную денежно-кредитную политику (ДКП), что сдерживает инвестиционную активность и частное потребление. Также структурным параметром, определяющим низкий потенциал роста мировой экономики, стала новая геополитическая реальность – углубляющийся раскол на стратегически конкурирующие блоки.
Эти ограничения частично компенсирует ожидаемое восстановление реальных доходов домохозяйств по мере замедления инфляции и устойчивого роста в ряде развивающихся экономик, особенно в Азии. В совокупности это обеспечивает общую стабильность прогноза, но не позволяет выйти на более высокие темпы расширения экономик.
– Можно сказать, что драйвером роста становятся страны Азии?
– Да, общий рост все в большей степени зависит от развивающихся рынков Азии, в то время как развитые экономики переходят в режим стагнирующей стабильности, отягощенной последствиями геополитической фрагментации, падением экспорта из-за необдуманных санкционных мер и ограничительной денежно-кредитной политики.
– А какие у вас ожидания от российской экономики в текущем году?
– Экономика России по итогам 2025 года ожидаемо столкнется с существенным замедлением роста до уровня 1,5-1,8% после впечатляющих показателей 2023-2024 годов. Ключевой фактор, который сдерживает экономическую активность в 2025 году и приведет к "мягкой посадке", – это жесткая денежно-кредитная политика Банка России.
Высокая ключевая ставка в 18% – на текущий момент главный инструмент борьбы с инфляцией – сама во многом порождена бюджетной политикой и резким “перезапуском” многих секторов в 2022 году. Однако длительная политика поддержания высоких ставок резко удорожает кредиты для бизнеса, делая практически невозможным финансирование долгосрочных инвестиционных проектов вне финансируемых государством секторов.
– Что нашей экономике нужно, чтобы вернуться к устойчивому росту?
– В среднесрочной перспективе – перейти от модели потребления, стимулируемой госрасходами, к инвестиционной модели, основанной на частных капиталовложениях и предпринимательской инициативе. Но для этого нужно снизить стоимость денег, то есть чтобы была более низкая ключевая ставка, а также, чтобы в стране создавалась система стимулов для долгосрочного частного инвестирования в высокопроизводительные несырьевые отрасли.
– Какой объем российского экспорта и импорта вы ожидаете по итогам этого года с учетом невысокого мирового роста?
– Номинальный объем экспорта продемонстрирует стагнацию или незначительное изменение – в диапазоне от -2% до +1% к предыдущему году. В первую очередь это произойдет из-за структурных ограничений, связанных с санкционным давлением и логистическими издержками переориентации потоков на рынки Азии.
Ключевым фактором, который будет сдерживать рост экспорта, остается зависимость от цен на энергоносители. Так, при условии сохранения цен на российские марки нефти в диапазоне 65-75 долларов за баррель, нефтегазовые доходы не смогут стать драйвером роста, даже несмотря на увеличение физических объемов поставок в Индию и Китай.
Импорт, в свою очередь, вероятно, продолжит умеренный рост – на 2-4%. Его поддержат высокие государственные расходы и адаптация цепочек поставок через третьи страны. Однако его динамика будет ограничена жесткой политикой Центробанка, которая через ослабление рубля и дорогие кредиты удорожает закупки и сдерживает инвестиционный спрос.
– Что ждете в следующем году от экспорта и импорта России?
– Ожидаем высокую вероятность, что будет происходить углубление структурной трансформации торговли. Так, экспорт наиболее вероятно останется в зоне слабого роста на 0-3%. Импорт же может ускориться до 3-5% только в случае снижения ключевой ставки. Но этот сценарий зависит от снижения инфляции и геополитической стабильности. Важные риски, как для экспорта, так и для импорта – дальнейшая фрагментация мировой торговли и возможная попытка ужесточения вторичных санкций, в частности, со стороны США.
Ключевым трендом внешней торговли России станет не объемный рост, а поиск новых возможностей по расширению географии и состава торговых потоков в сторону стран БРИКС+.
– Какой у вас прогноз по рублю до конца года?
– Ключевым фактором, который влияет на курс, остается денежно-кредитная политика ЦБ – ее жесткость позволяет рублю находиться на крепких уровнях. Также опосредованно на курс влияет ожидание ослабления доллара к другим валютам из-за желания США ликвидировать свои структурные дисбалансы в торговле.
Еще одним важным фактором является достаточно ограниченный спрос на доллар внутри России. Иностранных инвесторов на финансовом рынке практически не осталось, что снижает спекулятивный спрос на пару "рубль-доллар". С другой стороны, санкции привели к дедолларизации экономики России, из-за чего мы видим низкий спрос населения на валюту, отсутствие бегства населения в валюту, а также даже некоторый избыток валюты в России, особенно безналичной. До конца года мы ожидаем рубль в диапазоне 82-87 рублей за доллар. Но в дальнейшем, понимая, что структурные слабости рубля никуда не делись, а санкционная политика останется на месте, курс в 2026 году может быть в диапазоне 90-95 рублей за доллар в среднем. При этом мы не видим апокалиптических сценариев с курсом выше 110 рублей за доллар.
– Вы уже много раз упомянули влияние жесткой ДКП Банка России на различные сферы экономики. Что же будет дальше? Какое решение вы ждете от Центробанка на грядущем заседании по ключевой ставке?
– Мы не поддерживаем прогнозы о резком снижении ключевой ставки. На ближайшем заседании мы ожидаем снижение ключевой ставки на два процентных пункта – до 16%, но мы думаем, что до конца 2025 года будет либо еще одно понижение до 15%, либо регулятор возьмет паузу.
Это связано с прогнозируемым нами сезонным всплеском инфляции осенью 2025 года, когда эффект снижения цен на плодоовощную продукцию пройдет. Также существенным проинфляционным фактором остается бюджетный дефицит, что отражается в инфляционных ожиданиях бизнеса.
В дальнейшем ставка может быть снижена до 14% в начале 2026 года, а затем до 12% и на этом уровне она будет находиться со второго квартала и до конца года. И уже в первой половине 2027 года можно ожидать "ключ" на уровне 10%.
– Будет ли на фоне снижения ключевой ставки происходить оживление кредитования в России? Насколько сильным оно может быть по итогам года?
– Совокупный рост кредитного портфеля по итогам этого года может составить 7-9%, однако эта динамика будет крайне неоднородной между различными секторами. Что касается корпоративного кредитования, то здесь прогнозируется рост на 8-10% в сегменте крупных государственных заемщиков, связанных с ОПК и импортозамещением. Их активность будет продолжать поддерживаться бюджетными расходами. Кредитование малого и среднего бизнеса (МСП) и отраслей, ориентированных на потребительский спрос, покажет минимальный рост – не более 2% из-за сохраняющихся макроэкономических рисков, высоких процентных ставок и ограниченного доступа к долгосрочным ресурсам.
Наиболее выраженное восстановление вероятно в сегменте розничного кредитования, где прогнозируется рост на 12-15% год к году. Он будет вызван, в первую очередь, высокочувствительными к ставкам продуктами – потребительскими кредитами и кредитными картами. Спрос на них активизируется по мере снижения стоимости заимствований. В сегменте ипотечного кредитования динамика будет крайне сдержанная – около 3-5% при условии сохранения ограниченных программ государственной поддержки.
– Ждете ли вы при этом оживления на рынке ипотеки?
– Нет. Динамика будет крайне сдержанная – около 3-5% при условии сохранения ограниченных программ государственной поддержки. В следующем году, вероятно, будет не более 8%. Причина все та же – ужесточение льготных программ. При этом объем сделок на рынке жилой недвижимости в 2026 году может показать рост на 5-7% к предыдущему году, достигнув уровня 1,3-1,4 миллиона сделок. Этот рост будет обеспечен в первую очередь за счет первичного рынка, где доля новых построек может превысить 50% от общего объема продаж. В это же время вторичный рынок продолжит стагнировать из-за старения жилого фонда, особенно в регионах.
Ключевым драйвером ипотечного рынка станет не столько массовый спрос, сколько реализация точечных государственных программ, например, "Семейной ипотеки". Кроме того, НРА видит, что интерес к недвижимости как инвестиционному активу также снизился со стороны населения из-за стагнации цен и налоговых ограничений на продажу недвижимости в течение пяти лет после приобретения. С другой стороны, мы видим возможности развития малоэтажного и индивидуального жилищного строительства, особенно в регионах.
– Какая будет ставка по ипотеке в ближайшие годы?
– К концу 2026 года средняя ставка может стабилизироваться на уровне 10-11% годовых. Но это все-равное останется существенным барьером для широких слоев населения.
– А что будет с ценами?
– Ценовая динамика останется умеренной: средние цены на жилье вырастут на 4-6%, что примерно соответствует уровню инфляции. При этом сегмент элитной недвижимости может показать более значительный рост – до 8-10% на фоне устойчивого спроса. Тем не менее, на рынках, где объем предложения превышает спрос, не исключаются сценарии, при которых средние цены на жилье могут и снизиться – на 8%-10%.
– Ожидаете ли вы дефолтов застройщиков в будущем году из-за низкого уровня продаж? Будет ли этот процесс массовым?
– Нет, массовых не будет, хотя единичных дефолтов мы я не исключаю, но они будут носить региональный и нишевый характер. При этом, мы можем увидеть рост поглощений сильными застройщиками более слабых игроков. Это затронет в первую очередь компании с слабой финансовой дисциплиной, высокой долговой нагрузкой и узкой региональной представленностью. А системные игроки, скорее всего, лишь укрепят свои позиции из-за передела рынка в их пользу.
Кроме того, в этой ситуации основные финансовые риски несут банки, выдавшие кредиты застройщикам под залог счетов эскроу. В такой комбинации банкам выгоднее реструктуризировать этот долг, а проблемным застройщикам – продаться крупным игрокам.
– Банк России через год планирует массовый запуск цифрового рубля. Какие у вас ожидания от его появления в экономике? Какие изменения из-за этого могут произойти?
– Это будет начало существенной трансформации финансово-экономического ландшафта России. При этом системный эффект для национальной экономики будет нарастать поэтапно. В краткосрочной перспективе, по мере масштабирования проекта, мы ждем умеренно положительное влияние цифрового рубля, в размере 30-50 миллиардов рублей ежегодно, которое будет сконцентрировано в основном в сегменте крупного корпоративного бизнеса и системообразующих банков.
К горизонту 2029-2031 годов совокупный годовой экономический эффект, по нашим прогнозам, может достичь значительных 200-260 миллиардов рублей. Этот рост будет обеспечен за счет фундаментального повышения эффективности. Ключевым драйвером позитивного влияние выступит кардинальная оптимизация финансовых потоков.
– Как думаете, он будет популярен у россиян?
– В краткосрочной перспективе мы ожидаем сдержанный прием. Функциональные ограничения – отсутствие начисления процентов на остаток, программ кешбэка, прямая конкуренция с системой быстрых платежей – не предоставляют рядовому пользователю очевидных немедленных выгод. Поэтому цифровой рубль следует рассматривать как стратегическую, а не тактическую инициативу — его ценность заключается в построении инфраструктуры будущего для экономики в целом, а не в сиюминутном завоевании любви потребителей.
Путь цифрового рубля к повседневным кошелькам россиян будет постепенным и потребует от регулятора и банковской системы кропотливой работы по созданию реальных и ощутимых преимуществ для конечных пользователей, выходящих за рамки простого средства платежа.
Источник -РИА Новости