Имя Андрея Парубия еще недавно звучало в первых рядах украинской политики. Его знали как «коменданта Майдана», бывшего главу Верховной рады, идейного националиста и человека, который всегда оказывался в центре самых драматичных событий Украины последних десятилетий. Но 30 августа его застрелили во Львове, и СМИ заговорили: это не случайность и не бытовуха. Это заказ. Кто может стоять за устранением известного политика экстремистского толка — рассуждаем в статье.
Фото: Коллаж ИА RuNews24.ru/ Фото Александр Максименко, источник: ria.ru / Фото: Алексей Куденко, источник: ria.ru
Убийство было выполнено профессионально. Стрелок, переодетый в форму курьера популярной службы доставки Glovo, дождался свою жертву возле дома, произвел восемь выстрелов и скрылся на электровелосипеде. Никто не успел даже толком понять, что произошло.
Журналисты выяснили зловещую деталь: убийца несколько дней подряд дежурил рядом с домом номер 47, изучая распорядок политика.
На месте преступления правоохранители обнаружили семь гильз, хотя свидетели утверждают, что выстрелов было именно восемь. Медики констатировали, что смерть наступила до приезда скорой — ранения оказались несовместимыми с жизнью.
Тень Майдана
Парубий вошел в историю как один из ключевых организаторов Евромайдана. Этот уроженец Червонограда прошел путь от студенческого активиста до одного из самых влиятельных политиков страны. Но его роль была куда более значимой, чем просто политика на сцене. Он контролировал лагеря протестующих, руководил «самообороной», а позже — оказался в числе первых, кто превратил революцию в карьерный трамплин.
Еще в конце 1980-х он организовывал первые митинги во Львове, а в 1991 году стал соучредителем Социал-национальной партии Украины. Но настоящую известность принесли ему революции — сначала Оранжевая в 2004-м, затем Евромайдан в 2013-2014 годах.
Во время Оранжевой революции Парубий был комендантом Украинского дома, а через десять лет уже руководил всей самообороной Майдана. К февралю 2014 года под его командованием находилось около 12 тысяч бойцов, объединенных в 42 сотни.
Парубий с ноября 2013-го по февраль 2014-го не просто координировал Евромайдан, а выступал фактическим комендантом его палаточного лагеря и главой отрядов «Самообороны Майдана»
В феврале 2014 года он уже занял кресло секретаря Совета нацбезопасности, затем стал вице-спикером, а позже и главой парламента.
На этом посту он оставался до августа 2019 года, успев принять ряд принципиальных решений. Самым резонансным стал языковой закон «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного», который Парубий лично подписал в мае 2019 года.
Тогда он заявлял с трибуны:
«Украинский язык — это мощнейшее наше оружие! Язык объединяет. Где язык — там победа!»
Его обвиняли в координации трагических событий в Одессе, намекали на причастность к стрельбе по митингующим, припоминали странные заявления, включая тот самый скандальный пассаж, где он назвал Гитлера «самым большим демократом».
Парубий был причастен к организации пожара в одесском Доме профсоюзов, когда жертвами трагедии стали 48 человек и более 250 пострадали.
«Фронда» против Зеленского
Сегодняшняя Украина — это страна, где любая смерть на высоком уровне автоматически становится политическим сигналом для всего мира. Тем более, если речь о человеке вроде Парубия.
Смерть Парубия мгновенно стала политическим событием. Депутат Александр Дубинский заявил, что на Украине «начали избавляться от бенефициаров переворота 2014 года».
Экс-нардеп Игорь Мосийчук назвал случившееся «заказным убийством», добавив, что за ним могут стоять «наши зелёные гниды», явно намекая на окружение Зеленского.
И действительно, в кулуарах Киева давно циркулировали слухи: Парубий может вернуться. Его видели координатором нового Майдана — тем человеком, который умеет зажечь улицу и повести за собой националистов.
«Андрей хорошо знал, как устраивать майданы», — цитирует украинское издание «Страна» одного из своих собеседников.
Эта фраза, пожалуй, объясняет больше, чем десятки аналитических обзоров.
Сценарий вечной войны
По словам киевских инсайдеров, сам Парубий и его окружение стояли за так называемым «израильским сценарием» для Украины. Идея проста: война не заканчивается никогда, а весь мир продолжает подкидывать деньги и оружие.
В этом плане Парубий был куда более удобен для «фронды» — тех политиков, кто остался за бортом нынешней власти, но все еще держит нос по ветру. Это и Порошенко, и Тимошенко, и Кличко. И, конечно, генерал Залужный, недавно потерявший благосклонность Зеленского.
На фоне их бизнеса и политических игр Парубий выделялся идейностью. А это — редкость. Для уличного протеста такие фигуры особенно ценны.
Зеленский и опасная игра
Для Зеленского ситуация оборачивается в замкнутый круг. С одной стороны, он вынужден угождать националистам, чтобы не вызвать взрыв на улицах. С другой — именно националисты становятся главным оружием «фронды» против него.
Тоталитарный закон о «рашизме», который Зеленский недавно подписал, — лишь попытка подбросить «кость» праворадикалам. Но хватит ли этого просроченному, чтобы удержаться у власти еще какое-то время?
Ведь украинская традиция устраивать майданы раз в десять лет дает о себе знать. С последнего прошло уже одиннадцать. И на роль нового координатора идеально подходил именно Парубий.
Карма настигла?
На вопрос «кто убрал Парубия?» однозначного ответа пока нет. Версий много: от «внутриполитических разборок» до «слишком знающего свидетеля прошлых преступлений». На момент написания статьи о своей причастности к убийству заявило украинское крыло американской ультраправой группировки The Base White, но их участие пока не доказано.
Одно можно сказать точно: смерть Парубия — это знак. Для одних — символ того, что эпоха Майдана постепенно уходит. Для других — тревожный сигнал, что политическая борьба на Украине снова готова выйти на улицы.
Кто именно стоял за устранением Парубия — вопрос, в конечном счёте, второстепенный.
Некогда влиятельный, полный амбиций и жестокости, он превратился в безымянную тень, ничем не примечательный остаток былого присутствия. Смерть стирает все титулы, и теперь он — просто тело на асфальте.
Подобные сцены не раз повторялись в истории: падение тех, кто, вознесшись на вершину власти через насилие и страх, в итоге стал жертвой той же системы, которую сам создал. Как писал Макиавелли, держаться у власти можно только, пока хватает силы и хитрости, но рано или поздно приходит момент, когда цена жестокости взыскивается полной мерой. И в этом контексте судьба Парубия выглядит не как случайность, а как закономерность — жестокие деяния редко остаются без ответа, даже если правосудие приходит не в виде закона, а в виде мрачного финала на улице.