Норвежские эксперты по России и Арктике выражают серьезную озабоченность в связи с недавней угрозой Москвы ввести ответные меры против норвежских рыбаков. По их словам, хотя ожидание реакции было предсказуемым, ее потенциальные последствия могут быть разрушительными для управления рыбными запасами в Баренцевом море.
7 июля Норвегия объявила о запрете доступа в свои воды двум крупным российским рыбопромышленным компаниям — «Норебо» и «Мурман Сифуд» — из-за опасений относительно шпионажа и саботажа. Этот шаг не остался без ответа.
В среду российское Росрыболовство сообщило, что Россия выдвинула Норвегии ультиматум: в течение месяца отменить ограничения в отношении этих компаний. В противном случае Москва грозит закрыть свою исключительную экономическую зону для норвежских рыболовных судов.
Глава Росрыболовства Илья Шестаков заявил:
«Если норвежская сторона не пересмотрит свою позицию в течение одного месяца, Россия закроет свою исключительную экономическую зону для норвежских рыболовных судов. Рыболовство и распределение квот вылова в открытых водах Баренцева и Норвежского морей будет осуществляться на основе российских национальных интересов»
Старший научный сотрудник Института Фритьофа Нансена Анне-Кристин Йоргенсен четко разграничивает две части угрозы. По ее мнению, закрытие российской зоны для норвежцев — это скорее «символический» шаг, поскольку активность норвежского флота там минимальна.
Гораздо серьезнее, по ее словам, звучит намерение России устанавливать односторонние квоты на вылов. Йоргенсен указывает на поправки в российское законодательство, принятые в мае 2024 года, которые позволяют Москве делать именно это в случае провала международных переговоров по рыболовству.
«Вполне возможно, что российские власти как раз и думали об отношениях с Норвегией и неопределенности вокруг рыболовства в Баренцевом море, когда вносили эти изменения в закон», — отмечает эксперт.
Главная опасность, по мнению Йоргенсен, заключается в том, что без совместного управления и согласованных квот возникает реальный риск значительного перелова.
«Когда прибрежные государства не могут координировать свои действия, это большая проблема. Квоты, как правило, устанавливаются гораздо более высокими, чем они были бы в ином случае. У нас есть несколько таких примеров в Норвежском море», — подчеркивает она.
Независимый эксперт Гейр Хённеланд, также из Института Фритьофа Нансена, согласен с коллегой. Он обращает внимание на то, что Россия дала Норвегии месячный срок, что может свидетельствовать о желании Москвы все же сохранить сотрудничество.
«Угроза закрыть российскую зону для норвежских судов не имеет особой силы… Намёки на установление односторонних квот в Баренцевом и Норвежском морях более тревожны», — пишет Хённеланд в сообщении изданию.
Он предполагает, что Россия может попытаться выделить себе дополнительную квоту, воспользовавшись правовой лазейкой. Худшим сценарием, по его мнению, может стать распространение этих односторонних действий на район Шпицбергена, где Россия, де-факто признавая норвежское управление, де-юре считает воды за пределами территориального моря архипелага открытым морем.
Таким образом, реакция России на действия Норвегии, хотя и ожидаемая, содержит в себе не только символические жесты, но и реальную угрозу для исторической системы совместного управления рыбными ресурсами в Баренцевом море. Если дипломатические каналы не сработают в течение отведенного месяца, регион может столкнуться с серьезным кризисом, последствием которого станет подрыв устойчивости ценных запасов рыбы, в первую очередь, трески.
Источник: «Nomeatnofish»