Прелестная девушка с рыбьим хвостом, сжимая в руках веточку водоросли, с 23 августа 1913 года грустит на гранитном валуне у вод пролива Эресунн.
А родилась она много раньше, в 1836-м, когда Ханс Кристиан Андерсен сочинил пронзительную сказку. Маленькая русалочка, младшая из шести дочерей морского царя, которая беспечно жила в тихом водном мире, однажды спасла после кораблекрушения прекрасного принца и безумно влюбилась.
Чтобы стать к нему хоть немножко ближе, отдала злой ведьме – в обмен на ноги вместо хвоста – свой звонкий голос. Но принц предпочёл ей другую невесту – и русалочка, пожелав им счастья, погибла: превратилась в морскую пену.
Эта трагическая история о настоящей, бескорыстной любви взволновала датчан необыкновенно, и спустя семьдесят три года по «Русалочке» в Королевском театре был поставлен балет, который тоже имел огромный успех. Очарованный действом основатель компании Carlsberg Карл Якобсен попросил датского ваятеля Эдварда Эриксона создать статую русалочки при условии, что моделью будет прима-балерина Элен Прайс, которая безраздельно завладела душой пивовара. Так возникла дивная головка «Русалочки», но дальше позировать в обнажённом виде звезда балета отказалась, и скульптора выручила собственная жена.
Надо признать, что Эриксону удивительно удалось в суровой бронзе воплотить трогательную и беззащитную красоту, вечную женственность. Подаренная городу «Русалочка» была 23 августа 1913 года установлена на входе в гавань и с той поры стала символом не только умиротворённого, спокойного Копенгагена, но и всей Дании. Да, её горячо полюбила вся страна, каждый юбилей «Русалочки» отмечается даже на государственном уровне: бронзовую девушку украшают цветами, возле неё звучит музыка и громкие речи.
Однако каких-то подонков, у нас их принято называть «вандалами», это раздражает. Трудно в целом мире отыскать другой памятник юной героине сказки, а не политику, не военачальнику, которому за век его жизни столько всего доставалось. Негодяи отпиливали статуе руки, обезглавливали, обливали краской, взрывали.
Однако сердечные обитатели Копенгагена, которые без «Русалочки» не мыслят себе жизни, всякий раз мгновенно её восстанавливали и водружали на законное место в городской гавани, близ набережной Langelinie. Датчане верят: пока красавица сидит на своём камне, в датском королевстве всё будет спокойно.
А наш Николай Гумилёв, увидев её, написал:
У русалки мерцающий взгляд,
Умирающий взгляд полуночи,
Он блестит, то длинней, то короче,
Когда ветры морские кричат.
У русалки чарующий взгляд,
у русалки печальные очи.
***
Правда, один раз за сто лет «Русалочка» Копенгаген всё ж покинула: в 2010-м с марта по октябрь оказалась на Всемирной выставке в Шанхае. И надо же такому случиться, что моя встреча с датской столицей свершилась именно тогда, в мае. Да, видеофильм «В гостях у Андерсена» вместе с Таней снимал, увы, без «Русалочки». Однако грустная девушка всё равно незримо присутствовала рядом, потому что в голове навязчиво звучали обращённые к ней строки Михаила Дудина:
Я новой встречей тихо душу грею.
Года в разлуке – грустные года.
Когда опять приеду – постарею.
Ты, бронзовая, – вечно молода…
Не случайно же Андерсен сказал про «Русалочку»: «Единственная из моих работ, которая трогала меня самого»…
***
И вот теперь совсем неподалёку от её временно опустевшего места вовсю шумел могучий фонтан, сооружённый в честь богини Гефион, которой, согласно легенде, король Швеции пообещал для Дании столько земли, сколько она может за одну ночь вспахать на быках. А за фонтаном высилась цитадель Кастеллет – самая старая военная казарма Европы.
Выйдя из крепости, в районе улицы Gemensgade оказались мы среди странных, очень длинных, хоть и двухэтажных, но приземистых, ярко жёлтых, с маленькими окнами, строений, покрытых, естественно, терракотовой черепицей.
Оказывается, в XVII веке всё это было сооружено для моряков, а сейчас здесь живут моряцкие вдовы. Рядом, на круглой вымощенной площади, резала небо красная островерхая церковь святого Павла, какая-то невозможно яркая и разноцветная внутри. Пожалуй, именно здесь я по-настоящему почувствовал себя в сказке Андерсена.
***
Он встретил нас совсем рядом со старинным отелем «Палас», в котором – бок о бок с Ратушей – мы остановились. Над Ратушей два воина-викинга трубят в длинные, изящно изогнутые трубы – луры, а перед ней – фонтанный Бык раздирает Дракона.
И тут же бронзовый Андерсен, который вначале показался мне настолько «живым», что захотелось спросить, как сочиняет свои славные сказки. Впрочем, в «андерсеновском» фильме Эльдара Рязанова исполнитель главной роли Сергей Мигицко на этот мой немой вопрос, помнится, уже ответил:
Я утром сажусь за стол, макаю перо в чернильницу и думаю: "Что бы такое мне сочинить?"
Вдруг – стук в дверь. Я говорю: "Войдите".
Входит женщина: "Я – сказка, я пришла тебе помочь".
Она молча стоит у меня за спиной. Вдруг в моём мозгу появляются лица, рождаются образы, слова теснят друг друга, фразы так и льются с моего пера…
Совсем ещё мальчиком осенью 1819-го он впервые прибыл сюда из своего родного городка Оденсе, что на острове Фюн. И, наверное, глянув с высоченной Круглой башни на столицу, воскликнул: «Здравствуй, Копенгаген!» Я, во всяком случае, поступил именно так. А после мы с Таней поспешили на островок Слотсхольмен, где в 1167-м епископ Абсалон построил замок, который потом стал королевским дворцом по имени Кристиансборг.
Теперь здесь, перед оседлавшим жеребца Фредериком VII, заседают парламент, правительство и Верховный суд. А поблизости ренессансное здание Биржи, чей шпиль образуют три дракона: Швеция, Норвегия и Дания да Королевский садик, где розы цветут даже в начале декабря и во все времена года под «присмотром» бронзового философа Сёрена Кьеркегора хозяйничают вовсе не королевские дети.
И мне подумалось: а ведь именно из этого дворца, по этой самой булыжной мостовой, которая наверняка помнит Андерсена, когда-то шествовал его Голый король, публично осмеянный вот таким же весьма наблюдательным ребёнком.
***
Придя на очень разноцветную набережную Ньюхавна, то есть Новой гавани, которую Андерсен обожал, я обнаружил сразу несколько мест его здешнего проживания: и рыжеватый дом №18; и соседний ярко красный №20; и на противоположной стороне канала – белый №67.
Люди тут в бессчётных кафе и ресторанчиках вовсю чревоугодничали, грелись на редком солнышке, предавались нежным чувствам, а по воде туда-сюда сновали забитые туристами прогулочные катера с «андерсеновскими» именами по борту: «Дюймовочка», «Оле-Лукойе», «Свинопас», «Огниво».
Канал начинается от Новой Королевской площади, на которой, обогнув дворец Шарлоттенборг, я открыл для себя медового цвета и с позолоченным гребнем крыши Королевский театр: здесь Андерсен суфлировал актёрам, когда шли спектакли по его сказкам.
А напротив, из окна фешенебельного отеля «Англетер», он зимой обожал разглядывать, как люди вокруг памятника Христиану V лихо катаются на коньках. Говорят, что именно эти картинки навеяли ему сказку про Снежную королеву.
Ну а настоящая королева вместе со своим семейством проживает в одном из четырёх, в стиле рококо, дворцов, которые окружают памятник Фредерику V на восьмиугольной, мощённой булыжником площади Амалиенборг. Когда мы оказались здесь, Маргрете II, судя по поднятому над дворцом национальному флагу, старейшему в мире, была дома. И её надёжно охраняли верные гвардейцы в синих брюках, чёрных куртках и огромных медвежьих шапках, очевидно, поддерживающих ностальгию по имперским временам.
Я присмотрелся к одному: хорош, но всё-таки не Стойкий Оловянный Солдатик. Скоро он исчез, потому что произошла смена королевской стражи: гвардейцы, как обычно, выйдя в 11:30 из Розенборга и под бодрую музыку военного оркестра промаршировав через весь Старый город, ровно в полдень прибыли к королевской резиденции. А ваш покорный слуга, наоборот, устремился в этот самый великолепный замок-дворец Розенборг, который вместе с роскошным парком был создан по плану и под приглядом Кристиана IV.
Здесь тоже было некуда скрыться от зорких глаз королевских гвардейцев, которые сторожат выставленные напоказ драгоценности датской короны. Посетители, особенно дамы, от ожерелий из изумрудов, сапфиров и бриллиантов глаз оторвать не могли. Но мы с Таней к этим бирюлькам абсолютно равнодушны и поэтому, едва глянув на когда-то белоснежную, с большим кружевным воротником, рубашку Кристиана IV, слегка бурую от крови, поскольку именно в ней король был ранен в морском сражении, поспешили в парк.
А там, во-первых, обнаружили ещё одного бронзового Андерсена; во-вторых, близ пруда запечатлели на видео-камеру в исполнении лебедей воистину балетный номер; в-третьих, среди лепестков огромного красного тюльпана углядели…Дюймовочку. Конечно, в последнем ты можешь усомниться, но уверяю: в фильме сей факт присутствует.
***
Кстати, Андерсен продолжал нас преследовать и в отеле. Правда, если в очень известной его сказке Принцесса не смогла уснуть потому, что на её ложе под несчётное количество тюфяков и перин подсунули горошину, то Тане на шикарной кровати не дал покоя апельсин, который ей под матрас я нагло пристроил.
В отличие от нашего питерского Смольного в здание копенгагенской Ратуши с утра до вечера доступ свободный, и на всём огромном пространстве – ни одного вахтёра. Здесь мы тоже повстречали Андерсена – среди других, таких же беломраморных выдающихся датчан: физика Нильса Бора, архитектора Мартина Нюропа, скульптора Бертеля Торвальдсена.
Потом изваяниями Торвальдсена любовались в его грандиозном музее, а также в Церкви Богоматери, где его алтарный Христос и двенадцать апостолов. В Национальном музее прикоснулись к загадочным рунным камням, Новой Карлсбергской галерее порадовались полотнам Моне и Писсаро, Дега и Сезанна. А в районе Копенгагена, который называется Кристианхавном, удивились: ну как же всё вокруг напоминает Амстердам! Там у канала скульптуры эскимосов, потому что маленькой Дании принадлежит самый большой в мире остров Гренландия. Там сияют на солнце золотые перила спиральной лестницы в четыреста ступеней вокруг золотого же шпиля церкви Христа Спасителя. И там же Христиания, «свободное государство хиппи», где гашиш можно купить на каждом шагу, а фотографировать и снимать кино запрещено категорически. Но я ухитрился сделать это «из подмышки».
***
Конечно же, мы мечтали побывать и там, где когда-то обитал принц датский Гамлет. Несмотря на нудный дождь, отправились поездом в пограничный Хельсингор, который через воды пролива Эресунн смотрит на шведский Хельсинборг. Увы, кассирша на вокзале продала нам билеты именно туда, в Швецию, потому что, общаясь с ней, я в этих названиях безнадёжно запутался.
А там пешочком устремились в замок Кронборг, который помнит реального викинга ГамлЕта. Да-да, с ударением именно на втором слоге. Шекспир же сделал ГамлЕта ГАмлетом, а замок переименовал в Эльсинор, английский вариант Хельсингора. Однако из-за дикого дождя и ветра, которые пронзали нас поострее, чем шпага Гамлета, Хельсингора, по сути, не разглядели.
И вообще, пока добирались до замка со сломанными от мини-урагана зонтами и промокшие до самой последней нитки нас, снова вслед за Гамлетом, терзал единственный вопрос: «Быть или не быть?»
Да, быть или не быть съёмке?.. Как ни странно, съёмка всё же состоялась.
Но когда на обратном пути мы тупо глядели в огромное вагонное окно, за которым из-за сплошного потока воды ничегошеньки различить было невозможно, в голове настойчиво стучала опять-таки строка из «Гамлета»: «Прогнило что-то в Датском королевстве…» Ну если не прогнило, то, определённо, промокло.
***
Оказавшись у старой копенгагенской синагоги, невольно вспомнили мы времена Второй мировой. Ведь в ту пору оккупированная Дания продемонстрировала остальному миру образец чести и благородства. Когда фашисты издали приказ надеть всем евреям жёлтые звёзды, король Кристиан X, а за ним весь народ вышли на улицы в таком одеянии.
На берегу пролива Эресунн есть гранитный камень со словами: «Отсюда, из пустынного пригорода Копенгагена, в октябре 1943 года датские моряки и рыбаки перевезли в нейтральную Швецию евреев, проживающих в Дании. Спасающий одного человека спасает человечество». Наверняка Андерсен, живи он тогда, надел бы жёлтую звезду в числе самых первых. И, может, сказал бы: «Жаль, что не я написал эту сказку, но её сочинил народ».
***
Еще одним милым открытием стал очень необычный музей под названием «Сказочный мир Ханса Кристиана Андерсена», который с помощью света и декораций мгновенно меня в это волшебное пространство погрузил. И когда, выйдя оттуда на набережную очередного канала, увидел ослепительно белого лебедя, гордо плавающего рядом с уточкой и её выводком, невольно подумал: а вдруг, и сей красавец был когда-то «Гадким утёнком»? Наверное, такие мысли могут придти в голову только в этом неспешном городе, где над водами пролива Эресунн уже сто девять лет грустит трогательная и беззащитная Русалочка.
Автор: Лев Сидоровский, Иркутск - Петербург
На снимках автора: Над водами пролива Эресунн уже сто девять лет грустит трогательная и беззащитная Русалочка. Мы, счастливые, на фоне (справа) Ратуши и (слева) нашего отеля «Палас».
Возрастное ограничение: 16+