В свои 22 года Богдан Конюшков выиграл Кубок Харламова c «Чайкой», Кубок Петрова с «Торпедо-Горький», и за «Торпедо» отыграл три сезона. На его счету — 77 очков в 215 матчах.
Перед четвёртым сезоном в КХЛ Богдан рассказал о своём мироощущении, атмосфере и изменениях в «Торпедо», об отпуске и увлечениях вне хоккея.
«Страха выйти из зоны комфорта нет»
— Не у многих к 22 годам в коллекции есть Кубок МХЛ и Кубок ВХЛ. Проверка медными трубами тяжело далась?
— Спасибо большое руководству «Торпедо», ребятам, которые играли в этих командах, богу и родителям, что всё так сложилось. Никогда не забуду эмоции, когда поднимал кубок над головой. Это одна-две секунды, но именно в них понимаешь, для чего всё делал. Но радость больше от того, что на трибунах находятся родные и близкие. До сих пор мурашки от воспоминаний. Все заслужили эту победу, а те ребята, которые отыграли весь сезон, заслужили ещё больше. Это их праздник в первую очередь. Когда подключаешься к команде на стадии плей-офф, это определённая работа. А когда идёшь к этому весь сезон — вспоминаешь, как было тяжело, какие были травмы. Поэтому у этих ребят радость вдвойне или втройне. И я за них очень рад.
— Почему во время празднования после победы «Торпедо-Горький» не было безудержного веселья?
— Сил хватило только на то, чтобы сфотографироваться с кубком, полить шампанского друг на друга в раздевалке и порадоваться за Алексея Геннадьевича Исакова. А когда сели в автобус, уже можно было выдохнуть и машинально отвечать на поздравления по телефону. Когда приехали на Большую Покровскую, хотелось просто присесть, поесть, выпить и понять, что сезон закончен. Закончен хорошо, и можно отдохнуть.
— В новом сезоне игра «Торпедо» будет более вариативной, чем при Игоре Ларионове?
— Думаю, да. Не секрет, что на двусторонних играх мы уже отрабатывали схему 1–3–1. Это тоже нужно уметь. Не всегда соперники дают играть в атакующий хоккей. Конечно, и мы, и зрители кайфуем от атакующей игры, но порой правила диктуют соперники. От этого тоже можно получать удовольствие, когда вышел и победил.
— Есть ощущение, что в этом сезоне у вас будет другая роль в команде?
— Мы пока не обсуждали цели. Думаю, когда нам всё объявят и пройдёт пара игр, я всё пойму и приму свою роль. В конце сезона всё меряют по команде, и не важно, как сам сыграл. Можно за весь плей-офф набрать одно очко и выиграть кубок. Вспомнит ли кто-то про это очко — большой вопрос.
— Вторая половина второго сезона в «Торпедо» была для вас самой сложной?
— В эмоциональном плане — да. Но и третий сезон тоже немного нагонял скуки. Наверное, с этим можно связать и снижение моей результативности. Но всё зависит от того, как играет команда. В первом сезоне мы шикарно выглядели, и я вообще не задумывался, сколько очков набрал. Даже осознание того, что первый гол забил только в феврале, пришло позже. Я не запаривался по этому поводу. В памяти остались воспоминания, как мы прыгали и радовались. Партнёры радовались за меня больше, чем я сам. Конечно, хочется набирать очки, но сейчас сильнее желание выигрывать. Если тренер увидит меня в другой роли, я готов выходить и честно делать своё дело. Всегда и всё не может быть хорошо — так бывает только в фильмах.
— Вы помните первый гол в плей-офф?
— Конечно. «Локомотиву», в прошедшем сезоне, в третьей игре. Но в плей-офф об этом как-то не думаешь. Накопилось, что серия с «Локомотивом» неудачно складывалась, не шёл розыгрыш большинства. Думал только о том, чтобы «шваркнуть» шайбу в сторону ворот с закрытыми глазами — лишь бы зашла.
— Перед плей-офф вы говорили, что хорошо играть с «Локомотивом». Сейчас готовы повторить эти слова?
— Да. Плей-офф — это другая игра и другой настрой. «Локомотив» был одним из главных претендентов на Кубок Гагарина. Для нас это был большой опыт — сыграть против таких мастеров. Однозначно плюс, что сыграли с «Локомотивом». Однозначный минус — что вылетели в первом раунде.
— Вам нравится хоккей, в который играет «Локомотив»?
— Это большой вопрос. Он выиграл — и вопросов быть не может. Если тренер поставил такую игру, хоккеисты не могут сказать: «Мы так играть не будем, а будем так, чтобы зрителям нравилось». У тренера есть задача и план, как её выполнить. А игроки должны это делать. Не будешь выполнять — не будешь играть. Всё логично. Мы в «Торпедо-Горький» тоже выстраивались 1–3–1. В финале понимаешь, что нужно делать определённые вещи, чтобы прийти к успеху. И не думаешь, что говорят. Сделал работу — выиграл кубок. Стал чемпионом, значит всё правильно.
— Можно сказать, что вы освоились в КХЛ?
— Стараюсь не думать об этом. Каждый сезон приходят новые ребята, и никто не будет ставить меня в состав за старые заслуги. Каждый сезон я такой же новичок, как и они. Просто знаю город, команду, болельщиков и их отношение к команде. Может, поэтому чуть спокойнее. Но мне всегда есть что доказывать. У меня нет суперталанта — просто нужно работать. Недавно при подписании нового контракта с «Торпедо» мы с другом обсуждали: что тяжелее — проиграть всю карьеру в одной команде, или каждый год менять? На мой взгляд, тяжелее всю карьеру оставаться в одной команде, потому что это становится зоной комфорта. Надо себя из неё выталкивать. Болельщики уже знают, чего ждать, и их нужно либо удивлять, либо показывать стабильно высокий уровень. На мой взгляд, это сложнее. На этом наши точки зрения разошлись. Но тема для размышления интересная.
— В таком случае подписание нового контракта с «Торпедо» можно расценить как не выход из зоны комфорта?
— Нет, я не боюсь выйти из комфортных условий. Сейчас в Нижнем Новгороде подобралась хорошая команда, как и в предыдущие три года. Хорошие отношения, хорошие ребята. Я за то, чтобы играть в одной команде и знать всех. Очень хочется выиграть что-то здесь. Я знаю болельщиков, вижу, как они «горят» за «Торпедо» и хотят, чтобы у нас всё получилось. Я выходил из зоны комфорта не один раз: за одно лето ездил в Нижнекамск, потом вернулся в Пензу, а затем попал в Нижний Новгород. Это три разные коллектива, и я не знал, как себя вести, чувствовал себя робко и неуверенно. Но потом обрёл себя.
«Приятно, что рядом есть такой человек, как Алексей Кручинин»
— Расскажите о своей работе с психологом.
— Раньше работал, сейчас как-то спокойнее на душе, поэтому справляюсь сам. Тревоги ушли, главным было понять, из-за чего они возникали. Понимание пришло — и пока специалист не нужен. Когда я переехал в Нижний Новгород, началась взрослая самостоятельная жизнь. Надо было решать бытовые и личные вопросы: оплачивать счета, квартиру, готовить еду самому.
— Вам всего 22 года, а рассуждаете так, будто вам уже за 40.
— Мне уже говорили, что я старый. Как и Егор Виноградов. Спасибо родителям, что так воспитали. Я не говорил об этом раньше: первые деньги я заработал на стройке. Отец работал менеджером в компании, которая занималась грузовым транспортом. После ЮХЛ летом у меня было много свободного времени: это ещё не профессиональная лига, можно было «покайфовать». Отец купил путёвки на время отпуска, и до его начала оставалось время. Он спросил: хочу ли я поработать? Я согласился — делать было нечего. Отработал восемь дней с семи утра до семи вечера, по тысяче рублей за день. Очень уставал: ноги гудели, руки гудели, голова гудела. Тогда я понял цену деньгам. Эти восемь тысяч я потратил на семью во время поездки на море, оплатив обед — приятно удивил папу. Надо знать цену деньгам. Потом, когда перешёл в МХЛ, столько свободного времени уже не было, поэтому на стройке я больше не работал.
— У вас не было желания на первые серьёзные заработанные деньги купить дорогую машину?
— Ещё в школе, когда ребята обсуждали машины и смотрели обзоры, мне это было неинтересно. У меня есть машина. Не крутая. Я не гонюсь за скоростью, мне важнее безопасность. Просто комфортный автомобиль для вождения. Номера — «блатные», 006, но это подарок родителей. Грех было отказываться. Можно было и после первого сезона приобрести машину, но желания не было. Спасибо родителям — по их совету я вложился в недвижимость. Думаю, это лучшее решение. Я в принципе спокойно отношусь к дорогим вещам. У каждого свои понятия. Если бы мне хотелось — покупал бы. Но мне это не интересно. Главное, чтобы родители были здоровы. И сёстры, которые занимаются своим делом. Одна играет в театре, другая пока ищет себя, танцует и поёт. Дай бог, чтоб у них всё получалось. Мы видимся нечасто, не всегда могу прийти на представление. Буквально вчера сестра написала с нового номера, я сначала не понял, кто это. Даже не знал, что она сменила номер. Сёстры очень быстро растут. У них формируется своё мировоззрение. Одновременно грустно и радостно.
— Откуда у вас любовь к театру?
— От мамы. Когда сестра стала заниматься театром, мама не пропускала ни одного её выступления. Ей 14 лет, и кажется, что она ещё маленькая. А на самом деле — уже нет. Недавно они с мамой говорили о планах, и сестра сказала, что хочет выступать в Москве. Мама немного опешила, а я сказал: «Дай бог, чтобы у сестры всё получилось, и чтобы мы с мамой красивые приехали на её спектакль в Москве».
— Вы посещаете театры в Нижнем Новгороде?
— Да. Театр драмы на Большой Покровской, филармонию в Кремле. Был и в ТЮЗ, куда пригласил Иван Пилявский — «голос «Торпедо» на домашних матчах и мой любимый нижегородский актёр. Я смотрел спектакль «Старший сын» с его участием. Меня восхищают люди, которые могут запомнить столько текста и отыграть всё телом. Режиссёр Алексей Логачев провёл меня по театру. Было очень интересно, я остался под впечатлением. Из других постановок особенно запомнился спектакль «Старуха Изергиль».
— Вы себя относите к молодёжи или уже не понимаете подрастающее поколение?
— Бывает, что сестёр не понимаю. Прошу их чуть проще со мной разговаривать, без «молодёжных штучек». Вроде получается. Я им ничего не диктую, поэтому они меня понимают. Занимаясь спортом, взрослеешь быстрее. Плюс самостоятельная жизнь накладывает отпечаток. У меня в друзьях Алексей Кручинин, Сергей Гончарук, Николай Коваленко, Антон Сизов — старшие ребята с другими интересами. Общаясь с ними, я сам перестраиваюсь и мне это интересно.
— А какие у вас молодёжные увлечения? Телефоны, планшеты, гаджеты?
— Нет, не гонюсь. Главное, что у родителей и сестёр всё есть. Мне особо ничего не надо. Приставка и телевизор. Так вечера провожу: приготовлю что-нибудь, потом посмотрю или поиграю. Во время готовки могу включить интервью или подкасты.
— У вас есть коронное блюдо?
— Куриные котлеты. Сейчас будут ещё улучшения, буду экспериментировать. Пока не скажу с чем — вдруг не получится.
— Вы кого-нибудь в «Торпедо» угощали своими котлетами?
— Пока нет. Ребята до меня не доехали. Может, как-нибудь «с ума сойду» и, если вечером будет нечего делать, наготовлю на всю команду. Хотя у меня однушка, всех не разместить.
— С кем из игроков «Торпедо» можно устроить кулинарный поединок?
— С Алексеем Кручининым. У него очень вкусные перцы. Первый раз он угостил меня два года назад в Челябинске, куда я приезжал готовиться к сезону. Тогда мы с «Чайкой» выиграли Кубок Харламова, и я спросил у него, где готовятся к сезону игроки КХЛ. Он сказал: «Приезжай ко мне». Я поехал, и почти ни на что не тратил денег. Лёха меня везде водил. Огромное спасибо ему и его семье — Кристине и Артемию. Очень тепло приняли. Иногда ходили куда-то поесть, иногда Лёша готовил перцы. Это была бомба.
— После этого вы постоянно ездите в Челябинск на сборы?
— Нет. Этим летом готовился в Нижнем Новгороде. Тот тренер уехал в Санкт-Петербург, и Лёха работал с ним. Я тоже планировал поехать, но после Канады было тяжеловато. Поэтому обратился к Андрею Емельянову, шикарному тренеру по ОФП. С удовольствием готовился здесь.
— А у кого обычно собираются торпедовцы?
— Думаю, у Лёши Кручинина. О нём можно долго говорить, он — душа компании. Организует ужины, шашлыки, баню. Всегда еду к нему с позитивом, а уезжаю заряженным. Он и художник, и артист. Всё в нём есть. Приятно, что рядом со мной такой человек, что я могу с ним близко общаться. Я знаю его семью, он знает моих родителей. Общаясь с Лёхой, вижу его лёгкость, даже когда что-то не получается. Вижу, как он реагирует на разные ситуации. Думаю: «Вот это мне нравится, возьму себе». Или наоборот: «Так не нравится, я бы так не сделал». Строю себя через него.
«Не умею жить в отпуске»
— За три года в Нижнем Новгороде какие у вас главные ассоциации с «Торпедо» и городом?
— Очень спокойно и душевно. Много с кем познакомился. И помимо хоккея, что особенно радует. Во время сезона слишком много говорю и думаю о хоккее. В глубине души мне хотелось друга, который ничего не понимает в хоккее и будет разговаривать со мной на равных, не зная, кто я. И такой друг появился. Его зовут Даниил, он работает в чайной. Я сильно увлекаюсь китайским чаем. На этой теме и познакомились, уже больше года дружим. Он был на финале «Торпедо-Горький», но до сих пор не знает правил. Очень душевный парень. Приятно прийти к нему и поговорить о машинах, женщинах, кино, финансах — обо всём.
— Любовь к китайскому чаю — из детства?
— Увлёкся ещё в Пензе. Здесь, в Нижнем Новгороде, нашёл эту чайную. Раз пришёл, два — понравилось. Там атмосфера, где каждый может общаться с каждым, даже не зная друг друга.
— Назовёте любимые чаи?
— Люблю пуэр: «Чайные головы», медовый «Габа-чай», «Вересковый мёд». Как-то попробовал дорогой «888», но он не понравился. После игр люблю «Шэн» — расслабляет и успокаивает. Иногда после матчей не могу уснуть до трёх ночи, а после чая засыпаю к часу. Мне нравится сам процесс заваривания. У меня есть чабань и пиалочки. Процесс успокаивает, я получаю удовольствие. Не скажу, что сильно разбираюсь, но с чайным знатоком могу поговорить. Знаю, как собирают, обжаривают, упаковывают чай, как выбирают чайники. Тема меня сильно поглотила.
— Болельщики вам дарят чай?
— Нет. Дарят иван-чай, но не китайский. Может, после этого интервью подарят (улыбается).
— Что вы делали в отпуске?
— Этим летом понял, что не умею жить в отпуске. В сезоне у меня каждый день расписан. Я не умею планировать на 3–4 дня вперёд. В отпуске просыпаюсь, а сообщения «что надо делать» нет. Приходится самому придумывать — это тяжело. По ходу сезона со многими друзьями не удаётся встретиться, и все встречи перекидываю на лето. Оказывается, надо везде ездить и со всеми видеться. А лето короткое. Но всё равно кайфую. Можно сказать, это лето было хорошим.
— С этой стороны межсезонье-2025 было для вас идеальным — максимально коротким?
— Да. Съездил на море, потом в Монреаль, начал готовиться там, вернулся в Нижний и продолжил здесь. Можно сказать, это лето за меня всё само спланировало. С кубком не удалось провести время — приоритет был у тех, кто весь сезон играл в «Торпедо-Горький». Они заслужили. Я это понимал и спокойно отнёсся. Я отметил победу ужином, на который позвал родных и друзей. Собралась большая семья — это самое яркое впечатление от отдыха.
— Почему по ходу прошлого сезона вы изменили имидж, а сейчас возвращаетесь к старому?
— Смешная история. 8 марта, в игре со «Спартаком», мне попали шайбой в губу, пришлось зашивать. На следующий день думаю: надо подровнять причёску. Пришёл в барбершоп, барбер спрашивает: «Что будем делать?» Я секунду подумал и спросил: «Девять миллиметров подойдут?» Он сказал: идеально. На следующий день пришёл на тренировку, и все ахали: «Ты кто?» Сел переодеваться, ко мне Вячеслав Войнов поворачивается: «Да, видимо вчера шайба сильно в голову прилетела» (смеётся). Сейчас — как есть. Захочется завтра сменить имидж — сменю.
— Музыкальная тема, что была популярна два сезона назад, вам надоела?
— Да. Недавно звонит женщина: «У нас проект про песню «Зима в сердце», хотим приехать поснимать тренировку и жизнь». Круто, но я сказал: хватит, побаловались — и всё. Повзрослел, репертуар сменил. Сейчас у меня можно услышать Розенбаума («Ау»), Высоцкого («Профессионалы»), Мурата Насырова («Кто-то простит, кто-то поймёт»). Музыка разнообразная.
— Почему вы забросили свой канал?
— Я свои полномочия сложил. Это к вопросу о работе с психологом. Видимо, были внутренние проблемы. Сейчас спокойнее. Но если появится что-то очень-очень интересное — могу выложить.
«Матч против СКА — самый ожидаемый в начале сезона»
— Вам нравится ребрендинг «Торпедо»?
— Олень развернулся в сторону Стрелки, где строится новый ледовый дворец, и стал немного злее. Нам всё нравится: форма, логотипы. Остаётся только выходить и играть.
— Какие впечатления от стройки нового дворца?
— Конференц-зал прикольный, раздевалка супер. Мы сразу посмотрели, где баня, где столовая. Всё расположение знаем.
— Вы чувствуете мандраж и эйфорию от нижегородского ажиотажа по билетам и абонементам?
— Однозначно. Новый тренер, руководство, игроки, новый сезон. Даже на открытой тренировке почувствовал мандраж — за лето отвык. Спасибо болельщикам, что даже летом писали и интересовались. Хочется, чтобы они улыбались во время матчей.
— Конкуренция в «Торпедо» повысилась?
— Здоровая конкуренция двигает вперёд. Все новички — человечные, профессионалы. Михаил Науменков, например: много у него подсматриваю, спрашиваю, почему так играет. Приятно, что он делится. При здоровой конкуренции, даже если проиграл, понятно почему. Порадовало, что новички кайфанули от открытой тренировки в КРК «Нагорный». Сказали, что впервые такое. Обычная тренировка, тяжело, но пришли зрители, и мы почувствовали эмоциональный подъём. Увидели улыбки болельщиков. Было круто.
— Вы переживали, что лишились капитанской нашивки?
— Первое время переживал. Много чувств: гордость, разочарование, грусть. Сейчас спокойнее. Круто, что так было: есть что обсудить, что рассказать. Согласен, что был слишком молодым капитаном. Но когда назначают — не могу же отказаться? Это вызвало бы вопросы. Старался делать то, что знал.
— Согласны, что капитан — это игрок, который держит раздевалку?
— Согласен. Для меня капитан — мужик, повидавший многое. Которому достаточно одного слова.
— Как Даниил Ильин в «Торпедо-Горький», который не был капитаном, но держал раздевалку?
— Он мой большой друг и земляк, его свитер я повесил бы под своды арены в Пензе. Огромное спасибо ему за то, что, когда я пришёл в «Торпедо-Горький», он взял меня под крыло. Я очень сдружился с его семьёй. Его слова в раздевалке были правильные. Я гордился, что нахожусь с ним в одной команде. В быту он всегда вежлив, воспитанный. Благодарность родителям за то, что он не испортился за карьеру.
— Пройдёмся по легендам пензенского хоккея: Сергей Андронов, Антон Слепышев, Клим Костин, Пётр Кочетков… Следующий Ильин, а потом Конюшков?
— Нет-нет-нет. Слишком рано. Под сводами «Дизель-Арены» такие фамилии, что мне туда рано. Я бы проголосовал, чтобы следующим был Ильин. Надеюсь, он позовёт меня на церемонию.
— Вам жаль, что из «Торпедо» ушёл Вячеслав Войнов?
— Печально. Он почти всё выиграл, при этом простой в общении. Было приятно с ним играть. Приятно, что он в принципе меня знает. Я даже не мечтал.
— Какие-нибудь новости в это межсезонье вас шокировали?
— Я стараюсь ничего не читать. Если бы касалось «Торпедо» — подумал бы. А то, что в других командах, меня мало касается. Радует, что не тянет читать новостные каналы. Понятно, ребята обсуждают, и мне для разговора надо что-то знать. Но когда каждые 15 минут проверяешь телефон — это плохо.
— Правильная информационная гигиена?
— Конечно. Наконец получилось. Когда «Торпедо-Горький» прошло «Челмет», я взял кнопочный телефон и два месяца кайфовал. Не полная изоляция: можно было дома кино посмотреть или новости. Но это немного. Успокаивало, что по дороге на арену не смотрел в телефон. Было спокойнее играть в плей-офф: любая новость могла повлиять психологически.
— Прошлый сезон, в котором вы вылетели в первом раунде Кубка Гагарина, но стали чемпионом ВХЛ — успешный или нет?
— Вопрос сложный. Хорошо, что закончилось победой «Торпедо-Горький». Все судят по последнему результату. Были ребята с односторонними контрактами, не могли сыграть за фарм. Как оценивать их сезон? Сами сыграли хорошо, но команда не выиграла. Много тонкостей.
— «Торпедо» готово к большим задачам?
— Сезон покажет. Коллектив очень хороший. Много опытных, но не старых ребят. Некоторые выигрывали Кубок Гагарина. Они знают, что такое плей-офф. Мы дальше второго раунда не проходили. Думаю, внутренне готовы идти вперёд. Главное — поддерживать друг друга и иметь здоровую конкуренцию.
— Какой матч в начале сезона ждёте больше всего?
— 8 сентября против СКА. Не секрет, что Игорь Николаевич Ларионов и некоторые игроки приедут в другой роли. Будет диссонанс, что на форме другой логотип. Думаю, матч будет интересен и для хоккеистов, и для болельщиков. Знаю людей, которые подстраивают график, чтобы хотя бы по телевизору его увидеть.