Отмеченный критиками боди-хоррор о созависимости продолжает идти в российском прокате. Почему «Одно целое» выбирает шокирующие эффекты вместо попытки осмысления сложной темы, читайте в нашей рецензии. Ещё больше обзоров премьер и рецензий на фильмы ищите у нас на сайте в разделе про кино.
Тим (Дэйв Франко) и Милли (Элисон Бри) — пара в кризисных отношениях, переезжающая в пригород. Во время прогулки по окрестностям они случайно проваливаются в подземную пещеру и выпивают воду из странного источника. После этого их тела начинают срастаться, а любые попытки отдалиться причиняют физическую боль.
Фото: kinopoisk.ru
В последние годы режиссёры всё чаще обращаются к жанровому кино как к инструменту анализа сложных социальных тем. Особенно эффективно, да и эффектно, с этой задачей справляется хоррор, прежде всего его телесное ответвление — боди-хоррор, в котором внутренние конфликты обретают форму изощрённых физиологических трансформаций. Подтверждением тому служат недавние примеры: от почти хирургической методологии Кроненберга в «Саване» до «Гадкой сестры» с её выверенной сказочной образностью и «Субстанции», балансирующей между выразительностью приёма и прямотой месседжа.
В качестве основы для своего дебютного фильма Майкл Шенкс избрал именно этот жанр. Боди-хоррор на актуальнейшую тему созависимых отношений гарантирует, если не успех, то как минимум внимание публики. На главные роли он взял неплохих актёров, а по совместительству — супругов: Дэйва Франко и Элисон Бри. И создал «Одно целое» на основе собственного опыта созависимых отношений с женой. Личная история, впрочем, никакой роли не играет.
Фото: kinopoisk.ru
Тим и Милли переезжают в тихий пригород — вдали от друзей, родных и любых внешних раздражителей. Вместе они уже десять лет, но до сих пор не могут понять, кто они друг другу: супруги, любовники, близкие люди или просто партнёры. Они ссорятся и мирятся, заботятся друг о друге и треплют нервы, живут привычной жизнью. Но однажды, во время затянувшейся прогулки, герои попадают в подземную пещеру. Тут-то и начинают происходить странности.
«Одно целое» предлагает целую коллекцию визуальных метафор о созависимых отношениях.
Тут не только пугающие ещё в рамках пиар-кампании кадры сросшихся частей тела, но и другие, не менее точные образы. Падение в пещеру — результат попытки спасти партнёра, который буквально тянет вниз за собой. Ночной кошмар с удушьем Милли как ответ на распространяющееся по пещере дыхание Тима. И особенно — богатая на трактовки и двусмысленная семейная история из прошлого: мёртвый отец в кровати матери.
Общая тема сращивания партнёров поддерживается системным использованием визуальных приёмов. Постоянное движение камеры — длящееся и объединяющее предметы и тела. Монтаж используется здесь как двойственный механизм: одновременно способный связывать любые объекты во времени и пространстве — и тут же обрывать эту связь нарочитой склейкой. Как в одном из лучших эпизодов фильма — сопоставлении движения автомобиля в верхнем ракурсе с ударами Тима о кафельную клетку душевой кабины. Разлад между героями фиксируется буквально: через перегородки, стекло, решётки и другие визуальные преграды, водворяющие между ними дистанцию. Не способные друг друга услышать партнёры разносятся по разным кадрам (похожим образом диалоговые сцены другой отчуждённой пары выстраивал Ари Астер в «Солнцестоянии»). А если и появляются вместе, то камера, следуя драматургии эпизода, удерживает внимание либо на одном, либо на другом — но никогда на двоих сразу.
Фото: kinopoisk.ru
Всё это работает очень точно, однако «Одно целое» в итоге так и не выходит за пределы жанра. Можно посетовать на упущенный потенциал: на изначальное отсутствие двусмысленности «зла», на отсутствие колебаний между фантазией и правдой или на неровную драматургию, где вместо постепенного погружения в зависимость выстраивается просто градация пугающих сцен, перемежающихся короткими переходами мнимого спокойствия. Но всё это — претензии к упущенным возможностям или, если говорить лексикой самого фильма, попытка исправить качества выбранного партнёра. Хоррор так хоррор.
Свою приверженность жанру «Одно целое» не скрывает. Ещё до появления главных героев фильм открывается прологом о загадочной пещере с колодцем, из которого пьют две собачки, которые затем сливаются в одну (вопрос о созависимости у собак оставим за скобками). Дальше — откровенное наслаждение пугающими эффектами в духе старых-добрых скримеров: тревожная музыка, темнота, медленное приближение камеры — и резкий скачок. К счастью, все жуткие сцены сопровождаются изрядной долей иронии. Но вот к финалу начинаются проблемы.
Обсуждение «Одного целого» почти неизбежно соскальзывает на территорию психологии. Не к анализу монтажа или драматургии взаимодействия персонажей, а к желаниям, страхам и внутренним дефицитам внутри пары. То есть к тому, о чём фильм якобы «заставляет задуматься». Но задуматься здесь стоит прежде всего о сбое логики внутри предложенной системы.
Фото: highonfilms.com
В финале режиссёр достаёт из рукава романтический козырь — и как будто предлагает решение проблемы созависимых отношений. То есть того, что весь фильм заявлялось как аксиома: разлад, потеря себя, невозможность целостности рядом с другим. Вместо последовательного процесса понимания он сводит драматургию к развязке, противоречащей логике самой системы.
А финала здесь по сути три — в конце каждой из последних сцен, чтобы зритель мог выбрать тот, что ближе его «психологическим предпочтениям» или уровню осознанности. Режиссёр выстраивает эффектный сюжет на потенциально конфликтной теме — и в финале сознательно отказывается даже от попытки дать ответ, подменяя его безопасным штампом. И под милую песню все проблемы, конечно же, решаются — и двое, разумеется, становятся одним.
Фото: imdb.com
Текст — Мария Шиманская
«Одно целое» — актуальный боди-хоррор на актуальную тему созависимых отношений: точные образы, пугающие сцены, сросшиеся тела. Всё это складывается в цельную структуру, где смысл, увы, подменяется эффектом.
