Возврата к свободной торговле не будет. Фрагментированная мировая экономика, разделённая тарифными барьерами, выглядит всё более неизбежным сценарием для мира. Он, похоже, необратимо движется к иному, менее стабильному порядку. Тарифы (пошлины) Дональда Трампа и отказ от международной, глобальной экономики переживут нынешнюю администрацию Белого дома – вне зависимости от итогов президентских выборов 2028 года.
Если попытаться заглянуть в следующее десятилетие, пошлины, вводимые США, и промышленная политика в более широком смысле, включая налоговые льготы и субсидии, останутся основой внешней торговли. Торговые пошлины поддерживаются не только MAGA-республиканцами, но и многими демократами, особенно в разрастающемся прогрессивном крыле Демократической партии.
Из-за своего геополитического влияния и объёма рынка Соединённые Штаты будут и дальше задавать тон системе международных отношений. Уменьшение международной торговли и её рентабельности, высокая инфляция и рост национальной самодостаточности будут характерными признаками нового уклада. Кроме того, региональные объединения, возникающие из-за влияния великих держав, географической близости стран и низких торговых издержек, станут сравнительно более важными инструментами в торговле. Роль доллара постепенно уменьшится как в расчётах, так и в качестве резервной валюты. Наконец, растущая группа стран Глобального Юга сыграет ключевую роль в новой системе мировой торговли.
Система свободной торговли мертва
Нынешняя система мертва. Соединённые Штаты больше не будут её возглавлять, ни Китай, ни какая-либо другая страна не возьмутся её контролировать. Остаются два возможных сценария: США присоединяются к группе демократий (G7) для создания торгового объединения, или, что более вероятно, появится система, основанная на тарифах при отсутствии сильных координирующих институтов.
Всё большее число американцев, особенно среди молодёжи, не поддерживает активную внешнюю политику, что подтверждается многочисленными опросами. В значительной степени отход от принципов глобальной торговли, инициированный Трампом, сохранится, кто бы ни стал следующим президентом. Более того, движение MAGA («Сделаем Америку снова великой») теперь является неотъемлемой частью политической системы. Согласно последним опросам, 49 процентов избирателей-республиканцев и почти шестая часть взрослого населения Америки отождествляют себя с ним. Конечно, отчасти это лояльность к личному бренду Трампа, но и приверженность повестке дня MAGA важна. Трампизм точно переживёт Трампа.
Ключом к успеху электоральной коалиции Трампа была ставка на белый рабочий класс, включая членов профсоюзов. Эти люди поддерживают введение пошлин, защищающих отрасли, в которых они работают. Раньше работяги были опорой Демократической партии, и в целом они считаются важнейшей демографической группой на президентских выборах. Следовательно, тарифы, вероятно, останутся характерной чертой американской политики в обозримом будущем.
Отказ от принципов свободной торговли или относительный изоляционизм более ярко выражен на правом фланге MAGA. Тем не менее он присутствует и усиливается и среди прогрессивных левых, а именно здесь сегодня сосредоточена энергия Демократической партии. В первую очередь – продолжение президентских кампаний сенатора Берни Сандерса в 2016 и 2020 гг., когда выражалась решимость повысить уровень жизни рабочего класса.
Следующее поколение лидеров в лице Александрии Окасио-Кортес (демократ от Нью-Йорка) и Зохрана Мамдани стимулировало импульс и эмоциональный всплеск внутри этого движения. Также, похоже, увеличилось участие «белых воротничков» – благодаря избирателям из среднего и высшего класса, которые решительно выступают против администрации Трампа. Этот прогрессивный левый фланг также поддерживает ввод пошлин, хотя и в меньшей степени, и определённо не с той непредсказуемостью, которая присуща нынешней администрации.
Термины «свободная торговля» и «соглашение о свободной торговле» (FTA), что характерно, воспринимаются как динозавры в глазах политического истеблишмента. Большинство членов Конгресса вместо этого поддерживают какую-то разновидность «честной торговли» (то есть, по сути «протекционизма»). С 1994 г., после подписания соглашения НАФТА (о свободной торговле в Северной Америке), не появилось никаких новых многосторонних соглашений на эту тему с участием Соединённых Штатов. Его замена, USMCA (Соглашение между США, Мексикой и Канадой), была, по сути, слегка подкорректированной копией прежнего соглашения.
Наконец, тарифы Трампа станут устойчивыми. Они быстро сплачивают мощные электоральные группы, состоящие из отраслей, защищаемых от мировой конкуренции. Американские сталелитейные компании уже стали электоральной группой для новых пошлин, так как они теперь могут повышать цены. Президент Джо Байден не снизил пошлины для Китая, введённые первой администрацией Трампа, хотя и не был сторонником подобных мер. Он вынужден был считаться с тем, что пошлины поддерживались традиционными электоральными группами Демократической партии, в частности профсоюзами, а также учитывал политическую цену, которую придётся заплатить за проявление слабости в отношениях с Китаем.
Тарифы Трампа переживут его президентство, кто бы ни занял его место.
Соединённые Штаты продолжат и дальше менять политику в зависимости от того, какая партия контролирует Белый дом, но тарифная промышленная политика будет меньше подвержена изменениям. Демократический президент более открыт к многосторонним форумам и консультациям при проведении политической линии, что будет качественно отличаться от принятия односторонних тарифных мер. Но конкуренция за голоса рабочего класса и широкая поддержка внутри партии протекционистской промышленной политики предотвратят значительное изменение данного курса со стороны демократов.
Система мировой торговли без лидера
Если США не возглавят свободную торговлю в мире, ни одна другая страна не возьмёт на себя эту роль. Китай пытается позиционировать себя как нового лидера в области свободной торговли, глобализации и стабильности. Пекин призывает к созданию новой торговой системы без участия Соединённых Штатов. Но есть три причины, по которым КНР не сможет возглавить новый порядок. Во-первых, общественное мнение о Китае в мире в целом негативное. Пекин может попытаться взять на себя лидерство, но немногие страны последуют за ним. Во-вторых, Китай не является глобальной державой; его дипломатия, по крайней мере, на Ближнем Востоке и в некоторых регионах Латинской Америки, недостаточно развита. Китай не обладает возможностями для руководства глобальной системой и необходимой для этого силой воли. Наконец, система, исключающая США – крупнейший рынок, на долю которого приходится примерно 30 процентов расходов всех домохозяйств мира и около четверти мирового ВВП – столкнётся с огромными проблемами.
ЕС – единственный альтернативный кандидат на руководящую роль в свободной мировой торговле. Но многие решения там требуют единогласного принятия всеми 27 странами-членами. С учётом этого фактора Евросоюз вряд ли справится с управлением мировым хозяйством.
Остаются два возможных сценария. Либо Соединённые Штаты возглавят большой блок стран, придерживающихся принципов свободной торговли, либо в мире больше не будет крупной торговой структуры, а останутся слабые региональные группы.
Первый вариант может включать в себя крупную структуру во главе с США, а также странами Большой семёрки, Индией, ЕС и странами Персидского залива. Однако эта структура будет слишком большим союзом для президента, стоящего на позициях MAGA. Правые силы считают альянсы и международные обязательства прибежищем для стран, любящих бесплатно выезжать за счёт американской мощи, ограничивая при этом возможности Соединённых Штатов по продвижению собственных национальных интересов.
При президенте-демократе такой подход был бы более реальным. Однако даже в этом случае он, вероятно, потребует чрезмерных обязательств со стороны США – слишком больших организаторских усилий и предоставления значительных социальных благ – чтобы добиться поддержки американской общественности и групп избирателей, ориентированных на отход от глобализма. В течение следующего десятилетия президент США вряд ли одобрит принятие новых договорённостей или обязательств в сфере торговли и геополитики, кто бы ни был у руля в Белом доме. Доверие к имеющимся обязательствам также ослабеет.
Промышленная политика на основе пошлин
Если исключить другие возможные сценарии, наиболее вероятным политическим курсом будет система тарифов при наличии слабых региональных торговых блоков. С учётом текущей динамики торговых переговоров тарифная ставка США на все импортируемые товары к концу этого года составит около 15 процентов. Это в целом соответствует другим экспертным прогнозам, в частности тем, которые мы упоминали. Фактическая ставка пошлины для большинства ключевых торговых партнёров составит, таким образом, 10–15 процентов, тогда как для Китая, Индии и некоторых небольших стран будут введены более высокие тарифы. Эти уровни беспрецедентны с 1930-х гг. и, скорее всего, они сохранятся на протяжении многих лет по описанным выше причинам.
Политика Вашингтона останется основным движущим фактором глобальных торговых взаимодействий в течение следующего десятилетия. Пока Трамп находится в должности президента, он будет действовать импульсивно в силу личностных особенностей, угрожая другим странам и оказывая на них давление. Президентство Вэнса, вероятно, будет сопряжено с аналогичной тактикой, поскольку вице-президент будет стремиться подражать своему наставнику. При Рубио или другом кандидате-республиканце степень конфронтации и неопределённости может снизиться – просто из-за различий в личностных особенностях. Демократический преемник Трампа, скорее всего, не будет имитировать его стиль и привнесёт больше предсказуемости, заботясь о создании благоприятных условий для бизнеса. Тем не менее из-за новой сложной тарифной системы уровень неопределённости будет намного выше, чем в предыдущие десятилетия.
Реакция других стран на эту высокую тарифную ставку также будет определяющим фактором. Они будут стремиться избежать нового торгового конфликта с Соединёнными Штатами и повышения пошлин на импорт в США. Геополитическая адаптация к американской позиции, а также наличие или отсутствие нетарифных торговых раздражителей будут иметь значение для двусторонних торговых отношений.
Страны, особенно развивающиеся рынки, продолжат защищать свои лидирующие, равно как и зарождающиеся отрасли, которые считаются уязвимыми с точки зрения национальной безопасности. Однако в системе, основанной на тарифах, пространство для новых пошлин будет ограниченным, чтобы не возникло значительного ущерба торговле, способного вызвать гнев Соединённых Штатов. Более широкая отраслевая политика других стран, включая налоговые льготы и субсидии, станет как нормой, так и источником напряжённости в отношениях с США.
Наконец, некоторые страны будут реагировать с помощью хеджирования. Это стратегия управления рисками, целью которой является защита от ненадёжности Вашингтона путём развития более прочных торговых отношений с другими странами. Последние будут проводить политику «многовекторности». Это более взвешенная политика выстраивания конструктивных отношений с несколькими державами одновременно, позволяющая избежать выбора одной из сторон. Хотя политика США может быть одной из причин, по которой страна выбирает многовекторность, эта политика является в большей степени следствием их инициативной позиции, нежели итогом проводимой США политики. Например, Индия начала проводить политику многовекторности задолго до прихода в Белый дом администрации Трампа.
Как пошлины будут мешать росту мировой экономики
Условия мировой торговли, формируемые тарифной промышленной политикой США и реакциями других стран, приведут к появлению новой точки равновесия с несколькими ключевыми характеристиками. Более высокие пошлины – регрессивный налог, который гораздо больше затрагивает потребителей с низкими доходами. Они сократят глобальную торговлю и тем самым нарушат цепочки поставок. Хотя в защищённые отрасли будут направлены новые инвестиции, общим эффектом будет сокращение стимулов для инвестирования. Более того, резкость изменений и продолжающаяся неопределённость в американские политике ещё больше увеличивают риски. Наконец, практически все экономисты согласны, что импортные пошлины оказывают значительное долговременное негативное воздействие на производительность труда, инфляцию и экономический рост.
В рамках более широкой промышленной или отраслевой политики страны будут стимулировать производство для внутренних рынков, самодостаточность и автономию. Появится новая меркантилистская система. Её инструментарий выходит далеко за рамки пошлин – он будет включать соглашения о закупках, инвестиционные соглашения, субсидии и направленную политику в области регулирования рынка и налогообложения. Лидером в этой сфере будут Соединённые Штаты, которые всё активнее вмешиваются в рыночные процессы, даже несмотря на снижение интенсивности собственной внешней и военной политики.
Другие страны будут всё энергичнее конкурировать с США, искажая ценовые сигналы и ослабляя инвестиционную активность частного сектора.
Ушло уважение к рынкам, сохранявшееся после достижения Бреттон-Вудского соглашения; на смену ему пришло убеждение, что импортные пошлины и другие формы промышленной политики – необходимые меры для улучшения положения избирателей из числа рабочего класса.
Внутренняя политика и самодостаточность, а не сравнительные преимущества, отныне являются основными движущими силами торговой политики.
Отношения между США и Китаем при новом укладе
Отношения между Вашингтоном и Пекином будут продолжать сдерживать развитие мировой торговли, внедряя в новую систему акцент на национальную безопасность, который выражается через торговые ограничения. Разъединение или размежевание, скорее всего, произойдёт в сфере высоких технологий, биотехнологиях, добыче и поставках критически важных минералов, фармацевтике и зелёных технологиях. Во многом из-за этих секторов страны будут вынуждены выбирать между экосистемами США и Китая. Экспортный контроль как со стороны Соединённых Штатов, так и со стороны Китая станет дестабилизирующим фактором для системы торговли с её высокими пошлинами. Стремление Китая к воссоединению с Тайванем также повысит напряжённость, особенно по мере старения китайского лидера Си Цзиньпина, который задумывается о своём наследии.
Хотя разъединение и сокращение взаимозависимости неизбежны, Соединённые Штаты и КНР вряд ли начнут новую торговую войну в обозримом будущем. В начале этого года, после взаимного ввода заградительных пошлин, превышавших 100 процентов, обе стороны поняли, что приближаются к экономической версии «взаимного гарантированного уничтожения». США готовились к пустеющим полкам магазинов и банкротству многих предприятий; Китай столкнулся с закрытием фирм и ростом безработицы.
Дополнительным сдерживающим фактором для американцев является то, что Пекин получил новый значительный рычаг в области критически важных минералов благодаря контролю над добычей и переработкой редкоземельных металлов. Хотя Соединённые Штаты могут развить некоторые производственные мощности в оборонной промышленности с использованием редкоземельных металлов в течение следующих 3–5 лет, создание перерабатывающих и обогатительных экосистем (особенно когда речь идёт о тяжёлых редкоземельных металлах) займёт значительно больше времени.
Наступление эпохи слабых региональных объединений
В условиях высоких заградительных пошлин, вероятно, будут формироваться слабые региональные группы. Великие державы влияют на свои регионы и способны формировать торговые отношения с соседями. Кроме того, торговые издержки в таких объединениях ниже, а цепочки поставок, как правило, безопаснее. Для подобных региональных групп будут характерны более низкие тарифные и нетарифные барьеры.
Одно из таких объединений образуется вокруг Соединённых Штатов, которые, безусловно, являются доминирующей силой в Америке. Вероятно, появится «зомби»-версия Соглашения о свободной торговле между США, Мексикой и Канадой (USMCA), в которой тарифы в отношении Мексики и Канады не будут расти, хотя угроза ввода новых тарифов сохранится. Тем не менее пошлины внутри этой группы стран остаются достаточно низкими, чтобы способствовать относительно высокому уровню торгового обмена. Центральная Америка и страны Карибского бассейна также продолжат торговать преимущественно с Соединёнными Штатами. Однако государства южного конуса, включая Бразилию и Аргентину, сохранят масштабную торговлю с Китаем и останутся менее интегрированными в североамериканскую группу стран.
ЕС будет и дальше функционировать как региональная организация в Европе и самая сильная торговая группа в мире. Его агрегированная рыночная мощь даст ему рычаги влияния в торговых отношениях и сохранит уровень тарифов в Европе на сравнительно низком уровне. Если конфликт на Украине продолжится, ЕС останется сплочённой организацией, поскольку война объединяет входящие в него государства. Если будет достигнуто перемирие или подписано мирное соглашение, эта сплочённость может ослабеть. Кроме того, правопопулистские партии будут всё больше угрожать сплочённости этого наднационального блока. В течение следующего десятилетия, особенно если война закончится, ЕС, вероятно, останется функциональным, но фрагментированным образованием.
В Азии доминирующей силой является Китай. Хотя другие страны не хотят следовать его модели развития, большая китайская экономика продолжит давать Пекину рычаги влияния в ходе торговых переговоров. Вероятно, сформируется свободная торговая группа с участием Китая и АСЕАН с более низкими тарифами на двустороннюю торговлю внутри этой группы. Россия интегрируется в этот кластер, при том, что торговля будет сосредоточена на нефти и оружии. Пакистан также может присоединиться к этой торговой группе.
Индия станет якорем конкурентной группы в Азии. Её отношения с КНР останутся напряжёнными из-за пограничных споров и тесных связей Китая с Пакистаном. Группа, ориентированная на Индию, будет состоять из меньших стран Южной Азии, включая Бутан, Непал и Бангладеш. Хотя это сообщество будет самым маленьким, Дели станет ведущим практиком многовекторности. Торговля Индии не сосредоточена на региональном поясе – она торгует с разнообразной группой партнёров, включая Соединённые Штаты, Китай, страны Персидского залива, Россию и ЕС. Ожидается, что Индия останется самой быстрорастущей крупной экономикой мира. Однако её модель роста, основанная на экспорте, столкнётся со встречными ветрами в новом торговом укладе с опорой на тарифы.
Роль Глобального Юга и будущее гегемонии американского доллара
«Колеблющиеся государства» Глобального Юга также сыграют важную роль в мировом укладе. Наиболее значительными являются страны, входящие в «Большую двадцатку» и одновременно представляющие Глобальный Юг: Индия, Бразилия, Турция, Индонезия, ЮАР и Саудовская Аравия. Эти государства играют доминирующую роль в своих регионах. При предыдущих американских администрациях им удавалось манипулировать Соединёнными Штатами и Китаем, получая собственную выгоду, добиваясь конкретных уступок.
Администрация Трампа, похоже, меньше заботится о геополитическом раскладе сил в мире, если только речь не идёт о сближении с Китаем крупной региональной державы.
Таким образом данная динамика остаётся в силе, набирает обороты, и геополитическая роль этих региональных лидеров в посредничестве, определении повестки дня и строительстве институтов будет дальше возрастать.
Наконец, контроль США над мировыми финансами постепенно ослабеет. Размер федерального дефицита и политическая поляризация продолжат подрывать доверие к Соединённым Штатам. Доминирование доллара в качестве резервной валюты и его присутствие в 90 процентах глобальных транзакций предполагает, что ослабление его роли будет происходить медленно. Но привлекательность США как инвестиционного центра – отдельный вопрос.
Эрозия норм и верховенства закона, а также негативное влияние политической повестки Трампа на экономический рост станут оказывать всё большее давление на инвесторов, которые долгое время рассматривали Соединённые Штаты в качестве безопасной гавани для инвестиций. Эрозия вероятна, так как доверие к Вашингтону снижается, и все страны возвращаются сегодня в свои зоны комфорта, постепенно уменьшая своё участие в мировой торговле. Хотя доллар останется основной резервной валютой мира, привлекательность США как рая для инвесторов, вероятно, пойдёт вниз.
Как всё это отразится на внешнеполитическом курсе США
Дональд Трамп и будущие президенты должны разрабатывать политику с максимально возможным учётом вторичных и третичных последствий их решений. Политика США будет важнейшим драйвером итогов функционирования нового порядка, основанного на тарифах. Позиции Вашингтона будут оказывать влияние на всю систему, так что способность предвидеть производные эффекты и учитывать, как они скажутся на американских интересах в процессе принятия первоначальных решений, будет крайне важна.
Тарифы и промышленная политика Соединённых Штатов – важные драйверы, влияющие на выбор стратегии другими странами. Направление политики США будет влиять на решения остальных по хеджированию рисков непредсказуемости действий американского руководства и станет фактором приложения усилий в проведении многовекторной политики. Более того, неопределённость, вызванная резкими изменениями в торговой политике, может вызвать непредсказуемые реакции со стороны других стран, которые, в свою очередь, способны привести к новым торговым войнам или даже геополитическим конфликтам. Президентам придётся заглядывать за угол, прежде чем выбирать внешнеполитическую линию поведения.
Кроме того, структура региональных объединений открывает для Соединённых Штатов политические возможности. Трамп и будущие президенты должны воспользоваться вероятными сходствами между группами под предводительством США и Евросоюза и кластером под руководством Индии. Эти три группы по крайней мере сохранят черты общих ценностей, что упростит координацию по снижению торговых барьеров между ними. Отношениях с группой под руководством Китая будут складываться иначе.
Формальные альянсы Соединённых Штатов, вероятно, ослабнут при будущих президентах, независимо от их партийной принадлежности, потому что избиратели склонны отвергать идею глобализма.
Тем не менее Америке следует развивать политическую готовность и способность к осуществлению нежёсткой координации между схожими группами стран так, чтобы уравновешивать противостоящую им группу под началом Китая и России.
Наконец, более протекционистский, меркантилистский мир торговли и геополитических группировок, вероятно, составит многочисленные опасности для США. История свидетельствует, что мир с несколькими конкурирующими центрами нестабилен, ведь именно геополитика непостоянных альянсов сыграла немаловажную роль в начале как Первой, так и Второй мировых войн.
Кроме того, система, основанная на тарифной отраслевой политике, приведёт к снижению уровня общественного благосостояния и темпов экономического роста. Новая система не сможет справляться с глобальными вызовами, такими как пандемии, изменение климата и голод в менее развитых странах. Будущим президентам США потребуются эффективные планы смягчения последствий этих структурных угроз для американских граждан.
Авторы:
Клифф Купчан, председатель EurasiaGroup;
Роберт Кан, управляющий директор EurasiaGroup, ответственный за направление глобальной макроэкономики.