Следователь Михаил Зеленьков повидал последствия ужасных преступлений, насилия и убийств. Но страшнее всего сталкиваться с детским горем
Михаил Зеленьков / Фото: Алина Богомолова, amic.ru
В Алтайском крае, как и везде, периодически происходят ужасные события. За последние годы были случаи, когда месячного младенца сожгли прямо в коляске, мальчик покончил с собой после извращений отчима, а дети мигрантов из СНГ держали в ужасе всю школу. За шокирующие преступления с участием детей берутся следователи четвертого отдела по расследованию особо важных дел СУ СК РФ по Алтайскому краю. Именно им на стол попадают дела о жестоких убийствах, расследования против педофилов, мошенников или наркокурьеров. Amic.ru поговорил с замруководителя отдела Михаилом Зеленьковым о страшных преступлениях, о мошенниках, педофилах и о том, есть ли на Алтае банды, как в сериале "Слово пацана".
Справка: Четвертый отдел занимается расследованием особо тяжких преступлений, совершенных, как правило, в отношении несовершеннолетних или самими несовершеннолетними. Дело отдают туда, когда в особо тяжких преступлениях возникают проблемы с доказыванием вины подследственного, и следователям нужно собрать больше доказательств или провести экспертизы с привлечением специалистов. В таких делах могут быть общественный резонанс и сложность с квалификацией статьи. Чаще всего отдел занимается преступниками, которые проходят по статьям о педофилии, распространении наркотиков или хищении денег мошенническим путем через мессенджеры.
"Отрубленные головы и размозженные черепа"
– Известно, что ваш отдел занимается в том числе и делами, которые имеют общественный резонанс. Можете привести примеры дел, которые вы расследовали?
– Нашему отделу всего пять-шесть лет, и за это время можно привести несколько таких примеров. Например, был резонансный случай с детьми мигрантов из Азербайджана. Их родители приехали в Россию, годами здесь жили, получили российское гражданство. В одной из школ Ленинского района их ребенок угрожал ножом учащимся прямо в коридоре школы, вел себя агрессивно, по-хамски, держал в страхе учеников. Это дело получило широкий резонанс, родители пострадавших донесли о ситуации только через соцсети. Подключился наш отдел – в мае направили в суд уголовное дело по статье "Хулиганство с применением ножа", сейчас оно рассматривается в Ленинском районном суде.
Летом 2024 года было еще одно дело – в дачном кооперативе Центрального района 14-летний мальчик покончил с собой. В ходе расследования установили, что отчим в отношении ребенка совершал действия сексуального характера. Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии имени Сербского в Москве провел посмертную психолого-психиатрическую экспертизу – она и установила причинно-следственную связь между насильственными действиями и последующим суицидом. В итоге в отношении отчима возбудили уголовное дело по статье 132 УК РФ ("Насильственные действия сексуального характера"), оно рассматривается.
– Вы упомянули действия сексуального характера, когда полового контакта не было. Таких случаев много?
– Такие дела периодически возникают. В прошлом году, например, мигрант попытался совратить маленькую девочку во дворе одного из домов Барнаула. Его задержали. Вообще к определению "иные действия сексуального характера" относятся в том числе те действия, которые не касаются непосредственно полового контакта. Вот именно этим данный неуважаемый человек и занимался на глазах у ребенка.
– А резонансных дел об убийствах у вас не было?
– Крайне редко бывает (в Алтайском крае. – Прим. ред.), чтобы детей убивали. Помню: года два назад мать, которая состояла на учете у психиатра, сожгла малолетнего ребенка в коляске. Дело в суд направили, но женщина имеет психическое заболевание и вместо тюрьмы ее принудительно поместили в лечебное учреждение.
– Этот случай с сожжением ребенка в коляске – самое страшное, что вы видели в работе следователя?
– Я на это дело не выезжал, нам его передали из района. Но бывают разные ситуации. Например, в моей практике был случай, когда ребенок в детском саду подавился мозаикой – воспитатель по телефону разговаривал, не смотрел, мозаика в дыхательных путях застряла и откачать ребенка не успели. Ему было всего пять или шесть лет. Мне это трудно далось, хотя я много повидал – и отрубленные головы, и размозженные черепа. Но некоторые ситуации с детьми воспринимать очень тяжело. Поэтому стараешься, чтобы те, кто совершил преступление в отношении детей, 100% были наказаны.
"Серийных педофилов у нас нет"
– А как много в вашей работе случаев с педофилией? Как вы их выявляете? И какие дети чаще всего становятся жертвами педофилов?
– К сожалению, такие случаи есть. В основном жертвами становятся девочки, мальчики редко. Возраст начинается от пяти-шести лет и доходит до совершеннолетия, категории разные, системы какой-то в этом нет. Чаще всего это происходит в неблагополучных семьях. Как правило, матери безразличны к своим детям, злоупотребляют спиртным или наркотиками, либо просто ведут асоциальный образ жизни. Есть отчим, сожитель или друг матери, который этим пользуется и совершает действия сексуального характера в отношении детей – в том числе изнасилования.
Потом кто-то из родственников это замечает или дети сами об этом рассказывают. Иногда случаи насилия всплывают сразу, иногда дети годами боятся вынести все наружу, опасаясь насилия. А затем, например, ребенок попадает в больницу, и все становится ясно. Психолог аккуратно выясняет у пострадавшего, сколько таких случаев было, как часто они происходили – может быть, жертва помнит какие-то даты. Тут кропотливая работа нужна – это серьезная психологическая травма, о таком сложно говорить даже взрослым. Далее психолог решает, готов ли ребенок выступить на суде и не травмирует ли это его.
– Вы отметили, что иногда об изнасиловании становится известно через несколько лет. Считается, что многие неохотно рассказывают о таких случаях: в Советском Союзе дети вообще молчали о насилии, а если родители и знали об этом, то тоже молчали – боялись общественного осуждения. Сейчас ситуация улучшилась?
– Как тут сравнить? Если кто-то давно промолчал, то мы об этом не знаем. Но профилактика идет, в каждой школе есть психолог, везде советуют в таком случае обращаться к правоохранителям. Все меры принимаются к тому, чтобы дети рассказывали о произошедшем. Также в неблагополучные семьи, состоящие на учете, ходят инспекторы по делам несовершеннолетних, органы опеки и попечительства, они мониторят ситуацию.
– Есть ли в Барнауле педофилы, жертвами которых стали несколько детей?
– Серийных насильников у нас нет. Есть педофилы, которые на протяжении нескольких лет совершают одни и те же преступления в одной и той же семье. Таких выявляют каждый год, их не очень много, но два-три человека в год набирается. Из серийных последний был, наверное, так называемый "политеховский" маньяк, хотя он уже взрослых девушек насиловал.
– Кстати, по делу "политеховского" маньяка. Его обнаружили, расследуя преступления прошлых лет. Вы ими занимаетесь?
– Преступлений прошлых лет у нас пока не накопилось. На моем предыдущем месте работы, в отделе СК по Октябрьскому району, приостановленных дел достаточно, это направление сейчас в Следкоме приоритетное. Есть следователи, которые специально этим и занимаются. Они берут нераскрытые дела, которые хранятся в архиве бессрочно, пока не будет установлено совершившее преступление лицо (несмотря на то, что у каждого преступления есть срок давности). Эти дела перечитываются, следователь смотрит, что там отработано, кого надо допросить, по какому предмету можно провести генетическую экспертизу – раньше ее не было, а теперь такой инструмент доступен.
Сейчас у нас есть геномная база, то есть у привлеченных к ответственности берут буккальный эпителий (ткань, которая состоит из клеток, выстилающих внутреннюю поверхность щек и губ в полости рта человека. – Прим. ред.), который вносится в компьютер. Это образец генетического кода человека. Допустим, есть нераскрытое преступление 30-летней давности. Среди улик сохранилась одежда со следами спермы. Раньше нельзя было определить, кому она принадлежит. А сейчас мы по базе проверяем, смотрим. Если человек привлекался к ответственности, мы можем сравнить этот генетический код с биологическими следами, оставленными при совершении старого преступления.
"Ни на какую СВО педофилы не пойдут"
– Педофилы – это всегда люди с нездоровой психикой? Как они объясняют мотивы своих действий?
– У некоторых педофилов действительно есть психические заболевания, которые не позволяют посадить преступника в тюрьму, его определяют в лечебные учреждения. У кого-то есть небольшие отклонения, не оказавшие на человека существенного влияния, поэтому он мог осознавать свои действия. Такого отправляют в тюрьму. Сложно сказать, что ими руководит, в основном они говорят: "Не знаю, так получилось". Или: "Что-то в голову взбрело". Или: "Напился, что-то сделал, черт попутал".
– Сейчас есть ситуации, когда обвиняемые уходят из-под следствия на СВО. У вас такие подсудимые были?
– Для тех, кто попадает под статьи о педофилии, изнасиловании и иных действиях сексуального характера, в законе не предусмотрено заключение контракта с Минобороны. Поэтому все педофилы сидят в СИЗО, ждут приговора. Они будут отбывать наказание и ни на какую СВО не пойдут. Туда уходят, например, распространители наркотиков – пока дело расследовалось, они достигли совершеннолетия и изъявили желание отправиться на СВО. Пусть искупают вину, защищают Родину. До окончания спецоперации их не отпускают назад. Надеюсь, СВО в нашу пользу закончится, эти люди вернутся домой, и тогда мы уже посмотрим, поняли ли они, что совершили серьезное преступление.
– Случаи педофилии всегда связаны с насилием? Или есть ситуации, когда такая связь была добровольной?
– Существует отдельная статья – 134 УК РФ ("Половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16 лет"). Она применяется, когда половое сношение произошло без физического или психического принуждения, добровольно и по взаимному согласию. Например, молодой человек достиг 18 лет, а девушка – нет. Она рожает ребенка, в роддоме ее спрашивают, от кого дитя. Она отвечает, мы парня вызываем. Он говорит: "Мы любим друг друга, будем жениться, ребенка признаю, буду содержать". Здесь уже более легкое наказание предусмотрено – в основном условное. Если влюбленные заключили брак, то парня могут освободить от ответственности.
Также есть и статья 135 УК РФ ("Развратные действия"). Там тоже может не быть насилия – например, мужчина может вести с ребенком разговоры на половые темы с целью развратить его. Тогда виновника также привлекают к ответственности. Здесь все зависит от обстоятельств – можно отделаться принудительными или обязательными работами или же получить реальный срок вплоть до 15 лет.
"В основном они с Украины"
– Еще одно направление вашей деятельности – мошенники. Здесь тоже часто фигурируют несовершеннолетние? Какую роль они играют в мошеннической цепочке?
– В основном несовершеннолетние являются исполнителями. Если в случае наркотиков они закладчики, то в случае мошенничества – курьеры. Есть некая группа лиц (как правило, неустановленная), которая действует из-за границы. Они звонят по телефону бабушкам или дедушкам, просят передать деньги или назвать пришедший по СМС код. Называешь его – и твои деньги дистанционно похищают. Бывает, что мошенники просят передать деньги лично – тогда за ними приезжает курьер, якобы сотрудник банка. Этих курьеров зарубежные кураторы вербуют в России через Telegram и другие мессенджеры. Курьеры передают деньги друг другу, затем средства переводят на какие-то счета, в биткоины, после чего их получают организаторы. Последних может быть хоть один человек, хоть десять. Самим курьерам обещают выплатить примерно 5% от украденной суммы. В том году один такой курьер объехал 10–15 населенных пунктов, собрал деньги с 15 потерпевших.
– Эти вербовщики – с Украины? Соответственно, оттуда их не достать...
– Да, в основном они с Украины. Минус Telegram в том, что у него нет ни серверов, ни представительства в России. Правоохранителям они не раскрывают сведения. Аккаунт вербовщика может называться любым словом, но мы не можем запросить данные о его владельце. Поэтому организаторов не так часто задерживают. В случае исполнителей вероятность наказания почти 100%. Что касается организаторов, тут надо Telegram открывать серверы на нашей территории, чтобы мы могли проследить всю цепочку.
– Есть еще такой вид мошенничества, когда по телефону звонит жулик и представляется следователем… Как отличить настоящего следователя от самозванца?
– Из-за таких вот мошенников люди стали бросать трубку, когда им звонят следователи. Главное тут – успокоиться. Суть мошенничества – ошарашить человека, не дать ему возможности опомниться. Преступники просят не класть трубку, быть на связи, никому не звонить. Настоящий следователь не будет с вами что-то долго обсуждать по телефону или брать у вас показания, ему не нужен ваш номер карты или пароль. Следователю нужно вас вызвать на беседу для составления протокола, под которым вы должны подписаться. Если следователь поговорил по телефону – он, по сути, ничего не сделал, документа нет. Поэтому настоящий следователь говорит: "Вы явились свидетелем такого-то события, вам необходимо к нам прийти на допрос". Мошенники никогда не будут вас никуда вызывать, они пытаются вытягивать информацию по телефону. Поэтому лучше сказать: "Давайте разбираться, я готов подойти в отдел полиции или еще куда-то, говорите адрес". Мошенники в таком случае ответят, что никуда ехать не надо, после этого трубку нужно положить.
– Какие дети работают на мошенников? Зачем они это делают и чей это недосмотр – школы или родителей?
– Чаще всего это дети опять же из неблагополучных семей. Но есть случаи и с теми, кто растет в хороших семьях. Это подростки 16–18 лет, которые уже понимают, что делают. Говорят, что хотели заработать. Раскаяние у некоторых наступает, когда их сажают в СИЗО. Другим вообще без разницы – может, потому что у них нет перспектив в жизни. Здесь в первую очередь дело в воспитании. Когда человеку родители говорят, что надо уважать старших – он никогда у бабушки деньги не сворует. Поэтому тут больше вина родителей. В школе же профилактика проводится, следователи туда ходят, на примерах рассказывают, кто какой срок получил.
– А нет сейчас у нас в Барнауле подростковых банд – например, как в сериале "Слово пацана"? Это искорененное явление?
– Не смотрел этот сериал, но знаю, что там идет речь о некой организованной структуре. Мелкие группы существуют, которые в одном районе живут и могут похулиганить. Но вот организаций с распределением ролей – такого давненько не было. Сейчас организованные группы с участием несовершеннолетних – это как раз наркотики и мошенники, о которых я говорил.
"Не просто работа, а образ жизни"
– К слову о сериалах. Повышают ли престижность работы следователя многочисленные детективы, которые сейчас выходят на стриминговых платформах?
– В какой-то степени да, хотя там показана только часть реальной работы. Некоторые фильмы более приближены к работе следователя, другие – меньше. Больше влияет воспитание. Если человек готов помогать людям, восстанавливать социальную справедливость, то он идет сюда – в следователи. Без сериалов тоже не обходится, какую-то лепту они вносят.
– А вы сами любите фильмы или сериалы о работе следователя?
– "Ментовские войны" я смотрел. Там больше работа опера, а не следователя показана, но это что-то приближенное к реальной деятельности. В последнее время мне некогда это смотреть. Да и следователь – это не просто работа, а образ жизни. Ты не можешь прийти домой и все забыть – постоянно в голове детали крутишь. Если ты еще будешь эти сериалы смотреть, голову себе забивать – тогда не знаю, как себя будешь чувствовать.
– Вы говорите, что следователь постоянно на работе. Часто вас могут выдернуть куда-то ночью?
– Всякое может быть. Если произошел резонансный случай, нам обязательно надо ехать, а если он более стандартный – справляются следователи по конкретной территории. Бывает, в один день ничего толком нет, а в другой – выезд за выездом, до самого утра. Нужно по горячим следам закрепить все доказательства, допросить людей, изъять предметы, потому что потом кто-то уедет, запись с камеры исчезнет или еще что-то случится, доказательства будут потеряны. На расследование уголовного дела дается два месяца. Поэтому приходится и в выходной день, и ночью поработать.
– Но в целом можно сказать, что доверие простых граждан к правоохранителям сейчас повысилось и люди охотнее идут на сотрудничество со следствием?
– Сейчас отношение к правоохранителям меняется. Раньше выходили и те же сериалы, которые не совсем в позитивном ключе показывали правоохранителей – как сотрудники кого-то "крышуют", берут взятки, кого-то бьют и так далее. На фоне преступности в те годы криминал имел место быть, но со временем образ изменился. Сейчас к нам идет работать молодежь. Людей с горящими глазами не так много, но все-таки Следственный комитет – достаточно престижная и уважаемая структура.