ученые
© https://commons.wikimedia.org by WALDNER Laboreinrichtungen GmbH & Co.KG is licensed under Creative Commons Attribution-Share Alike 3.0 Unported
Учёные устранили ключевое ограничение квантовых компьютеров с помощью неглектона
Квантовые компьютеры напоминают капризных гениев — их мощь огромна, но малейший шум или вибрация разрушают хрупкие вычисления. Десятилетия учёные бились над проблемой: как заставить кубиты работать стабильно? Оказалось, ответ лежал прямо перед глазами — точнее, его намеренно игнорировали. Речь о неглектоне — частице, которую считали математическим артефактом, пока команда из Университета Южной Калифорнии не доказала: это недостающее звено квантовой головоломки.
Почему неглектон назвали "ошибкой"
В квантовой физике есть правило: если частица не оставляет следа в уравнениях, её словно не существует. Неглектон как раз такая — её квантовый след равен нулю. Исследователи десятилетиями отбрасывали её как "шум", пока математик Аарон Лауда не рискнул усомниться в догме. Его команда добавила неглектон в систему анионов Изинга — и произошло неожиданное. Частица-призрак, помещённая в центр, словно включила скрытый переключатель, разблокировав универсальные квантовые операции.
Квантовый компьютер без "ахиллесовой пяты"
До сих пор топологические квантовые компьютеры могли выполнять лишь ограниченный набор логических операций. Неглектон меняет правила игры: он действует как стабилизатор, позволяя системе работать с полной вычислительной свободой. При этом сама частица остаётся неподвижной — это критически важно для устойчивости кубитов. Лауда сравнил открытие с обнаружением шестерёнки, которая годами валялась в коробке, а теперь заставила часы идти вдесятеро точнее.
Что это значит для будущего?
Пока рано говорить о серийных квантовых процессорах в каждом дата-центре, но барьер, казавшийся непреодолимым, рухнул. Интересно, что технологический прорыв родился не в лаборатории материаловедения, а на стыке математики и физики — там, где кто-то решил перепроверить "очевидное". Возможно, главный урок истории даже не в неглектоне, а в том, что науке иногда нужно пересматривать собственные аксиомы.