Знаменитый хоккеист Вячеслав Быков в интервью «СЭ» вспомнил несколько историй о тренере сборной СССР Викторе Тихонове.
— Ларионов рассказывал, что в Калгари был единственный случай, когда игроки выпивали с Тихоновым: главный тренер зашел в номер к нему и Крутову, собрали первую пятерку и вас с Хомутовым, доктор нарезал бутербродиков с черной икоркой.
— Это тоже было без фанатизма и пафоса, чисто символически. Мне кажется, это был для него способ показать уважение к тому, что мы сделали. Тихонову как человеку тоже было тяжело. Он редко когда и кому открывал душу.
— Вы когда-нибудь вообще с Тихоновым говорили по душам? Может, когда он уже на пенсии был?
— Он приходил в раздевалку, и я, молодой тренер, советовался с ним. И ходил к нему, когда только начинал в ЦСКА. Зачем стесняться? Но в первый раз он отреагировал так: «Какой ты хитрый — сразу тебе все выдавай! Поработай, сам опыт обрети, своих шишек набей». Но потом все равно приходил и подсказывал. Потому что это родной клуб и когда-то он меня туда из Челябинска вытащил. Куда деваться?
— Для меня самое поразительное его достижение — это Альбервиль-92, где вы были капитаном. Одно дело — выигрывать с великой, опытной командой и другое — с молодняком, собранным из разных клубов в последний момент. И с командой без флага и гимна из только что развалившейся страны, где есть было нечего.
— Там тоже психологический фактор влиял. Как раз то, что без гимна и флага, а ведь все знали, кто мы (пауза). Опять что-то накатило — вспомнил, как в честь нашей победы поднимали олимпийский флаг, а мы пели советский гимн, и болельщики на трибунах махали флагами уже не существовавшей страны.
И тому же Тихонову перед турниром нужно было донести до команды, для кого мы играем, кого представляем. А там уже мы с Андреем (Хомутовым) изнутри тоже поработали. Мы с самого начала с Виктором Васильевичем переговорили, когда он пригласил нас в команду. Встретились, и он объяснил, как видит нашу роль. Мы прекрасно ее поняли и согласились, потому что это следующее поколение, которому нужно было какие-то вещи подсказать.
А кто это еще мог, кроме нас, если все остальные играли в НХЛ? Поколение-то росло уникальное, все потом сделали великолепные карьеры. Но тогда все они были юны, широкая публика их еще не знала. И важно было до них донести, как и в какие моменты нужно себя вести на льду и за его пределами. Они видели, как мы играли, уважали нас, знали нашу историю.
Можно слушать — и не услышать. А они услышали. Нам важно было, чтобы они раскрылись, а не закрепостились. И вот здесь мы нашли очень хороший контакт и диалог с Виктором Васильевичем, который дал нам возможность свободно говорить с молодыми, объяснять. И все получилось. Мы уже на первой тренировке почувствовали их силу и талант. Поэтому для нас не было никакого сюрприза, что они могут покорить любые вершины.
— И Тихонов уже был другим?
— Он понимал, что это один из последних его крупных турниров, что приходит следующая волна тренеров. Он прекрасно нас знал, мы очень хорошо поговорили и сразу согласились приехать. Созванивались с ним из Швейцарии, и за тот турнир у меня возникло к нему большое уважение.