15 июля 1240 года у впадения реки Ижоры в Неву молодой новгородский князь Александр Ярославич одержал блестящую победу над шведами. Эта битва дала ему имя, с которым он вошел в историю России — Александр Невский. Русское войско не позволило шведам отрезать Новгород от моря, захватив побережье Невы и Финского залива, а также сорвало возможное взаимодействие шведских и немецких завоевателей. Однако, как напоминает наш сегодняшний собеседник научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН кандидат исторических наук Павел КРЫЛОВ, Невская битва была вовсе не первым и никак не последним эпизодом в противостоянии со шведскими завоевателями.
Невская битва. Иллюстрация из Летописного лицевого свода — рассказа о событиях русской и мировой истории, созданного во второй половине XVI века по распоряжению царя Иоанна IV Грозного для его детей. Из коллекции РНБ./РЕПРОДУКЦИЯ АВТОРА
— Павел Валентинович, а когда впервые Новгородская Русь была вынуждена отразить попытки шведской экспансии?
— Начну с того, что о событиях до XIII века известно очень мало, поскольку письменных данных явно не хватает. Основным источником знаний является археология. Памятники материальной культуры, найденные на территории невского края, южного Приладожья, свидетельствуют о контактах между местным финно-угорским населением (водью, ижорой, корелой) со славянами и скандинавами. Скандинавские предметы встречаются в славянских захоронениях, и наоборот. Как эти вещи переходили из одних рук в другие — сегодня можно только фантазировать…
Топонимы «Швеция», «Дания», «Норвегия» в качестве названий стран, а не территорий, относятся к более поздним временам — к XV – XVI векам, когда возникают национальные государства. Забегая далеко вперед, Швеция провозгласила свою независимость только в 1523 году, ее основоположником явился Густав Васа. До этого ее территория представляла собой то воюющие друг с другом, то находящиеся в мирных отношениях отдельные территории вокруг озера Меларен, которое является главным связующим звеном между коренными шведскими землями.
У каждой из этих земель мог быть свой предводитель — конунг. Согласно древнему обычаю, настоящим конунгом считался тот, кто смог объехать все семь коренных провинций вокруг Меларена и в каждой из них заручиться поддержкой народного собрания (тинга). Становясь конунгом в своей земле, он иногда бросал вызов другим, желая стать конунгом и в других землях. Одним словом, между провинциями царила вечная междоусобица.
Важный момент: для древних скандинавов окружающий их мир состоял не из территорий с четкими границами, а из географический направлений. Существовал путь на север, он пролегал вдоль норвежских берегов (само название «Норвегия» дословно означает «северный путь»), на юг — в сторону Испании, на восток — в сторону Руси и дальше в арабские и греческие земли, на запад — в сторону Исландии и Гренландии…
Вы можете резонно спросить: какое все это имеет отношение к Новгородской или Ладожской Руси? Только такое, что она зачастую воспринималась своими соседями как источник добычи. Шведские и в целом скандинавские земли были не очень богатыми. Это настраивало на определенный лад некоторое количество молодых мужчин, переполненных воинственными амбициями. Они собирались в ополчения и отправлялись воевать либо на юг — в сторону германцев и франков, либо на восток — в сторону Руси.
В первую очередь — за тем, чтобы собрать дань. Это необязательно был грабеж, мог быть набег, в ходе которого завоеватели брали выкуп и, удовлетворенные, возвращались обратно. Иногда, если они видели, что перед ними такой противник, который сам может им нанести ущерб, они везли с собой какие‑то товары с целью торговли или даже могли предложить свои услуги в качестве наемников. Варианты для действий могли быть самыми разными.
Скандинавские походы на Русь тоже поначалу были своего рода набегами морских кочевников, которые имели базу где‑нибудь на острове, на протоке или в удобной гавани и действовали исключительно вдоль водных путей. Одним из ранних случаев вооруженного столкновения шведов и русских стал тот, что был зафиксирован в 1142 году: около 60 скандинавских гребных кораблей (шнеков), каждый из которых был способен нести на себе около ста человек, напали на три русских купеческих судна в Балтийском море. Новгородцы отбили нападение и даже потопили три корабля.
Что касается столкновений на суше на приневских землях, то первое произошло почти за сто лет до Невской битвы. Речь о битве на реке Воронежке в мае 1164 года. Это событие ныне включено в календарь памятных дат Ленинградской области.
Выглядело происходящее как грабительский набег со стороны скандинавов. Точных сведений очень мало, в летописях говорится, что нападавшие прибыли на 55 шнеках. Неизвестно, откуда они подошли к Ладожской крепости: не факт, что по Неве, они могли спуститься с севера по Ладожскому озеру, поскольку тогда помимо невского пути существовал еще и вуоксинский: с его помощью можно было выйти из Выборгского залива в Ладожское озеро.
Можно предполагать, что в войске врага могли быть и шведы, и норвежцы, и датчане, а заодно и представители финских племен. Они нередко были союзниками шведов в отличие от карел и ижор, которые чаще всего выступали как «побратимы» новгородцев. Хотя все это было достаточно зыбко: сегодня друзья, а завтра уже недруги.
Осада врагом Ладожской крепости продолжалась четыре дня. Новгородцы мало того что отбились от врага, так еще затем и объединенными силами двинулись вслед за неприятельской ратью, которая пыталась, отступив, встать лагерем на реке Воронежке. В летописи говорится, что «мало их убежаша и ти езвьни» (то есть немногие спаслись, и те ранены). Историки сходятся во мнении, что практически весь флот противника в результате был уничтожен. В память об этой победе в Ладожской крепости был построен сохранившийся до наших дней храм Георгия Победоносца…
Возвращаясь к тому, что я уже говорил. Обычно целью вражеского грабительского похода были либо захват города, либо осада и принуждение его жителей заплатить выкуп. Бывало, когда не получалось ни того, ни другого.
— Эпизод с битвой на Воронежке — тот самый случай?
— Совершенно верно. Победа новгородцев в 1164 году на время заставила шведов приостановить свою экспансию в приневский край. Более того, теперь новгородцы завладели инициативой в борьбе против скандинавов.
В 1187 году отряды новгородцев при поддержке карел и эстов даже на время захватили крупнейший политический и религиозный центр средневековой Швеции — Сигтуну. Оттуда, по легенде, были вывезены знаменитые Магдебургские ворота («врата»), ныне украшающие собор Святой Софии в Великом Новгороде. В 1198 году новгородцы совершили поход на шведский город Або. Смысл — напомнить о себе и обезопасить русские земли от вторжения неприятеля…
Тем временем у шведских набегов постепенно проявился еще один момент — религиозный. Когда в Риме узнали о восточных действиях скандинавов, то решили придать им «статус» крестовых походов. Первая папская булла о подобном походе против язычников появилась в 1171 году (ее издал Папа Римский Александр III), хотя походы начались еще двадцатью годами ранее.
Когда шведские конунги поняли, что за свои действия в восточном направлении они могут получить одобрение папского престола, то решили, что нужно продвигаться еще энергичнее. Тем более что, действительно, финские и карельские жители были достаточно далеки от христианства — как восточного, так и западного. Карелы будут крещены только в 1227 году — этим занимался князь Ярослав Всеволодович, как говорится об этом в Новгородской первой летописи. Но в Риме это крещение не признают «действенным» — по той причине, что к тому времени раскол между западной и восточной ветвями христианства был уже очень серьезным.
Другой немаловажный нюанс: в начале XIII века на северо-западных землях появилась еще одна чрезвычайно воинственная сила — немецкие рыцарские ордена. Еще в 1201 году миссионеры из Северной Германии высадились в устье Западной Двины, основали Ригу.
Уже тогда ордена ставили своей целью достаточно агрессивное (огнем и мечом) насаждение христианства по западному образцу и жесткий контроль за территорией — при участии крестоносного воинства, которое должно было защищать этих миссионеров. Для этого шаг за шагом шло завоевание территории, строились орденские замки, причем так, чтобы от одного до другого было не больше одного дня пути. А в идеале — чтобы сигнал с башни одного замка можно было увидеть на башне другого.
У шведских конунгов не было подобной цели, как у миссионеров рыцарских орденов. Но с конца XII века, а особенно уже в XIII веке шведы хотели установить свой контроль над побережьем Балтийского моря. Им нужны были базы для кораблей, ведь Швеция с давних пор считала себя морской державой. То есть государством, которое формируется и укрепляется вокруг Балтийского моря. Соответственно, шведам было нужно (и чем дальше — тем больше), чтобы все реки, которые в него впадают, находились под их властью. А чтобы обеспечить надзор за береговой линией, требовалось ставить на водных путях замки, укрепления или заставы.
Ради этого летом 1240 года шведы и оказались на невских берегах. Скорее всего, это была разведывательная экспедиция. Ее участники оценивали, где дальше можно закрепиться, чтобы держать Неву под своим контролем.
— Они ожидали встретить сопротивление?
— Опять‑таки, чтобы судить об этом, источников крайне мало. Из отечественных — только Новгородская первая летопись. В скандинавских источниках это сражение вообще не упоминается. Почему? Во-первых, шведы всегда были замкнуты на себя, и главные события, которые их в ту пору волновали, были связаны с их внутренней жизнью, междоусобицами в скандинавской верхушке. А внешние экспедиции были способом своего рода «выпустить пар». Во-вторых, битва для шведов была неудачной, а кто любит вспоминать проявления собственной слабости?..
Статья по теме:
Новгородцы в отличие от шведов не были нацелены на защиту береговой линии. Новгородская стратегия была совсем другой, и она себя очень неплохо проявила во время борьбы с монгольским нашествием. Речь о мобильной обороне, направленной на то, чтобы заранее узнавать о приходе противника и попытаться обескровить его. Новгородцы считали, что их территории, болота, леса, большие просторы являются лучшим защитным средством.
В устье Невы есть два очень удобных наблюдательных пункта, расположенных на возвышенностях. Первый — это Вартемяги, название этой деревни (в нынешнем Всеволожском районе Ленинградской области) с ижорского языка переводится как «сторожевая гора». Южнее есть деревня Капорское — ныне она находится в Аннинском городском поселении Ломоносовского района Ленинградской области. Невская губа оттуда просматривается идеально.
С этих дозорных пунктов новгородцы хорошо видели перемещение непрошеных гостей и сразу же сигнализировали в Новгород, откуда на помощь приходила дружина, которая была готова перехватить врага в том месте, где он не ждал. Что, соответственно, и произошло у впадения реки Ижоры в Неву.
Дозорный заметил приближение врага, передал весть старейшине по имени Пелгусий, в Новгород был отправлен сигнал об опасности. А дальше из Новгорода выдвинулась конная дружина во главе с князем Александром, чтобы перехватить врагов, не дать им не только закрепиться, но и подняться дальше по Неве, в сторону Ладоги. И застигла их в устье реки Ижоры, где они разбили лагерь.
— Какова была численность войск в Невской битве?
— В летописных источниках указывается, что Александр выступил с «малой дружиной». Ее численность — около двухсот профессиональных воинов. Кроме того, каждого дружинника сопровождали в походе его слуги-оруженосцы — их нередко именовали «гридями», «детьми», «кметями» или «княжескими отроками», а в Европе их называли «сержантами» или «пажами». Вместе с ними в целом войско Александра составляло, очевидно, около полутора тысяч человек.
Сколько было шведов, точно тоже неизвестно. Согласно летописи, в результате боя они потеряли три корабля, остальные (сколько именно — опять‑таки мы не знаем) смогли уйти. Можно предположить, что отряд неприятеля составлял примерно четыре тысячи человек. Согласно летописи, в его составе были «свеи» (шведы), «мурмане» (по всей видимости, норвежцы), а также представители финских племен сумь и емь.
Русские ратники воспользовались неожиданностью, сражались умело и профессионально. Александр Ярославич в высшей степени проявил свой полководческий талант. Шведы не ожидали ни нападения, ни такого яростного напора и были принуждены к бегству. Один из самых ярких моментов битвы отражен в Новгородской летописи, а затем и в «Житии Александра Невского»: утверждается, что он ранил шведского ярла Биргера: «возложи печать на лице острым своим копьем».
Ярл — это фактически второе после конунга лицо, его правая рука: одновременно и судья, и верховный главнокомандующий, и управляющий делами. Ярл Биргер Магнуссон — личность в Швеции знаковая и почитаемая, он считается реформатором, основателем Стокгольма, памятник ему стоит в центре столицы. Однако с его участием в Невской битве — история довольно запутанная.
Биргер стал ярлом только в 1248 году, то есть спустя восемь лет после нее. Поэтому вывод следующий: либо Биргер участвовал в том бою, еще не будучи ярлом, либо участником битвы был другой ярл — Ульф Фасе, но никак не Биргер.
Кстати, одна из реформ Биргера Магнуссона состояла в том, что он заменил две повинности шведских крестьян на денежные выплаты. Первую — обязанность любому мужчине отправляться в ополчение по призыву конунга, а вторую — обязанность любой усадьбе принимать у себя королевскую дружину. От всего этого Биргер дал возможность откупиться, в результате появились деньги для набора наемного войска. Вполне возможно, что это было последствием поражения в Невской битве: шведы увидели, что войско, собранное по принципу ополчения, проигрывает профессиональной военной дружине, даже если последняя в несколько раз меньше по своей численности.
Да, Невская битва была важнейшим событием, она на десятки лет остановила шведскую (и в целом скандинавскую) экспансию на северо-запад. В 1256 году Александр предпринял поход в Финляндию, чтобы еще больше обезопасить русские рубежи.
— Тем не менее шведы и впредь не отказались от своей стратегии взять под контроль невские земли…
— Совершенно верно. В 1293 году они основали крепость Выборг. Спустя семь лет, в 1300 году, то есть ровно через шестьдесят лет после Невской битвы, они снова предприняли попытку закрепиться в приневских краях, основав в устье Охты крепость Ландскрона (название в переводе со шведского — «венец, корона земли»). В 1301 году она была разрушена новгородцами. И подобные столкновения продолжались…
Забегая вперед, в XVI – XVII веках шведы пытались поставить под свой контроль все Балтийское море. Это уже была «идея фикс» — превратить Балтику в «шведское озеро». Заслон этим попыткам сумел поставить только Петр I во время Северной войны — в союзничестве с Пруссией, Саксонией, Данией и Речью Посполитой, которые также совершенно не хотели господства Швеции на балтийских берегах. Дипломатия Петра сумела объединить всех недовольных шведской экспансией.
И, завершая наш разговор, напомню, что последний раз Россия воевала со Швецией в 1808 – 1809 годах, и это противостояние окончилось заключением Фридрихсгамского мира, по которому под контроль Российской империи перешла Финляндия, включая Аландские острова. А чуть позже, в кампании 1813 года, Швеция — и это был очень редкий случай! — выступила союзником России в войне против Наполеона Бонапарта.
Читайте также:
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 132 (7954) от 23.07.2025 под заголовком «Победная оборона».