Великая Победа сложилась из тысяч героических эпизодов. Один из них - оборона Могилёва в июле 1941 года
© waralbum.ru
Немецкая бронетехника, уничтоженная подразделениями 388-го стрелкового полка под Могилёвом (фото Павла Трошкина).
Шок - так коротко описывали своё состояние многие советские люди в первые дни Великой Отечественной войны. Это был вовсе не страх, это было ошеломляющее, безграничное удивление. Как могло случиться, что Красная армия - сильная, хорошо вооружённая, недавно принудившая к покорности японцев и финнов, присоединившая исторические земли Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии - стала отступать, теряя город за городом, дивизию за дивизией?!
Военный корреспондент, поэт Константин Симонов вспоминал: «В те дни я ничего не мог писать, пока не коснулся точки опоры - встретил часть, которая не отступала, а дралась. Тут я впервые увидел, что фашистов действительно бьют. Я увидел - есть люди, которые остановят врага».
Полковник Кутепов против генерала Моделя
Уже через неделю после начала вторжения, 29 июня 1941 года, начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Франц Гальдер сделал запись в дневнике: «Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на Западе мы могли позволять себе известные вольности и отступления от уставных принципов; теперь это недопустимо». Но у подавляющего числа немецких военнослужащих ещё не прошло головокружение от первоначальных лёгких успехов.
12 июля 1941 немецкие танкисты, наступая с юга вдоль Бобруйского шоссе к городу Могилёву, двинулись в атаку с открытыми люками. Командиры руководили движением боевых машин, отдавая распоряжения механикам-водителям, пижонисто высунувшись по пояс из башен. Они так привыкли воевать в Европе. Победным маршем под началом одного из лучших немецких генералов Вальтера Моделя 3-я танковая дивизия вермахта прошла по Чехословакии, Франции и Польше. Да и в боях на территории СССР, наступая от границы, германские танкисты умело прорывали оборонительные порядки противника, практически не неся потерь.
Ничего не предвещало катастрофы, когда танки и бронемашины развернулись в цепь и под Могилёвом. Но очень скоро люки позакрывались. Танки начали гореть один за другим. Генерал Модель не поверил, что русские смогут выдержать натиск его закалённых бойцов долго, и посылал бронетехнику в наступление 14 часов подряд. Танковые атаки врага чередовались с артиллерийскими обстрелами, но советская пехота стояла насмерть, а пушки стреляли метко. Немцы, понеся большие потери, были вынуждены отступить. На поле боя остались 39 сгоревших или подбитых танков и бронемашин.
На следующий день атаки немецких танков повторились, и снова их остановили. А вечером 13 июля в расположение 388-го стрелкового полка, который сорвал наступление врага на Буйничском поле, приехали фронтовые корреспонденты «Известий» - поэт и писатель Константин Симонов и фотокор Павел Трошкин.
Симонов в сведённых через много лет после Победы в книгу своих фронтовых дневниках «Разные дни войны» записал: «Какие ещё корреспонденты ездят ко мне в два часа ночи? - встретил нас из темноты недовольный голос полковника Кутепова. - Вот я вас сейчас положу на землю, будете лежать до рассвета… После того как в землянке проверили наши документы, мы снова вышли на воздух. Сейчас полковник окончательно сменил гнев на милость и стал рассказывать нам о только что закончившемся бое, в котором он со своим полком уничтожил тридцать девять немецких танков. Он рассказывал об этом с мальчишеским задором:
- Вот говорят: танки, танки. А мы их бьём. Да! И будем бить. Это точно. Если пехота решила не уходить и закопалась, то никакие танки с ней ничего не смогут сделать…»
Газетная сенсация
Один из «секретов» стремительного наступления фашистских войск летом первого года войны: на направлениях главных ударов немецкое командование создавало 4-5-кратное численное превосходство в живой силе и боевой технике. На могилёвском направлении в июльские дни 1941-го наступали четыре немецкие пехотные и танковые дивизии, а обороняла город одна советская 172-я стрелковая дивизия генерал-майора Михаила Романова.
На Буйничском поле занял оборону 388-й стрелковый полк полковника Семёна Фёдоровича Кутепова. Опытный командир, воевавший ещё на Гражданской войне, он за несколько дней выстроил глубокоэшелонированную оборону. На рубеже река Днепр - Бобруйское шоссе - деревня Тишковка солдаты его полка подготовили две линии окопов полного профиля и соединили их траншеями. Перед первой линией обороны были поставлены сплошные противотанковые минные поля и противопехотные проволочные заграждения. Помимо этого, на возможных направлениях прорыва танков противника минно-взрывные заслоны оборудовали и за передним краем, даже в тыловой зоне. Грамотно была организована система огня орудий приданного пехоте 340-го лёгкого артиллерийского полка.
Подготовленные оборонительные рубежи и мужество советских солдат остановили врага. Буйничское поле превратилось в кладбище разбитой фашистской техники. Этот апокалиптический пейзаж порадовал не только защитников Могилёва, но и заехавших в полк военных корреспондентов Симонова и Трошкина.
Снять поверженную технику врага требовалось во что бы то ни стало. С первых дней войны советская пропаганда сообщала о сотнях уничтоженных немецких танков. Но в подтверждение этого не демонстрировалось ни одного кадра киноплёнки и ни одного фотоснимка. Ради подготовки сенсационного репортажа газетчики выехали на самую передовую, даже дальше - на нейтральную полосу. Полковник Кутепов выделил для прикрытия газетчиков взвод солдат, и фотокор Трошкин, не опасаясь неожиданной вылазки врага, долго и со всех ракурсов снимал обгоревшее боевое железо вермахта.
Военкоры успели проскочить из сжимавшегося кольца окружения вокруг Могилёва и устремились поскорее в Москву. 20 июля по всему Советскому Союзу у стендов с газетой «Известия», в которой был опубликован очерк Константина Симонова под названием «Горячий день», собрались огромные толпы людей. Иллюстрация - панорама Буйничского поля с десятками подбитых германских танков - наглядно демонстрировала, что фашистов можно бить, и бить успешно.
Смертию смерть поправ
В истории начального этапа Великой Отечественной войны оборона Могилёва по праву занимает такое же место, как и героическая эпопея Брестской крепости, и Смоленская битва. Ценой невероятных усилий красноармейцев - ценой их жизни - на легендарном Буйничском поле впервые надолго увязла казавшаяся доселе непобедимой гитлеровская армада.
Германский план «Барбаросса» - план блицкрига, молниеносной войны. Все документы, детализирующие выполнение элементов захвата Советского Союза, исключали саму возможность войны с русскими на истощение. «Германские вооружённые силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании ещё до того, как будет закончена война против Англии, - сказано в директиве немецкого Генерального штаба по стратегическому сосредоточению и развёртыванию войск. - Операции должны быть проведены таким образом, чтобы посредством глубокого вклинения танковых войск была уничтожена вся масса русских войск, находящихся в Западной России. При этом необходимо предотвратить возможность отступления боеспособных русских войск в обширные внутренние районы страны».
Военная кампания фашистской Германии во Франции длилась 14 дней, в Польше - 18 дней. На победу над СССР отводилось два-три месяца. Некоторые генералы вермахта, правда, считали, что из-за огромной территории и плохих дорог восточного «колосса на глиняных ногах» придётся приканчивать пять месяцев, но таких полководцев в Берлине 1941 года считали паникёрами и к ним не прислушивались. Напрасно. Сопротивление Красной армии агрессору на каждом рубеже становилось всё ожесточённее. Немецкая военная машина начала пробуксовывать и тормозить.
Бои на Буйничском поле под Могилёвом продолжались до 22 июля 1941 года. Отражая ежедневные атаки, советские бойцы уничтожили несколько тысяч фашистских солдат и офицеров. Но и наши потери были страшными.
Готовя после войны к публикации свои фронтовые дневники, Константин Симонов попытался узнать о судьбе героев июльского сражения под Могилёвом 1941 года. Поиски в архивах Минобороны СССР показали, что в основном все они погибли, в том числе и комполка полковник Семён Кутепов.
Есть несколько версий о его гибели. Согласно одной из них, он погиб 25 июля от рук немецких диверсантов. Другая версия сообщает, что полковник был убит в бою при прорыве остатков 388-го стрелкового полка, 340-го лёгкого артиллерийского полка и других частей 172-й стрелковой дивизии из окружённого немцами Могилёва. Третья версия: раненый Кутепов без сознания попал в плен, из которого бежал и затем воевал в составе отряда белорусских партизан. Погиб он в конце 1941 - начале 1942 года в бою с карателями.
Благодаря перу Константина Симонова, полковник Семён Фёдорович Кутепов будет вечно жить в русской литературе. В одном из лучших произведений о событиях Великой Отечественной войны, книге «Живые и мёртвые», прототипом комбрига Фёдора Серпилина стал именно он.
Симонов напишет о Кутепове и его солдатах и в книге «Разные дни войны»: «Судьбы у защитников Могилёва были разные, и лишь немногим из них довелось дойти до Кёнигсберга и Берлина. Но та война, первые страшные удары которой обрушились на них под Могилёвом, в конце концов кончилась в Берлине. И так оно и должно было быть! И тому, чтобы это в конце концов именно так и случилось, немало помогли люди, в начале войны насмерть дравшиеся под Могилёвом и на целые полмесяца задержавшие там немцев».
Последняя воля поэта
Константин Симонов писал: «Я не был солдатом, был всего только корреспондентом, однако у меня есть кусочек земли, который мне век не забыть, - поле под Могилёвом, где я впервые в июле 1941 года видел, как наши в течение одного дня подбили и сожгли 39 немецких танков».
После войны Симонов приезжал в Могилёв пять раз, обязательно шёл на Буйничское поле. На нём он обрёл и своё последнее земное пристанище.
Писатель умер 28 августа 1979 года. Перед смертью он завещал развеять его прах в Белоруссии - над Буйничским полем. Родные так и сделали, несмотря на решение руководства страны похоронить заслуженного писателя-фронтовика на Новодевичьем кладбище в Москве.
Сын Константина Михайловича, Алексей Симонов, вспоминал: «Отец не хотел, чтобы память о нём была увековечена каким-то монументом на этом поле. Ему было достаточно внутреннего ощущения, что его прах уйдёт в дорогую для него землю… На место мы приехали уже вечером. Небо на западе, за железной дорогой, полыхало багровым закатом, будто там ещё стояло зарево войны. Над нами же оно было абсолютно чистое. Из багажника мы достали урну, и я начал рассыпать прах…»
Память
9 мая 1995 года на месте героических боёв был открыт мемориальный комплекс защитникам Могилёва «Буйничское поле». В центре мемориала - 27-метровая красная каплица (часовня) - символ величия воинского духа. На облицованных светлым мрамором внутренних стенах размещены мемориальные доски с сотнями фамилий воинов, погибших при обороне Могилёва. Слева от каплицы небольшой искусственный водоём - Озеро Слёз. Оно символизирует слёзы всех матерей, которые потеряли своих детей в годы Великой Отечественной войны. Под часовней находится склеп, предназначенный для перезахоронения останков погибших воинов Красной армии, которых продолжают обнаруживать на полях боёв в окрестностях белорусского областного центра до сих пор.
В 2017 году на Буйничском поле в память о тех, кто героически защищал Могилёв в 1941 году, началось строительство церкви. Чин освящения храма в честь Рождества Иоанна Предтечи состоялся в конце декабря 2019 года. Мемориальный комплекс «Буйничское поле» является в Республике Беларусь центром патриотического воспитания молодёжи. Здесь проводятся Вахты памяти, уроки мужества, встречи с ветеранами, торжественные приёмы учащихся в ряды пионерской организации и Белорусского республиканского союза молодёжи, праздничные мероприятия, приуроченные ко Дню Победы и дате освобождения Могилёва.
На днях, накануне очередной годовщины героических боёв под Могилёвом, 7 июля 2025 года, на территории мемориального комплекса «Буйничское поле» был открыт новый музей - музей Славы. В торжественной церемонии принял участие президент Беларуси Александр Лукашенко.
- Именно на этом месте писалась одна из самых героических страниц истории Великой Отечественной войны, - сказал Александр Григорьевич. - Около месяца здесь шли бои. До Москвы оставалось два шага - Могилёв и Смоленск. Наше командование и руководство страны понимали, что надо во что бы то ни стало как можно дольше задержать здесь противника, чтобы там, под Москвой, организоваться. Вот ценность этих битв, под Могилёвом и Смоленском. Поэтому этот клочок земли был важнейшим эпизодом в защите не только Могилёва. Тут, на Днепровском рубеже, начался обратный отсчёт до краха Третьего рейха. Значимость тех событий, во многом повлиявших на исход битвы под Москвой и дальнейший ход войны, ставит это белорусское поле в один ряд с полями Куликовым, Бородинским и Прохоровским.