Биткоин превращается в инструмент госстратегии. Для одних стран — путь к суверенитету, для других — риск для стабильности и контроля над финансами
Биткоин вышел за пределы криптосообщества и стал предметом дебатов на государственном уровне. Для одних стран это инструмент укрепления финансового суверенитета и снижения зависимости от традиционных валют. Для других — источник рисков, подрывающий основы существующего порядка. Линия раскола все очевиднее, и речь идет не только об экономике. Это вопрос права, геополитики и идеологии.
Стратегические резервы: инструмент независимости или источник нестабильности
Десятилетиями стратегические резервы государств строились на золоте, долларе, евро и государственных облигациях. Эти активы помогали смягчать экономические кризисы, стабилизировать валюты и выстраивать доверие инвесторов.
Биткоин, как децентрализованный и трансграничный актив, постепенно оказывается в числе рассматриваемых резервных инструментов. Однако по стандартам Международного валютного фонда (МВФ), резервы должны быть ликвидными, безопасными, приносить доход и представлять собой валютные требования к нерезидентам, находящиеся под контролем центрального банка.
Биткоин не соответствует этим критериям. У него нет эмитента, нет привязки к государству и он не встроен в международную платежную инфраструктуру. Он существует как анонимный цифровой актив вне правовой системы какого-либо государства.
Почему одни страны делают ставку на биткоин
На биткоин как резервный актив смотрят государства с высокой долларовой зависимостью, подверженные санкциям или гиперинфляции, либо те, кто хочет заявить о себе как о центре цифровых финансов.
Сальвадор первым в 2021 году признал биткоин законным средством платежа и начал формировать из него государственные резервы. Причин было несколько: снизить влияние доллара и привлечь криптокапитал в экономику. Несмотря на критику, страна открыто заявила — биткоин стал частью ее финансовой стратегии.
США также являются одним из крупнейших суверенных держателей биткоина, но иным путем — за счет конфискаций, проводимых правоохранительными органами, такими как Налоговая служба (IRS) и Министерство Юстиции (DOJ). До 2025 года конфискованные биткоины продавали с аукционов, но после указа президента Дональда Трампа был создан «Стратегический резерв цифровых активов». На федеральном уровне курс обозначен, однако на уровне штатов нет единства: Техас поддерживает инициативу, а в Аризоне и Флориде аналогичные законопроекты были отклонены.
Казахстан рассматривает включение криптовалют в национальные резервы в рамках более широкой программы развития цифрового тенге и легализации майнинга. Пакистан также проявляет интерес к биткоину как инструменту снижения зависимости от МВФ и защиты от волатильности рупии. В обоих случаях прослеживается единая логика: биткоин воспринимается как способ укрепить суверенитет и снизить зависимость от решений Федеральной резервной системы США.
Почему развитые экономики против
Для ведущих центральных банков идея включения биткоина в резервы не просто спорна — она противоречит основам финансовой стабильности.
Банк Кореи открыто отверг возможность резервирования биткоина, ссылаясь на его высокую волатильность, отсутствие юридических гарантий и несоответствие стандартам МВФ. Южная Корея, как страна с глубокой интеграцией в международные рынки, видит в таких инициативах не только экономические риски, но и угрозу репутации.
Европейский центральный банк (ЕЦБ) занимает еще более жесткую позицию. Президент ЕЦБ Кристин Лагард подчеркивает, что биткоин не соответствует базовым критериям ликвидности, стабильности и институционального доверия. Для ЕЦБ вопрос не ограничивается техническими характеристиками актива. Сама архитектура биткоина — децентрализованная, неподконтрольная государству — противоречит фундаментальным принципам еврозоны. Признание биткоина в резервах означало бы признание того, что деньги могут существовать вне контроля государства, а такую позицию развитые экономики не готовы принять.
Общая логика отказа понятна: высокая волатильность биткоина подрывает устойчивость резервов, юридическая неопределенность создает риски правового характера, а децентрализация угрожает мандату центральных банков по управлению деньгами.
Суть спора: не в доходности, а в видении будущего финансовой системы
Дебаты о биткоине раскрывают не просто различие взглядов на доходность активов. Речь идет о фундаментальном разрыве в понимании роли государства в экономике.
Страны с ограниченным доступом к международному капиталу, с историей девальвации валюты или политической нестабильностью рассматривают биткоин как окно возможностей. Это цифровой актив, не зависящий от решений крупных международных институтов, способный предложить финансовую автономию.
США, в свою очередь, действуют из соображений прагматизма: контролируя юридический статус биткоина и институциональную инфраструктуру, они стремятся сохранить свое влияние в будущем цифровом финансовом порядке.
Развитые экономики с сильными валютами, жесткой финансовой дисциплиной и тесной связью с МВФ, напротив, видят в биткоине угрозу стабильности и уязвимость для глобальной финансовой системы, построенной на предсказуемости и централизованном управлении.
В результате выбор в пользу биткоина — это не выбор между высокой и низкой доходностью, а решение о финансовой идентичности государства. Для одних — это символ независимости и вызов западной финансовой архитектуре, для других — шаг к потере контроля и финансовой стабильности. В ближайшие годы биткоин вряд ли станет универсальным резервным активом, но уже сегодня он стал индикатором того, кто готов к радикальным изменениям, а кто стремится сохранить существующий порядок.