В январе 2025 года в московском государственном театре «Ленком Марка Захарова» произошли серьезные кадровые перестановки. Директором театра вместо Марка Варшавера назначен Дмитрий Берестов, прекрасно зарекомендовавший себя в качестве главного администратора московского академического театра Сатиры и в данный момент успешно совмещающий работу в Ленкоме с должностью директора театра на Юго-Западе. «Московская правда», многие годы бывшая информационным партнером Ленкома, попросила Дмитрия Юрьевича ответить на вопросы, которые волнуют многих читателей-театралов.
– Дмитрий Юрьевич, известно, что лучшими генералами становятся не штабные, а люди, прошедшие по иерархической лестнице путь от солдата и знающие ситуацию изнутри. Я слышала, что вы стали директором, пройдя все уровни театральной лестницы с самых низов?
– Да, мне нравится поговорка «плох тот солдат, который не мечтает стать генералом». Марк Захаров как-то написал в своей книге «Контакты на разных уровнях», что его собственный «стартовый капитал был крайне низок». Мой стартовый капитал тоже был невысок: в самом начале пути я был далек от театра. И начал свою театральную деятельность в 2006 году достаточно случайно – в команде московского академического театра Сатиры в должности мебельщика. Моя мама Елена Артуровна, работая в этом театре гардеробщицей на служебном входе, сказала мне, что освободилось место в мебельно-реквизиторском цеху, вот так я там и оказался. Мне было восемнадцать, я учился на очном отделении юридического факультета Московского университета государственного управления. Работа мебельщика, которой можно было заниматься по вечерам, показалась очень необычной: в нашей команде мы тщательно записывали партитуры спектаклей, знали их наизусть, расставляли мебель на сцене перед спектаклем, во время спектакля, в нужный момент ее переставляли, убирали.
Все это мне очень нравилось, прежде всего из-за той невероятной атмосферы, которая царила в те годы в театре Сатиры, руководимом Александром Анатольевичем Ширвиндтом. Эта атмосфера увлекла и захватила меня с головой.
В 2009 году я принял осознанное решение отдать долг Родине, отслужил в армии (хотя у меня и была отсрочка в институте), и снова вернулся в театр Сатиры. Но уже на должность рабочего по обслуживанию и ремонту здания: после армии я в этом деле многое уже чего понимал. Полгода занимался всем, что так или иначе было связано с ремонтом здания на Триумфальной площади – штукатуркой, покраской, сносом и возведением стен, монтажом подоконников, приведением в порядок околотеатральной территории… Удивительно, но именно в тот момент у меня не было чувства, что я хожу на работу – вечерами я занимался любимым делом. А днем параллельно заканчивал очное отделение юрфака.
Через полгода меня позвали в реквизиторский цех и скоро предложили совмещать работу реквизитора с работой монтировщика. То есть мои обязанности возросли: я сначала монтировал сцену (первая должность), потом расставлял на ней мебель (вторая должность), а потом еще и выходил в крошечных ролях на сцену артистом.
– Кем удалось побыть на сцене?
– Ну, например, я выходил в роли человека из кофейни в спектакле «Бешеные деньги», пел «Всюду деньги, господа, а без денег жизнь плохая, не годится никуда».
– То есть вы выходили на одну сцену вместе с корифеями? С кем посчастливилось поработать?
– Я считал огромной честью работать в одном спектакле с Ольгой Александровной Аросевой в спектакле «Как пришить старушку», мы с ней плотно общались. И с Михаилом Михайловичем Державиным в спектакле «Таланты и поклонники»…
– Ваши актерские амбиции росли?
– Мои амбиции росли, но вовсе не актерские. Я видел себя в другом: защитил диплом и начал работать по специальности – юристом, помогая людям, причем зачастую бесплатно. Это позволило получить бесценную юридическую практику, которая потом очень пригодилась в жизни. Я работал в юридической клинике, занимался благотворительностью, позже работал в дирекции спортивно-массовых мероприятий по Московской области.
– А как же театр Сатиры?
– А театр Сатиры я не бросал – совмещал. Мне достаточно быстро предложили в МО «Дирекция по организации и проведению спортивных мероприятий» стать начальником Управления в отделе закупок и торгов. Передо мной стал серьезный выбор – остаться ли мебельщиком и реквизитором, связанным напрямую с живым ежедневным процессом создания спектакля, или стать начальником отдела. К удивлению многих, я от должности начальника отказался: ведь для меня главным были не деньги, я в театре работал из-за атмосферы, в которую был влюблен и которую в те годы любили многие. Театр оставался у меня для души, а для заработка в ту пору уже была своя успешная компания, я создал службу такси и на этом поприще весьма преуспел.
– А с Александром Анатольевичем Ширвиндтом вы ладили?
– С Александром Анатольевичем мы всегда очень хорошо взаимодействовали, и особенно тесно и тепло стали общаться, когда я стал администратором театра Сатиры, об этой должности я мечтал долгих пятнадцать лет. Мне ее предложили, учитывая мой опыт, но с трехмесячным испытательным сроком.
– И испытательный срок случился по полной, выпав на период пандемии? Я помню растерянность людей перед этой неизвестной опасностью. Как вы пережили ковид, тяжело пришлось?
– Не то слово! Мое назначение совпало с уходом из театра второго администратора, который должен был меня ввести в курс дела и который все тащил на себе. Я остался один на один со всеми проблемами. И вот тут как раз и грянула пандемия! Начались «распоясовки» зала, приводившие в ужас все театральные администрации города. Помните, театрам разрешали продавать только 25% мест, потом 50%, потом 70%? Мне пришлось с нуля изучить все эти материалы в одиночку, я никогда этим не занимался. Сидел над документами почти круглосуточно, каждый день рисовал эти «распоясовки», высчитывал, вымерял, прогнозировал… Год работал один. Причем на мне было и все билетное хозяйство, и все административные функции: охрана, проверка зала, заключение контрактов, отмена или замена мероприятий, реклама, заполнение залов – все, что только можно было себе представить. Это была колоссальная работа. Добавьте к этому, в тот период было недовольство зрителей, не понимающих, на каком основании в Москве отменяются спектакли. Приходилось самому все улаживать, объяснять, компенсировать, то есть включаться на 100%, чтобы работа театра не останавливалась.
Зал театра Сатиры всегда хорошо продавался, но в пандемию продажи везде катастрофически упали – люди боялись лишний раз выходить из дома. Мы не были исключением. Надо было мудро строить экономику, а в московском академическом театре Сатиры за экономику также отвечал администратор.
– И как же вы вывезли этот воз в одиночку?
– Меня спасало во многом то, что у меня были отличные контакты с труппой, которая меня знала с юности и всегда поддерживала. В том числе меня поддерживали и народные артисты. К директору театра я частенько приходил за советом, за что ему очень благодарен. Мне доверяли.
За мои три испытательных месяца работы нам удалось полностью наладить и восстановить всю структуру, и по истечении срока директор Мамед Гусейнович Агаев принял решение повысить меня уже и до главного администратора театра.
– Я так понимаю, что главный администратор в театре выполняет огромное количество функций, о которых зритель даже не подозревает?
– Так и есть. Ну, например, это администратор должен обеспечить присутствие артистов и персонала в театре в праздники, такие как 9 мая, при том, что проезд через центр на транспорте в этот день запрещен и выход из метро «Маяковская» закрыт. А как артистам добираться до места работы? Вопрос. И его нужно было решать. Или, скажем, нужно привезти на машине художественного руководителя, который живет на набережной Москвы-реки, а Садовое кольцо полностью перекрыто в этот день для проезда… И таких задач были сотни.
Я всегда лично следил за тем, чтобы витрины театра были идеально чистыми. Чтобы всегда висели свежие афиши, чтобы вовремя менялись таблички с названием вечернего спектакля на нашей рекламной доске…
– А на чем держалось ваше трепетное отношение к театру? Просто я знаю совершенно другие примеры, когда директора в столице на многие вещи смотрели спустя рукава, тем самым сильно расстраивая зрителей.
– А трепетное отношение в период моей работы в этом театре было практически у всех. Люди туда шли не зарабатывать. Даже наши билетеры знали все спектакли наизусть – это были совершенно уникальные личности, фанаты своего дела. Причем они знали наизусть не только любимые спектакли, а все спектакли от и до. Хоть суфлерами выпускай…
В тот сложный пандемийный период я сам себе многое доказал… Потом постепенно мы, конечно, нашли администраторов, и мне стало полегче.
– Что вас поддерживало в минуты внутреннего кризиса?
– Наверное, меня вдохновляли большие артисты, с которыми свела судьба, их отношение к работе. Я видел их не только на сцене, но и знал в жизни. Когда я с ними общался, такими простыми и одновременно сложными, искренними, цельными, фанатично преданными делу, моя персональная гордыня уходила куда-то на задний план. Потому что если ты кого-то по-настоящему любишь, то эта гордыня всегда уходит на задний план…
– Полностью с вами согласна. Но в Ленком Марка Захарова вы ведь попали не из театра Сатиры, а уже из театра на Юго-Западе? Как вы там-то оказались?
– В 2023 году я был назначен министром культуры и правительством Москвы директором в московский театр на Юго-Западе. В тот период было много кадровых перестановок. Для меня это было важной вехой в жизни, в театре Сатиры я на тот период уже отработал более 17 лет – серьезный срок. За два с лишним года работы в театре на Юго-Западе мы много что успели сделать: удалось увеличить количество спектаклей, увеличились существенно продажи, была приведена в полный порядок внутренняя структура.
Я занимался в этом театре и ремонтом внешнего фасада здания, и всех помещений внутри. Горжусь тем, что уровень зарплат «на Юго-Западе» теперь ничуть не меньше, чем в театре Сатиры. И это при том, что в театре на Юго-Западе всего 118 мест, то есть в десять раз меньше, чем в театре Сатиры.
За это время структура театра на Юго-Западе была выстроена так, что весь административный состав там выкладывается на 100%. В здании царит идеальная чистота помещений, в буфете появились приемлемые цены. Собственный репертуар выстроен для зала в подвальчике, существует отдельный проект «Музыка Pro», проводятся встречи с художественным руководителем, которые пользуются спросом зрителей.
– Ну а как вы отнеслись к известию, что будете назначены директором в Ленком Марка Захарова? И знали ли вы до того Владимира Панкова, который стал художественным руководителем?
– Я был назначен 23 января 2025 года департаментом культуры, очень благодарен правительству Москвы за высокое оказанное доверие. Ленком – место легендарное, труппа, созданная Марком Анатольевичем – уникальная, это рождает особую ответственность.
С Владимиром Николаевичем Панковым мы познакомились только в кабинете министра, при назначении, но я слышал о нем, как об очень творческом человеке и талантливом режиссере.
Придя в Ленком, я первым делом обратил внимание на то, какая идеальная чистота царит здесь во всех помещениях. Я хорошо понимаю, каких усилий стоит поддерживать такое великолепное историческое здание в таком прекрасном состоянии. Сколько сил и средств, сколько любви к театру должно быть вложено, чтобы следить за каждым плинтусом: я, кстати, не нашел в театре ни одного ободранного. Вы можете себе это представить? А это показатель того, насколько правильно работают здесь все службы и цеха! Марк Борисович Варшавер за состоянием исторического здания бывшего Московского Купеческого клуба тщательно следил, его колоссальный опыт в управлении театром поражает.
– Но ведь всегда есть и что улучшить, не правда ли?С чего начали вы свою работу?
– Я пришел со своим опытом, у меня свой взгляд на некоторые вещи. Первое, с чего начал, так это с воссоздания заново сайта. Сайт, который был в театре в последнее время, на мой взгляд, не был достаточно функциональным.
– Ну да, тут вы правы. На афише спектакля на сайте я часто видела фотографии звезд театра, которые в данном спектакле уже не были заняты, а данные о том, кто именно играет вечером, не предоставлялись. Это вводило зрителя в заблуждение: человек платил деньги за возможность увидеть на сцене Александру Захарову, Дмитрия Певцова, Александра Лазарева, а получал второй или третий состав за немалые деньги. При Марке Анатольевиче такого не было, все было прозрачно.
– Мы провели ряд производственных совещаний, все эти вопросы обсудили и в кратчайшие сроки запустили новый сайт, который принесет Ленкому, я уверен, тот уровень дохода, который был при Марке Анатольевиче Захарове, а может быть даже и еще больший.
На сегодняшний день нами организованы большие рекламные компании: появилось много рекламы спектаклей в метро, на ситибордах в знаковых местах столицы.
– Скажите пару слов по поводу выпуска новых спектаклей.
– Сейчас мы готовимся к премьере спектакля Владимира Панкова «Репетиция оркестра», вдохновленного фильмом Федерико Феллини и творчеством Марка Захарова. Владимир Николаевич с удовольствием взялся за эту масштабную работу, репетиции проходят успешно. И по моим наблюдениям, что очень важно – в дружелюбной атмосфере. В большом проекте занят весь театр, все музыканты, весь хор, на сцене будет около 120 человек.
А весной 2026 года запланирована премьера «Золотого теленка». Его тоже будет ставить Владимир Панков.
– После ухода из жизни Марка Анатольевича в Ленкоме появлялись спектакли не самого высокого качества. Злые языки говорили, что некоторые из них даже шли по России в качестве антрепризы, а потом в чуть переделанном варианте перекочевали на прославленную сцену. Как обстоит дело со сторонними приглашаемыми режиссерами?
– На данный момент политика такова, что пока приглашенных режиссеров у нас не будет. У нас будут идти и бережно сохраняться спектакли Марка Захарова – наш золотой фонд, и тут я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы их сохранить на десятилетия. Кроме того, у нас идут два спектакля в постановке Александра Лазарева – восстановленная им «Поминальная молитва» Марка Анатольевича и «Бег». Идут два спектакля Игоря Миркурбанова. Оба они – Лазарев и Миркурбанов – артисты нашего театра.
– Наверное, очень сложно директору, придя и в без того самый успешный театр города Москвы, привнести что-то новое?
– Знаете, я считаю, что это тот самый редчайший случай, когда директор должен не столько свое новое привносить, сколько бережно возродить и сохранить старое. То, что при Марке Анатольевиче Захарове составляло славу легендарного Ленкома. Ну и, разумеется, у нас на особом контроле планирование всех доходов и расходов театра.
– А какова сейчас атмосфера в театре? В последние годы она была достаточно напряженная. Артисты рассказывали, что из-за серии скандалов, охвативших Ленком, им не хотелось задерживаться после спектакля в этих стенах: отработал спектакль – и домой.
– Скажу честно, я не знаю изнутри, какая атмосфера здесь была при Марке Анатольевиче. Но я вижу, заходя в актерский буфет, что сегодня люди с удовольствием общаются между собой, что-то обсуждают, идет коллективный обмен мнениями. По моему опыту, это очень хороший знак.
Я рад атмосфере, которая царит во время «Репетиции оркестра», как репетирует активнейшим образом там вся замечательная команда Марка Захарова – Виктор Раков, Сергей Степанченко, Александр Сирин, Иван Агапов, Андрей Леонов и другие.
– Как строятся ваши собственные рабочие будни?
– Мне сейчас в театре очень важно наладить правильную коммуникацию между всеми цехами и подразделениями. Именно это позволяет театру идти вперед. Мы в обязательном порядке собираемся на совещания со всеми начальниками цехов и бухгалтерией, начальником отела кадров, всеми замами и вместе обсуждаем текущую обстановку. История побед и поражений должна быть коллективная: нет такого, что кто-то владеет свежей информацией, а кто-то нет. Я хочу, следуя курсом Марка Захарова, который мечтал о группе «ответственных сочинителей спектакля» и писал об этом в своей книге «Суперпрофессия», привить коллегам коллективную ответственность за принятие решений. Это очень важно, когда мы все вместе принимаем решения, каждый отвечает за свой фронт работы, а потом все вместе видим последствия. В коллективе без подобной слаженности очень сложно построить хорошее дело.
– У вас огромный административный опыт, а ученики имеются?
– Да, я сейчас преподаю в Институте театрального искусства имени И. Д. Кобзона курс «продюсирование театрального дела».
– У любого театра есть миссия, зачем и почему театр делает то, что делает. Во времена руководства Марка Анатольевича немецкая газета «Штерн», например, писала в связи со спектаклем «Юнона и Авось», что для советской молодежи «единственное религиозное воспитание осуществляет Московский театр имени Ленинского комсомола» и что «русский рок тут органично и свободно соседствует рядом с церковными песнопениями прямо под стенами Кремля». Ленком в советское время всегда поднимал остросоциальные темы, а когда СССР рухнул и прежние ориентиры исчезли, мудро предложил своим зрителям опереться на русскую классику, находя в ней истоки нашей силы и надежды. С вашей точки зрения, какова миссия Ленкома Марка Захарова сегодня?
– Я думаю и чувствую, что миссия этого театра, в первую очередь, в выборе правильных нравственных ориентиров и воспитании личности. Фраза заезженная, увы, к сожалению, но если вдуматься – так оно и есть. Театр оказывает воздействие на сознание людей. И от того, какие именно постановки будут выпускаться у нас, от их качества зависит мнение той молодой публики, к которой мы так стремимся. А мы безусловно к молодой публике стремимся. Но в то же время уважаем публику чуть постарше, публику возрастную, думающую, среди которой у нас много преданных друзей.
Но все-таки расти театр должен с молодой публикой. И вот ей-то духовно-нравственный ориентир мы и можем привить, если, конечно, будем выпускать правильные спектакли. То есть те, которые заставляют задуматься над своей жизнью. И важно, чтобы мы со своими спектаклями оставались не только в памяти зрителя, но и в его душе. Я считаю, что даже если в душах будет конфликт – мы уже победили. Потому что самое плохое, если в душе от просмотренного спектакля не осталось ничего. Наша основная миссия, как ни громко это звучит, – заполнять имеющуюся пустоту нравственностью.
Елена Булова.
Фото предоставил Дмитрий Берестов