Выходной в самом густонаселенном городе Европы. Я снова пытался пройтись по Чистым. Ошибка. Видимо, пора научиться различать реальность и рекламную картинку Москвы из соцсетей. Идет женщина с коляской, три подростка едут прямо на меня на самокатах, мимо пробегает спортсмен в шортах, еще рядышком два пенсионера идут сквозь весь этот шум обсуждений ЖКХ, непроработанных историй из детства или финала Лиги чемпионов — и вот я уже не иду, я вращаюсь в блендере под названием «московская общественность».
Вскоре понимаю: я снова забыл, что ходить пешком, вернее «прогуливаться» — роскошь, доступная только тем, кто готов обниматься с толпой. Ты уже не гуляешь в свой единственный выходной, а бежишь как в будний день. Сегодня в Москве живет более 13,2 млн человек, а с учетом московской агломерации — все 25 млн, большая часть из которых так или иначе в Москве работает или, наоборот, отдыхает. После присоединения Новой Москвы город вырос в несколько раз, но Чистые у нас остались одни — никто не хочет гулять в Коммунарке.
Москва как старый друг, который нашел себе новую компанию: ты его любишь, но встречаться с ним стало уже утомительно. Раньше, бывало, выйдешь в воскресенье — и город твой. А теперь в воскресенье город чей угодно, только не твой. Толпа дышит тебе в затылок, подгоняет, подслушивает твои мысли и, кажется, знает, что ты хотел бы оказаться совсем в другом месте — в параллельной Москве, где остались три твоих идеальных маршрута. Теперь я сбегаю в Петербург и Калининград, и то не в сезон, а в позднюю осень или перед майскими праздниками. Иногда еще забегаю за кофе в «Бориса Сонного» на «Достоевской», но только по вторникам и ближе к закрытию. Потому что тогда там меньше людей. Только один такой же, как ты, посетитель с книгой под мышкой и лицом человека, который тоже пришел туда не за людьми, а выдохнуть.
Встретился с историком и издателем Модестом Колеровым. Как всегда, в кафе на Пятницкой, где, кажется, до недавних пор можно было спокойно встретиться в тихой обстановке. Сели за столик, заказали по черному. «Многолюдность не мешает, — говорит он. — Чем дольше живешь в Москве, тем легче абстрагируешься. Помню, как сорок лет назад нас, приезжих, было меньше. И было общее мнение о московской толпе: все смотрят сквозь тебя, словно тебя нет. Такой взгляд толпы на самом деле был жутковат. И это правильно: если будешь вникать в духовную природу каждого встречного, очень быстро психически заболеешь».
Мы смеемся, конечно, но как-то уже неуверенно. Сеансы, очередь на выставку в «ГЭС-2», шум даже в книжных магазинах и на «Винзаводе» — все это стало новой московской колыбелью, которая убаюкивает молодого приезжего, голодного до тусовок, и сводит с ума старожила. Москвич теперь выбирает досуг не по афише, а по плотности населения. Смотреть не «что» и не «где», а «когда» и «с кем». Пропустить фестиваль — акт самосохранения. Не выходить из дома вовсе уже не признак депрессии, а показатель зрелости.
Я рассказываю об этом Наталье, психологу. На дворе лето, жара, тишина в кафе относительная. «Москва всегда была городом недовольных, — говорит она. — Но странно ведь ждать, что в многомиллионной агломерации будет мало людей. Последний раз это было только в ковид. Это было как в детстве, когда в выходные город вымирал, потому что все уезжали. Сейчас, посмотри, в субботу пробки не на выезд, а на въезд. Люди едут в Москву отдыхать. За ностальгической уединенностью стоит ехать уже даже не в ближайшее Подмосковье, а скорее в отдаленное».
Мы замолкаем, и официант уже подходит, мол, напоминая, что наш столик только на час. Еще одна новелла о московском быте — ты даже в кафе теперь не сидишь, а арендуешь стул по часам. Так тебе еще обязательно об этом напомнят. Просто с видом на городской сад. К сожалению, это входит в привычку, теперь я бегу даже в кафе. Теперь это город, где нужно успеть уйти или, наоборот, прийти.
Влюбиться в этот город легко, да, особенно если ты вчера приехал. Тебе еще все в новинку: «О, кофейня в арке!» — кричит твой внутренний экскурсовод. А я знаю эту кофейню. Она была тихой только до появления их аккаунта в соцсетях или блогера, который о ней напомнит. Потом появился ты.
Москва в 2025-м — это когда твой выходной начинается с фразы «Давай только пойдем сегодня туда, где нет людей». Благо есть дождь. Ты выходишь к Нескучному саду, или прогуливаешься по Басманному району и сквозь эту прибалтийскую сырость ощущаешь свою маленькую победу — город наконец-то отступил. В итоге в Москве счастлив тот, кому дождь нипочем… Видимо, только петербуржцы.