Театр на Малой Бронной. Режиссёр Константин Богомолов.
Все фото Анастасии Ентяковой предоставлены пресс-службой театра.
Я заметил, что у Богомолова нет такого спектакля, к которому не подошло бы прилагательное "самый". Если все спектакли Константина Юрьевича выстроить в одну линию, с одной стороны которой будут провокационные и смелые "Новая оптимистическая", "Идеальный муж", "Борис Годунов", а с другой стороны – вполне классические "Дядя Лева", "Вероника", то "Чайка с Продолжением" будет находиться прямо посередине. Некий центр тяжести.
Да, это самый компромиссный спектакль Богомолова.
Компромиссный – в том смысле – что он наиболее оптимален как для тех, кто любит Богомолова-экспериментатора, так и для тех, кто предпочитает обычные, традиционные трактовки известных пьес.
С одной стороны, Константин Юрьевич в своем репертуаре. Все осовременено, действие перенесено на 90 лет вперед, в 1986-й год, добавлены актуальные для того времени "фишечки" (например, герои смотрят фильм Тенгиза Абуладзе "Покаяние", программы "Вокруг Смеха", рассуждают про Окуджаву). С другой стороны – это самый настоящий Чехов. Просто перенесенный немного во времени. Сильно сомневаюсь, что кто-то сможет обвинить режиссера, что он извратил классику, пошутил над ней, поиздевался. Как раз нет. Это не "Новая оптимистическая" где оригинальный сюжет был фактически в виде скелета истории. И если зритель не читал текста Вс. Вишневского, то он вообще не поймет в чем суть "Оптимистической трагедии". Здесь совсем наоборот. Переработка не уводит в зрителя в сторону, а усиливает "Чайку".
Будет неправильно сказать, что переработанный текст Чехова стал гораздо лучше. Но он однозначно стал понятней. Вроде бы конфликты те же, основные сюжетные ходы те же, много мизансцен почти без изменений, но гораздо ближе к зрителю.
Школьник, пришедший на классическую "Чайку", будет задавать кучу вопросов. Самый популярный из которых: а почему это комедия? Школьнику надо разъяснять, в чем проблема того или другого персонажа, и почему Треплев застрелился.
У Богомолова это все настолько четко разложено по полочкам, что вопросов не возникает. И что интересно, актеры говорят про проблемы позднесоветского времени, но то же самое полностью актуально и для времен Чехова. А прекрасный финальный монолог Треплева, где он рассуждает о современных, актуальных деятелях искусства! Подпишусь под каждым словом!
Ничуть не сомневаюсь, был бы жив Антон Павлович, попроси его немного актуализировать "Чайку" – он написал бы примерно то же самое, что мы и увидели на сцене.
Единственный возникающий вопрос – не слишком ли режиссер увлекся описанием эпохи конца 80-х. Для меня и людей более старшего поколения – все понятно. Для молодежи, которая активно ходит в театр на Малой Бронной, имена Генриха Сапгира или Натальи Белохвостиковой – это что-то из древней истории. Не факт, что они в курсе, хотя, наверное, это не страшно. Отличный повод поинтересоваться, почитать.
Отдельно бы хотелось сказать о "Продолжении". Ведь спектакль не просто так назван "Чайка с продолжением". Действие не заканчивается со смертью Треплева, мы видим еще несколько сцен, произошедших спустя несколько месяцев. Что приятно – эти сцены не перегружают действие, не затягивают его, не перетягивают одеяло на себя.
Как мы знаем, многие драматурги и режиссеры пытались представить, что же происходит после…
У Константина Юрьевича свой вариант.
Притом, для чеховской "Чайки" он бы не подошел совершенно. Но для богомоловской – вполне.
Лично я поначалу воспринял последнюю сцену спектакля почти "в штыки". По мне, она была слишком плавная, слишком логичная. Богомолов – мастер ставить все с ног на голову, от него я ожидал какого-то резкого движения, маневра, чтобы он ловко обвел меня вокруг пальца. А тут... Вполне предсказуемый финал. Вроде, пресновато. Но спустя некоторое время я понял, что согласен с режиссером. Да, наверное, для этого спектакля именно сцена с картинно ноющей Аркадиной – рассказывающей в эфире "Кинопанорамы" историю о том, как она носит на сердце фотографию своего сына – оптимальный финал. Да, вероятно, именно такая точка и должна быть. И самое интересное, что и вырезать её нельзя. Конечно, можно поставить точку на моменте, как застрелился Константин, но понимаю, действие было бы уже не полным. И Богомолов, кстати, не ставит точку в своем повествовании. Тот прием, которым заканчивается спектакль, в музыке называется Fade – когда звук очень медленно, очень постепенно затухает, фактически не замолкая, а растворяясь в пустоте. Вот такой финал и в спектакле. Вроде бы закончился, а вроде и нет…
То есть режиссёр как бы оставляет за собой право продолжить. И мне интересно! Да, мне интересно, как сложится судьба Аркадиной, Тригорина и всех остальных в лихие 90-е. Да. Хочу продолжения…
Потому что под словом "Продолжение", как мне показалось, Богомолов имел в виду не эти несколько сцен, а то продолжение, которое продолжится в моей голове. Обсуждать и думать о судьбе героев чеховской "Чайки" мне не интересно. Я не люблю Серебряный век. А богомоловских персонажей – интересно. Потому что я люблю лихие 90-е. Я могу эти типажи представить именно в этом периоде.
Отличный эксперимент, который удался. Ждем Продолжения. (Можно без "Чайки").
До встречи в театре на Малой Бронной!